Кореш пиво с водкою мешал, Всю жизнь гулял и веселился. А вчера чего-то заплошал, И вон душа – совсем сбедился. Новый фиолетовый пиджак, Свеча в руке. Погасло пламя. Я пришел к нему и говорю: «Ну как же так?», - Молчит, как камень. Видно, где-то по проселкам Смерть... 

Кореш пиво с водкою мешал,
Всю жизнь гулял и веселился.
А вчера чего-то заплошал,
И вон душа – совсем сбедился.

Новый фиолетовый пиджак,
Свеча в руке. Погасло пламя.
Я пришел к нему и говорю:
«Ну как же так?», - Молчит, как камень.

Видно, где-то по проселкам
Смерть себе работу ищет
И шабашит по поселкам,
Жизнь заткнув за голенище.

Видно, проходила мимо
И его весенним утром
Убаюкала глумливо
Песней про крестовый хутор.

Не пришли ни жены, ни зятья,
Ни снохи, и ни даже дети.
Будут хоронить его друзья и я,
И всякие соседи.

Батюшка кадилом окатил дымком
В лицо с большой сноровкой.
Чтобы никого не обматил он
Больше шуткой своей ловкой.

Щас на согнутых коленцах
Понесем его мы строго
Вдаль на белых полотенцах:
Там, где скатертью дорога.

Кто-то стих пропономарит,
И пойдут года кружиться.
Память медленно растает.
Памятник распорошится.

Закопал народ в весенний снег его
И злобно подытожил:
«Эх, пропащий был он человек -
Никчёмно прожил.

Будут к бесам только лишь, видать,
Открыты двери.»
И давай сурово наливать,
А я не верю!

Кто ж над нами песнь заводит
Разбитными голосами?
Кто ж тогда за небесами
Хороводы хороводит?

Ради хохмы, в телогрейке
Взяли в рай его, нахала,
Соловьям и канарейкам
Перья рвать на опахала…