ПРИКОСНОВЕНИЕ ДУШИ

Прикосновение Души
30 апреля в 22:34

Огонь не утихал до самого вечера, в небо поднимался черный дым. Сильно пахло копотью. Кругом было черно от гари. Здесь, у деревни Муравский Шлях в Орловской области, закончил свой последний бой лейтенант Иван Любушкин. За первый год войны он уничтожил 20 вражеских машин, за что был признан одним из лучших танковых командиров.

Иван родился 20 июля 1918 года в деревне Садовая, Тамбовская губерния. Его сестра Антонина вспоминала, что в детстве он любил играть в войну и обязательно хотел быть командиром. В 1939 году Любушкин поступает на службу в Красную Армию.

В Великой Отечественной Иван участвует с первых дней - его дивизия получила боевое крещение в районе Бердичева. Идут кровопролитные бои, советские войска вынуждены отступать. К августу 1941 потеряны почти все машины, не хватает личного состава. Многие погибли, но Любушкину удалось уцелеть.

Дивизию танкиста уводят на переформирование, а его, как опытного командира, отправляют в только укомплектованную в Сталинграде 4-ю танковую бригаду Катукова.

В начале октября бойцов перебрасывают под Мценск. На этом направлении наступали танковые части Гудериана – именитого, опытного немецкого генерал-полковника Вермахта, родоначальника танковых войск. Его моторизированные войска уже прошли Польшу и во Францию, а летом 1941 года наносили сокрушительные поражения советским войскам. Гудериан был уверен в превосходстве своих дивизий и не сомневался, что Москва падет.

6 октября, в ходе боев за Москву, танковые войска сошлись в бою у села Первый Воин. Т-34 Любушкина контратаковал с фланга, но в первые же минуты был подбит и обездвижен. Экипаж продолжил бой и с дистанции 1300 метров поразил 4 танка врага. После этого немцам удалось попасть в борт «тридцатьчетверке» и пробить броню. Стрелку-радисту Дуванову оторвало ногу, механик-водитель Фёдоров был ранен и оглушен, на лейтенанте Кукаркине загорелась одежда. Задело и Любушкина.

Из-за повреждений работал только задний ход. Еле-еле, на минимальной скорости, Т-34 отошел к своим. Дуванову оказали первую помощь. Экипаж должен был выйти из боя для ремонта подбитого танка. Но тут Любушкин заметил на горизонте немецкие машины. «Уж очень хорошо мне были видны немецкие танки», – вспоминал он впоследствии.

И командир принял бой. Были поражены еще несколько немецких танков. Ответным огнем немцы попали в башню. От удара внутри кабины откололся большой кусок брони и ранил Любушкина в правую ногу. «Всё, отвоевался навсегда, как и Дуванов» - подумал Иван. Нога онемела, но крови не было. Любушкин продолжил бой.

Проблема была в том, что этой ногой Любушкин нажимал на спусковую педаль для стрельбы. Левой ногой это было трудно делать. Поэтому перед каждым выстрелом Иван нагибался и силой нажимал педаль правой рукой. Так командир смог поразить еще одну немецкую машину. Всего в том бою экипаж Любушкина уничтожил 9 немецких танков.

Гудериан оценил мастерство и упорство советских танкистов. Он писал: «4-я танковая дивизия была остановлена русскими танками. Дивизия понесла значительные потери. Намеченное быстрое наступление на Тулу пришлось отложить». В этом есть заслуга Ивана Любушкина.

В последний бой командир вступил 30 июня 1942 года на Брянском фронте. Советские танки 1-го корпуса контратаковали немцев возле деревни Муравский Шлях.

Вот что вспоминал об этом бое командир батальона Анатолий Рафотпулло:

«В районе Опытного поля — был внезапный встречный бой. Его принял батальон Александра Бурды. Развёртываться их походной колонне в боевой порядок пришлось под огнём. Сверху гвардейцев-танкистов атаковала авиация, в лоб шли фашистские танки, сбоку, из-за железной дороги, вдоль которой продвигался батальон, били немецкие пушки.

В этом столкновении и погиб один из лучших танкистов, Герой Советского Союза Иван Любушкин. Только он расправился с пушкой гитлеровцев, как прямым попаданием бомбы была разбита башня его «тридцатьчетвёрки». Любушкин и его башенный стрелок Литвиненко убиты наповал, стрелок-радист Егоров тяжело ранен и только механик-водитель Сафонов остался невредим. Он успел выскочить из охваченной пламенем машины. Танк Любушкина горел на глазах у его товарищей до захода солнца, и то, что пережили они, глядя на него, невозможно описать».