ВРЕМЯ КРАСАВЧЕГОВ
Меня тут позвали выступить про фантастику на онлайновом Гик-Пикнике, который будет 6-8 августа. И я стал думать, о чём там говорить. И под это дело записал вот такое трололо, которое давно собирался записать.
Каждый раз, когда я ругаю какого-нибудь классика, типа Достоевского или Набокова, в комментариях обязательно появится человек с железобетонным аргументом: "Тысяча филологов не могут ошибаться!" Да, меня самого давно мучил этот парадокс. С тех самых школьных лет, когда я сидел на уроке литературы, смотрел на весенние ручьи и цветущие деревья за окном, но при этом должен был слушать бубнёж училки про достоевские комнаты-гробы, про утопленную Муму или порезанную паровозом Каренину. Уже тогда я понимал, что не могло случайно попасть в школьную программу столько унылого говна. Тут какая-то большая системная ошибка.
С годами появлялись у меня разные гипотезы. Во-первых, есть базовые мозговые прошивки. Колыбельная успокаивает, военный марш бодрит, мертвец пугает, сексапильная красотка заводит. Хотя это триггеры из довербального мира, но язык может ими управлять. То есть существуют литературные трюки, с помощью которых писатель вызывает просчитанные реакции павловской собаки.
Но не у всех: есть ведь индивидуальные особенности психики и личный опыт. Это не даёт продвинутому читателю вестись на шаблонные языковые трюки. Кто был на войне, того не обманет описание окопной жизни по версии тыловой крысы. Да и вообще такой человек скорее будет читать не про войну, а про что-то другое, чего лично ему не хватает в опыте.
Кроме того, есть такая зараза, которая противопоставляет себя и базовым инстинктам, и личному опыту. Эта зараза - коллективная идея. В борьбе таких идей на каждом историческом этапе рождается свой Крысиный Волк - общественное мнение. И продолжает шествие по мозгам с помощью пропаганды - то есть назначает идеологически верных (для своего времени) писателей.
Все перечисленные факторы вносят свой вклад в отбор книжек. Да и другие факторы есть. Но число "три" - хороший синоним понятия "много" для людей, у которых мизинец и безымянный почти не работают. Поэтому остановимся на трёхвекторнике. Есть литература красивых гипнотических слов, звуков и ритмов. А ещё есть литература наблюдений-впечатлений. Наконец, есть литература идей-моралей. Эти три удара бьют по трём разным человеческим умам - по древнему мозгу инстинктов, по среднему эмпирическому мозгу, и по рациональной коре.
Казалось бы, хорошая книжка должно сочетать все три метода. Ведь в человеке всё должно быть прекрасно: и мораль, и опыт, и инстинкт. На стройную новогоднюю ёлочку идейного сюжета навешай яркие игрушки наблюдений, усыпь всё это серпантином красивых слов - вот тебе и праздник. Но на практике ни один писатель не способен гармонично собрать все три вектора. Поэтому получается три базовых вида писателей: Красавчег, Наблюдатель и Проповедник.
Проповедники - это те авторы, чьи портреты в первую очередь вешают в школе. Как школа - производная церкви, так и творчество этих писателей - производная от каких-нибудь Священных Писаний (не обязательно христианских, но с моралью). Конечно, у Толстого язык получше, чем у Достоевского, и вообще Толстой буддист. Но проповеднический вектор всё равно зашкваливает у обоих.
Вписать в школьную программу Красавчегов было труднее. Это теперь любой человек может честно сказать: "Люблю Набокова за словесные игры, а что у него Лолита картонная и Лужин фальшивый, так мне плевать!" Но советской школе приходилось блюсти мораль, то есть выдумывать объяснения всяким странностям Красавчегов. Взять Пушкина: когда он пересказывает сказки няни - всё прекрасно. Но стал писать Онегина - пейзажи вроде неплохие, однако вместо героя вышел какой-то слизень. Никакого внятного гештальта, никакой морали. И вот они выдумывают оправданье: якобы это специально такой герой задуман, "потерянный человек", бла-бла-бла. А на деле всё проще - Пушкину было просто лень следить за героем, гораздо приятней изобразить какую-нибудь благозвучную пастораль. Лимонов дал ему верную характеристику: "поэт для календарей". Да, это наш главный Красавчег.
Ну а Наблюдатели - это те, кого я больше всего люблю в литературе. "Записки у изголовья" Сей-Сёнагон, "Роман без вранья" Мариенгофа, "Почта" Буковски. Вроде разные авторы, но это мой тип. Они не носится с идеями и моралями. Но и в словесных играх чисто ради игры они не залипают. Им интересно исследовать реальный мир во всём его разнообразии. Не выдумывать другой мир, а хорошо увидеть этот.
В школе портреты Наблюдателей обычно фигурировали где-то в третьем эшелоне. Да и то если Наблюдатель был идеологически верно представлен. Выборочно то есть. У правильного Чехова в конце пьесы всегда покойник. У правильного Гончарова - "обломовщина". У правильного Лескова - пара печальных сказочек, и только. Другие находки тех же Наблюдателей были не нужны школьной программе, их приходилось открывать самостоятельно.
Дальше можно было бы сказать, что трём психотипам писателей соответствуют три типа читателей - Лев, Страшила и Дровосек. И на этом закончить - о вкусах не спорят. Но стоит добавить важное замечание о том, как неравномерно распределены эти вкусы. Да, ты можешь следовать собственному вкусу, но тебя всё равно будет давить сверху общественный вкус системы, и на каждом историческом этапе он свой.
Некоторым культурам довелось пережить много разных этапов: у них в литературе остались и героические эпосы, и романтические истории любви, и образцы высокой морали, и просто красота природы. Увы, это не про нас. Русской литературной классике довелось родиться в XIX веке, когда было модно обличать старый мир и славить взломщиков. Эти депрессивные опилки и заставляли кушать в школе. Больше всего сюда попадало Проповедников, меньше - Красавчегов, а уж Наблюдателей фильтровали сильнее всех.
# # #
Можно ли развесить современных русских писателей на те же три гвоздя? Понятно, что рыночные отношения и цифровые технологии фильтруют их в другой пропорции. Теперь не заставляют кушать депрессивные опилки, много позитива стало и как будто даже разнообразия... но при этом вменяемых Наблюдателей в русской литературе стало ещё меньше.
Особенно это видно по конкурсам. Про "Большую книгу" я уже рассказывал: там десять лет подряд один победитель - редакция Елены Шубиной с её зулейками и водолазками. Кто сочиняет эти псевдо-исторические романы и такие же фальшивые биографии ЖЗЛ? Понятно, что никаких Наблюдателей там нет, как нет способа наблюдать реальное прошлое; все эти диванные википеды представляют собой помесь Проповедников и Красавчегов.
Или вот конкурс "Нос", где на деньги известного члена КПСС Михаила Прохорова выбирают самую прогрессивную русскую литературу. В этом году они устроили "Супер-Нос", выбирали книгу десятилетия. Собрались для этого в самом прогрессивном месте - в США, в одном из тамошних университетов. Но как говорится, можно вывезти олигарха из совка, но не совок из олигарха. Поэтому лучшим писателем эти носатые выбрали заслуженного петросяна Советского Союза, баяниста шестого разряда Владимира Сорокина. Который сорок лет подряд штампует одинаковые пародии на русскую классику. Они бы и Пушкина выбрали, да он уже того-с. Приходится использовать пластиковую подделку. Содержание там, увы, отсутствует - зато блестит как настоящая! Говорящий попугай успешно имитирует тот великий и могучий язык, от которого у совков звенит в ушах и слюна капает. Чистый Красавчег.
Какой ещё конкурс посмотреть? Ну, пусть будет "Ясная Поляна". Начинали они с таких авторов, как Распутин и Бондарев, но быстро скатились к тем же зулейкам и водолазкам. А в последнем сезоне вообще клоунада: победил роман про войну на Донбассе, написанный московским копирайтером - который не был ни на войне, ни на Донбассе. Хотя это не далёкое прошлое, взял бы да съездил, получил реальный опыт. Но нет, он же не Наблюдатель. Зато у него есть мощный литературный приём - там, где надо поставить прилагательное, он ставит три или четыре прилагательных. Ну Красавчег же!
Отчего у нас теперь время Красавчегов? Компьютеры дали им возможность автоматизировать производство текстов - сиди да копируй чужие мемуары из Интернета. Кто будет проверять, сколько краденых фраз у Акунина или Прилепина? Да никто, это же как баги в китайских смартфонах: новая модель производится так быстро, что никому не интересно проверять и патчить старую.
А вот Наблюдателям эта книжная возня очевидно надоела. И они уходят в более подходящие медиа: можно стать медицинским журналистом, можно снимать тихоходок макросъёмкой или дачу президента с квадрокоптера. Вести блоги, каналы, прямые трансляции. Дофига ещё вариантов. Просто раньше книги были основным носителем информации, все были вынуждены втискиваться в книжные форматы. А теперь это необязательно.
С учётом такого расклада стоит немного поменять вывески - хотя бы у себя в голове. Литература без Наблюдателей, полностью отвязанная от реальности, всё-таки должна называться "фантастикой". То самое Гетто Фантастики, от которого так упорно открещивались Настоящие Писатели, незаметно разрослось и поглотило всю русскую художественную литературу. С чем вас и поздравляю. Хотя бы тут у нас царит равенство - все врут.
войдите, используя
или форму авторизации