Происходит так: солнце летит все медленнее, медленнее, повисло
неподвижно. И все стоит закованное, залитое навек в зеленоватое стекло.
Недалеко от берега на черном камне чайка распластала крылья, присела для
взлета — и всегда будет сидеть на черном камне. Над трубой салогрейного завода
закаленел, повис клубок дыма. Белоголовый мальчишка-зуёк перегнулся через
борт сполоснуть руки в воде — остался так, застыл.
Минуту все стоит стеклянное, эта минута — ночь. И вот чуть приметно
шевельнулось солнце. Напружилось — еще чуть — стронуло, и все — вдребезги:
брызнули в море разноцветные верешки; чайка оторвалась от камня, и откуда-то
их сразу сотни розовых, пронзительных; оранжевый дым летит; белоголовый зуёк
испуганно вынырнул из даденькиных сапог — и скорей за работу.
войдите, используя
или форму авторизации