Ирина

Ирина Климова
9 июля 2018

Дневник Фроси Бурлаковой (часть первая):
А случилось это даже и не вчера. Любил он себя до безмерности сам не ведая того. И всё то было у него зашибись: престарелая маразматичка мать, бывшая жёнушка, любящая его в кавычках, хоровод шумных внучков и конечно же нескончаемая работа (мать её за правую ногу). Жил он в углу как войдёшь налево, но имел при себе ключ заветный от того угла. Потому считал себя жуть как независимым. Ел пищу разную, много и без особого на то разбора. Куда тратил деньги? А хрен его знает. Сам он, точняк, не знал: толи ещё и пил до кучи, толи пи@дил кто. И жизнь в общем и целом шла своим чередом и считалась им вполне даже ничегошной. Не ссался и ладно. Мечтать ему было не о чём. Так, иногда зимними вечерами нахлынут воспоминания по прошлой героической славе да тоска по бабе тёплой, придут да и не дают ему покою. Но случалось это нечасто, потому особого значения тому не предавал. Жил бы он в таком помутнении сознания и дальше. Да вот незадача, наткнулся, невзначай, на бабу. Она его конечно впечатлила красотой своей да мудростью житейской. Говорила гладко, стелила жестко. В общем в толк ему не взять было о чем она речь вела. Почуяв местом одним, что если он поведётся на речи её сладкие, гибель всей его, годами выстроенной империи станет неминуемой. Мысль о том крушении ему была жуть как невыносима. И жизни его, как ему казалось, катанётся под самый откос. Потому и разговор у него с ней не заладился как-то. Короче, послал он её в свои (как он считал) не местные восвояси. И что? Да ни чего. Стал жизнь продолжать счастливую да долгую. В надежде на скорую смерть. Потому как зае@ло его всё в самую коряжину. Но, дело то житейское. Таких, как он на свете легион пруди. Потому считал он, что ежели в большинстве, значит и прав. Бабу ту вспоминал редко. Да и память ему отбило напрочь (случай с ним приключился) бревно на башку рухнуло случайно. В больничке сказали, что жить будет, да вот с памятью, увы, не ладах. Так овощем и помер.