СИМВОЛ ВЕЛИКОЙ ЭПОХИ: образ русского солдата - Николай Олялин...
Когда в День Победы Николай Олялин появлялся на параде или на месте встречи фронтовиков, люди, прошедшие войну, бросались к нему со словами: «Коля, помнишь, как мы с тобой под Курском? А помнишь, как мы с тобой на Лютеже?
Слыша такое, артист не мог сдержать слёз. И ведь люди понимали, что он гораздо моложе, а значит, физически не мог с ними вместе воевать. Созданный актёром собирательный образ бойца Великой Отечественной - солдата, офицера, разведчика, командира - давно жил отдельно от него…
СИМВОЛ ВЕЛИКОЙ ЭПОХИ
К сожалению, большинство молодых людей его почти не знают. Между тем для нашей страны и искусства это кинозвезда первой величины, один из символов великой эпохи. Он сыграл в шести десятках самых разных фильмов, но главный кинообраз Николая Олялина - выразительно-фактурный и мужественно-убедительный советский офицер. Исхудалый, изможденный или победно шествующий по освобожденному городу - это воин-защитник, выполняющий главную и трудную мужскую работу. Само его лицо и весь облик говорит, что он чужую боль чувствует, как собственную. А ведь сам артист не воевал, даже в армии не служил. Откуда же ощущение, что этот человек знает о войне всё?! А он действительно знал - собственной детской памятью.
Николай Олялин родился на Вологодчине в деревне Опихалино (вот откуда эта красивая русская фамилия) 22 мая 1941 года, ровно за месяц до начала Великой Отечественной, которую от начала до конца прошёл его отец, человек с мирной профессией портного. Но, кроме отцовских рассказов, были и собственные незабываемые детские впечатления. Казалось бы, далёкая от фронта вологодская деревня, куда оккупанты не добрались, тоже была полна войной: «Все шли через наш дом. Без ног, без рук, изуродованные войной люди, - рассказывал артист. - Я помню, у меня всё время лезли глаза на лоб, когда вдруг они, выпив водки, начинали, вспоминая, плакать. Для меня это было непонятно, как это такие взрослые дяди, тёти и вдруг плачут. А потом, когда с годами пришёл ко мне смысл этих слёз, я сам уже начал плакать».
Потому неудивительно, что, окончив школу, по настоянию отца-фронтовика Николай отправился в Ленинград поступать в военное училище. Удивителен внезапный крутой поворот в выборе профессии: в 1959 году Николай Олялин стал студентом знаменитого Ленинградского института театра, музыки и кинематографии. Хотя Коля и ходил в драматический кружок, доставались ему там роли эпизодические, и те не очень-то получались, а однажды и вовсе освистали. А ещё был у юноши заметный вологодский говорок, да и вообще земляки актёрство серьезной и достойной профессией не считали. Однако талант и волевой характер северянина взяли своё - его актёрская судьба сложилась сразу.
По окончании института в 1964 г. Олялина распределили в только что созданный Красноярский ТЮЗ. Любопытно, что вначале он проявил себя в жанре комическом и быстро стал лучшим комиком Красноярского края. Но тут же проявился и непростой своевольный характер, обернувшийся конфликтами режиссером. Вроде бы именно Николаю принадлежит охальная эпиграмма на главрежа, и поныне живущая в актерском фольклоре. Но и главреж не остался в долгу: эффективно отомстил подчиненному за острый язык, утаивая от актёра приходившие от киностудий приглашения. Но в знаменитую эпопею Озерова «Освобождение» Олялин все-таки попал вопреки всем козням театрального руководства. Для поездки на пробы пришлось сказаться больным и даже придумать байку о направлении в санаторий.
«Освобождение» с триумфом прошло по 115 странам. И с первой же кинороли потряс и запомнился всем артист с уникальным лицом, придававшим трагический, почти религиозный смысл любому образу, в котором представал.
И как горько переживали зрители великую жертву артиллериста Цветаева-Олялина — гибель в затопленном метро — в освобождаемом от гитлеровского мракобесия Берлине! Рассказывали, даже боевой генерал Г.Н. Орел, консультант «Освобождения», не мог смириться и говаривал актеру: «Да как же так, что ты утонул, да я режиссёру скажу, пусть выведет тебя из проклятого метро через какой-нибудь люк». ..
«КОЛЯ, ТЫ БУДЕШЬ ЗНАМЕНИТЫМ!»
Побеждать на экране и противостоять житейским невзгодам Николаю Владимировичу помогала большая любовь. А для рождения этой замечательной долгой любви навсегда потребовался всего какой-то месяц.
- Это была очень красивая, романтическая история, - вспоминает сын артиста Владимир Олялин. - . Моя мама была тогда вторым секретарём райкома комсомола — кстати, очень хорошим, в Красноярске её помнят до сих пор. А ещё она любила стихи и часто бывала на поэтических вечерах - тогда в 60-е годы молодые люди часто собирались где-нибудь в кафе и взахлеб читали стихи. Папа работал в то время в ТЮЗе, играл роли из разряда «кушать подано», но в искусстве декламации ему равных не было. Думаю, если бы он не стал киноартистом, из него получился бы великий чтец.
Одно из самых ярких моих детских воспоминаний: папа готовится к правительственному концерту — ходит по коридору и читает Маяковского. А я, 10-летний пацан, стою, буквально раскрыв рот, и по коже у меня бегают мурашки: сложный текст и драйв Маяковского благодаря отцовским интонациям ложатся мне на душу. «Надо почитать!» — думаю. Беру книгу, нахожу это стихотворение и — ничего не понимаю! А как он читал «Жди меня» Симонова — слёзы на глаза наворачивались. В общем, папа часто устраивал поэтические вечера, и мама как-то пришла на один из них. После этого в её дневнике появилась запись: «Как хорошо Николай читает — просто завораживает!». И когда она по комсомольской линии организовывала праздничный вечер к 7 ноября, пригласила актёра Олялина почитать стихи. Это была их вторая встреча. Третья состоялась на Новый год, когда они случайно столкнулись на каком-то мероприятии. О том, что произошло потом, мама тоже записала в своем дневнике: «Он подошёл, обнял меня и поцеловал». В новогоднюю ночь они ходили по подъездам — было очень холодно! — и целовались, а 6 января расписались… Они очень любили друг друга. Конечно, как и все, иногда ссорились, но всё больше по каким-то ерундовым, бытовым поводам, неизбежным в каждой семье. Возможно, у них случались и более серьёзные ссоры, но мы с сестрой Олей их не слышали. Для отца семья была самым главным в жизни, поэтому он считал невозможным выяснять отношения при детях.
Видно, он был однолюбом: его замечательная семья сложилась хотя и быстро, но по-северному прочно - раз и на всю жизнь. Это она, Нелли, которую он ласково называл Нэки, ещё тогда, в Красноярске, провожая мужа на первые киносъемки, убежденно сказала ему: «Коля, ты только верь, что чудо свершится — ты будешь знаменитым!» . И сколько раз потом, когда что-то не получалось, возникали вдруг перед ним глаза Нэки и те незабвенные слова веры в него: «Невероятно, но в следующем дубле я чувствовал, что «поймал» суть своего героя…». Но она же была и самым строгим его критиком.
НЕ УМЕЕШЬ? - УЧИСЬ. НЕ МОЖЕШЬ? - ОБЯЗАН!
К выходу военно-приключенческого фильма Юнгвальд-Хилькевича «Дерзость» о советском разведчике, где Олялин сыграл главную роль, он действительно уже был знаменитым, и сам Олег Ефремов звал его в МХАТ, обещая московскую квартиру, но Николай Владимирович предпочёл Киев. Там и свалились новые испытания. Глава семьи, как, к сожалению, многие его коллеги, не выдержал внезапно свалившейся славы: бесконечные банкеты, вина, коньяки… стали затягивать в омут, даже шла речь об увольнении со студии Довженко. Всё катилось по наклонной, спасало, что Нелли всегда оставалась рядом: «Свою последнюю рюмку отец выпил 2 декабря 1973 года, когда родилась моя сестра Оля, - рассказывает сын артиста Владимир. - У нас тогда гуляла вся киностудия Довженко. Но потом мама вышла из роддома и сказала: «Хватит!»…Пришлось всерьёз лечиться, зато, в отличие от большинства коллег, хватило ума и воли: с тех пор ни капли не только вина, водки или пива — даже лекарства на спирту не употреблял.
Но на встречи с фронтовиками 9 Мая, которые Николай Владимирович не пропускал даже когда из-за болезней стало трудно ходить, шёл, непременно захватив с собой фляжку с водкой и две чашки, однако сам не пил, но ветеранам наливал. .Да и вообще компаний не чурался. Высокий, стройный, элегантный, собранный и бесконечно весёлый, любил рассказывать истории из детства, как мастеровые посылали его за водкой и как отец, когда шил ему новые штаны, спрашивал. «Колька! Тебе карманы на две или на три бутылки шить?». И гениально подыгрывал общему застолью: наливал в рюмку минералку без газа, говорил тост, готовился, выдыхал, опрокидывал рюмку и смачно закусывал. Готовил феноменальные шашлыки, по собственному рецепту замачивая мясо на ночь в Кока-Коле. А ещё любил руль и блестяще водил машину, так как в молодости поработал водителем грузовика. Он вообще сохранил в себе много из детства и юности - например, виртуозно точил пилы - обычным напильником обычную ножовку, зато дрова под такой пилой просто таяли…А все свое свободное время проводил с книжкой. И детей приучал к чтению. «И ведь как хитро это делал! - рассказывает сын. - Возьмет томик, сядет в кресло и, читая, начинает либо громко смеяться, либо вслух комментировать. Мы из любопытства тоже заглядывали в эту книжку, ну а, прочитав пару страниц, уже не могли от неё оторваться».
А ещё очень любил лыжи — не горные, обыкновенные и постоянно таскал гири - пудовку и двухпудовку. Потому сам, без дублёров выполнял сложные трюки во многих фильмах — и на МАЗе гонял в фильме «Мировой парень», и на саблях рубился в «Думе о Британке», и на лошадях скакал. Не всегда это было безопасно. Однажды на съёмках фильма «Долг» ему в последний день Олялину заменили спортивное седло на кавалерийское. Домой актёр приехал весь в крови — стер этим седлом себе кожу до самого копчика. Но никогда не жаловался, мог сниматься с температурой, с воспалением лёгких… Наверняка потому так убедительны его герои-воины - он сам работал по армейскому принципу: «Не умеешь? - Учись! Не можешь? -Обязан!».
Немалой проблемой для семьи были поклонницы, и их можно понять. Стоит только вспомнить кадры из «Освобождения», когда капитан Цветаев-Олялин с сигаретой в губах спокойно и уверенно идёт по горящему и взрывающемуся Берлину «Гитлера брать» - сегодня сказали бы: «настоящий секс-символ!» Но и здесь Нелли проявила замечательную мудрость :«Когда мне было лет пятнадцать и мой голос стал похож на папин, одна поклонница перепутала меня с отцом и прямо по телефону стала ко мне приставать, -.вспоминает Владимир Олялин. - Видимо, во мне взыграл юношеский максимализм, потому что я очень грубо ей ответил, за что тут же получил нагоняй от мамы. «Пойми, — говорила она мне тогда, — папа нравится женщинам, и тут ничего не поделаешь. Не будешь же ты ругаться с каждой особой, которая ему симпатизирует!»
Да что там поклонницы - сам актёр вспоминал случай совершенно невероятный: «…вот мы заходим в Кремль, все достают документы. Я подхожу, тоже достаю. А мне милиционеры почему-то отдают честь и пропускают…».
И в семье авторитет был непререкаемый. “Папа нас не ругал - просто в этом не было необходимости, - вспоминает сын. - Достаточно было одного его взгляда, чтобы всё расставить по своим местам. Если у нас с мамой начинался какой-то серьёзный спор, всё решал вопрос «А что папа скажет?». При этом отец ни разу в жизни не поднял на меня руку. Если у меня возникали какие-то проблемы, мы с ним спокойно их обсуждали, и сначала он давал высказаться мне, а потом говорил сам. А однажды, вернувшись с очередных съёмок, папа услышал, как я повысил голос на маму. Он как раз пил кофе на кухне и очень спокойно, но строго спросил меня: «А чего это ты с утреца на маму орёшь? Не сметь орать на неё! Запомни: мать — это святое». Он очень ее любил».
Как и многие родители, он хотел, чтобы дети продолжили его дело. Но когда сын выбрал профессию дедушки-портного, отнёсся к его выбору с пониманием: разве сам когда-то не стал актёром вопреки родительскому желанию?.
НИ ШАГУ НАЗАД
Актёрской судьбе Николая Владимировича можно позавидовать .Но, конечно же, были и несбывшиеся мечты. Например, он грезил ролью Ивана Грозного, готовился к ней — изучал документальные материалы, читал историческую литературу. Он мог часами говорить об эпохе царствования Ивана Грозного, как будто сам жил в то время. Даже на несколько лет переехал из Киева в Вологду, Дело в том, что Иван Грозный, решая, где быть российской столице, колебался между Москвой и Вологдой? Но, по преданию, во время службы в одном из соборов вологодского кремля оторвался кусок потолка и упал на царя. Грозный посчитал, что это знак свыше, и столицей стала Москва. А он любил Вологду и в начале 90х мечтал сделать из неё русский Голливуд. Даже нашёл спонсоров, начал строить киностудию, но потом всё как-то заглохло... Как и запуску картины, помешала грянувшая перестройка Ещё одна невоплощенная мечта — Остап Бендер, где развернулся бы во всю давно неиспользуемую силу комика.
С глобальными переменами в стране пришло много новых трудностей. В 1990 году Олялин выступил как режиссёр двух мелодраматических картин — «Тёплая мозаика ретро и чуть-чуть...» и «Неотстрелянная музыка» по собственному сценарию, где исполнил одну из главных ролей. Но ни у прокатчиков, ни у телевизионщиков эти добрые фильмы о любви не нашли спроса. «Кино сейчас не творческое, а материальное. Погоду заказывают малопонимающие в искусстве господа, именующие себя продюсерами, для них главное — получить деньги. А кино им любить или хотя бы знать совсем не обязательно. Идти на поводу у такой “методы” я не могу», - - с горечью констатировал Николай Владимирович И - просто стал писать очерки о коллегах. В сентябре 2008 года ему была назначена государственная стипендия как выдающемуся деятелю культуры и искусства Украины.
И многие режиссёры не забыли о его выдающемся таланте - до последнего Олялин был востребован как актёр и запомнился в статичной роли Инквизитора из Дневного и Ночного «Дозоров» (2004, 2005 годы), которую сам предпочёл после предложения Т. Бекмамбетова «выбрать любую», а также в сериале «Охота на изюбря» (2005 год). Но с самым большим удовольствием на самом излете 90-х Олялин сыграл Кольку Полуянова в фильме «Окраины» П. Луцика. Роль одного из главных героев в экстремальной «притче об обездоленных сатанинским олигархом крестьянах, в своей непреклонной жажде справедливости доходящих по трупам до самой Москвы и покидающих её охваченной пламенем» - своеобразный гражданский ответ Олялина волчьим временам 90-х, когда, по его словам, «пришло уничтожение, то есть наше поколение взяли и выкинули из жизни. Наступил такой мрак, что всё, даже ехать некуда, предел». В отличие от официальной критики, назвавшей картину «ироническим вестерном», «чёрной комедией», «стебом», Олялин вместе с автором были убеждены в полной серьёзности и важности повествования о людях социальной окраины, чья жизнь и судьба и сейчас мало кого интересует. Однако они есть и готовы драться за то, что у них отнимают
Последние лет десять Николай Владимирович сильно болел, перенёс несколько тяжёлых операций на сердце. Но продолжал оставаться собой. Каждая встреча с друзьями, каждое приветствие - это был ритуал. Не было наверное случая, чтобы он не рассказал какой-то новый анекдот, и даже самый старый, «бородатый» в его исполнении оживал заново. Даже когда у него почти пропал голос, продолжал шутить над собой и улыбаться. Ни разу не сказал, что чья-то работа коллег в кино ему не понравилась - в таких случаях просто отмалчивался. Зато, уж если ему что-то нравилось, всегда говорил об этом с радостью, от чистого сердца. .В общении ценил простоту и душевность, ненавидел хамство и вычурность и сам был человеком доступным, своим в доску -: недаром все одноклассники детей называли его просто дядей Колей. А на праздники в их доме собирались самые разные люди - строители, водители, милиционеры…Конечно, дружил и с актёрами. Добрые отношения были с Софией Ротару и Иосифом Кобзоном. А как трогательно они общались с «буржуем» Валерием Николаевым!. Валерий приезжал к старшему другу отовсюду, даже из Америки в Москву летал через Киев. Они каждый день созванивались — обсуждали сценарии, спорили. А на поминках Николаев пообещал воплотить в жизнь все задумки Николая Владимировича
войдите, используя
или форму авторизации