А было же время, когда у нее торчали ключицы,
Ей страшно хотелось за кем-нибудь волочиться,
Садиться в ногах и, забывшись, писать стихи…
[особенно ей удались три-четыре строки...]
И позже, когда я их считывала с экрана,
Я верила в то, что поэзия многогранна,
Послушны шары, если верно направлен кий…

Теперь она носит собачку. Совсем не пишет.
Болтает о моде и вкусной здоровой пище.
И смотрится дорого. Гладко. Без бла-бла-бла.
А я вспоминаю ее подростковый почерк,
И вижу ключицы, торчащие между строчек.
И мне хорошо оттого, что она была.

Комментарий скрыт