"А весной я в несчастья не верю
И капели не боюсь моросящей.
А весной линяют разные звери,
Не линяет только солнечный зайчик..." -
- пропела немногим более полувека назад трепетная и трогательная стюардесса Наташка, "самая лучшая девушка Москвы и Московской области, да и вообще всего Советского Союза".
Почти 55 лет назад - весной 1967 года - на киностудии "Мосфильм" начиналась работа над картиной "Ещё раз про любовь" (премьера состоится через год - 11 мая 68-го). Большая часть фильма снята, конечно, в павильонах (кое-что и в Сочи). Однако немало кадров возвращают нас в ту Москву второй половины 1960-х: ночные виды на только что построенные гостиницу "Россия" и проспект Калинина, зоопарк с "высоткой" на пл.Восстания, аэровокзал и "Внучка", стадион "Динамо" и Ленинградка с тенистыми аллеями, московское метро.
...А началось всё со встречи Эдварда Радзинского и Георгия Натансона. Драматург спросил режиссёра, читал ли он его пьесу "104 страницы про любовь"? И обиделся, услышав отрицательный ответ. А пьеса уже три года шла в сотне театров, в частности, в ленинградском БДТ и московском Ленкоме, соответственно, с Татьяной Дорониной и Ольгой Яковлевой (к слову, жена недавнего капитана сборной СССР по футболу Игоря Нетто).
Название было дано Радзинским под впечатлением трагедии Ту-104 под чувашским Канашем в 1958 году. Самолет, выполняя рейс Пекин-Омск-Москва, попал в мощный восходящий турбулентный поток, подпрыгнул на 2 км, потерял скорость и свалился в штопор. Когда стало понятно, что машина обречена, командир Гарольд Кузнецов чётко транслировал на землю сложившуюся на борту обстановку. Информация оказалась бесценной, её хватило, чтобы понять и устранить проблему конструкции самолёта ("чёрных ящиков" ещё не было).
Бортпроводница Алла Маклакова, неразделенная любовь Кузнецова, была с ним в этом рейсе...
"Да как вы могли не посмотреть мою пьесу! - возмущался Радзинский. - Вся интеллигенция Москвы её смотрит. Если вам понравится, я даю вам право экранизации". Но Натансон так и не пошёл в театр, однако пьесу взял почитать. И вскоре на "Мосфильме" приняли к работе сценарий "Ещё раз про любовь". Который, впрочем, был отвергнут редакционной комиссией Госкино, как... пошлый, аморальный.
Сейчас это звучит нелепо и даже смешно, но тогда дело обстояло именно так. "Разве может советская девушка в первый же вечер знакомства с мужчиной поехать к нему?!" - вопрошали киночиновники. Полгода пришлось обивать все пороги Натансону, только что сделавшему прекрасный фильм "Старшая сестра" с той же Дорониной (ставшей "лучшей актрисой-67").
Уже 35-летняя Татьяна Васильевна (у которой параллельно развивался бурный роман с Радзинским) в фильме сыграла девушку лет на десять младше. Немного не от мира сего, которой был дан самый высочайший дар - умение любить. Она пылала и сгорела от этой любви, а искрами от пламени обожгла всех, кто соприкоснулся с ней. И прежде всего - того мужчину, которому выпало счастье (или же беда?) быть любимым ею.
Кстати, на роль этого самого мужчины, физика с вычурным именем Электрон, сначала пригласили Владимира Высоцкого. Он очень хотел сниматься в этой картине, можно сказать, мечтал. Даже попросил сделать ему ботинки на высоких 5-сантиметровых каблуках, чтобы казаться выше партнёрши. Но Натансон с Радзинским, посмотрев кинопробы, поняли, что надо искать другого артиста - высокого, статного... Даже на каблуках Высоцкий не монтировался с Дорониной, не было нужной гармонии.
И был приглашён молодой, тогда ещё не особенно известный 30-летний актёр Маяковки.
Так в фильме появился самоуверенный и ироничный Александр Лазарев. Красивый мужчина, который знает, что красив, и поэтому спокоен. До поры до времени, правда, - пока его не обожжёт такое пламя, которого ему хватит на всю оставшуюся жизнь. Но уже без неё...
Как потом рассказывал сам Натансон, на роль Мышки пробовались много актрис.
Как-то Георгий Григорьевич шёл по улице Горького и увидел красивую молодую девушку - плотненькую, веснушчатую. С трудом уговорил эту девушку из музучилища на Абельмановке прийти на кинопробы. Всё складывалось удачно, но всё же из-за гастрольной занятости этой девушки, в фильме она так и не сыграла.
А через несколько лет Натансон уже захотел снять о ней самой картину - этой девушкой оказалась Алла Пугачёва...
Ещё один любопытный момент связан с "первой постельной сценой" в отечественном кинематографе.
Доронина попросила убрать из павильона всех "лишних", оставив только оператора с ассистентами, костюмершу и гримёршу.
Вот как режиссёр описывает дальнейшие события:
"Татьяна Васильевна переоделась за ширмой в одну рубашонку и легла в постель. Около постели стоял Александр Лазарев. В рубашке, брюках и ботинках.
– Саша, ложись, – сказал я тихо.
– Татьяна Васильевна, подвиньтесь пожалуйста, – попросил он.
Доронина подвинулась.
Саша поднял край одеяла и хотел было лечь.
– Саша, ты забыл снять брюки, – прошептал я.
– Я брюки снимать не буду, – резко ответил он.
– Но ты в них ходишь по улице, ездишь в метро, а здесь – чистейшая постель и Татьяна Васильевна в одной рубашке.
– Я снимать брюки не буду. Можете отстранить меня от картины.
– Но с тобой снято больше половины фильма!
Я понял, что дальнейший спор с Лазаревым выбьет Татьяну Васильевну из готовности прослезиться. И согласился с желанием Саши лечь в брюках (правда, он отказался даже снять башмаки)".
После выхода кинокартины Доронина окончательно закрепила за собой статус "звезды", а к Лазареву пришло настоящее признание.
Фильм, ставший лидером проката 1968 года, посмотрели за год около 40 млн зрителей. Он вошёл в золотой фонд кинематографа и считается классикой советского кино
- Ты счастливая?
- Да. То есть нет...
- Зря...
- Я с тобой чего-то дура.
- Ты мне невозможно нравишься! К чему бы это? Наверное, к дождю...
войдите, используя
или форму авторизации