Поздно! Поздно что-то менять! Поздно строить личную жизнь! Сорок семь лет для одинокой женщины, это последний перрон перед конечной. Призрачная надежда, растворенная в стакане чая, как кусочек железнодорожного рафинада. Стакан стоит на столике плацкарта и позвякивает подстаканником, все ещё надеясь, что кто-то сделает из него глоток остывающего чёрного байхового.
Так думала Людмила Васильевна по дороге на пляж.
Людмила Васильевна была женщиной начитанной и очень любила красивые образы. Кусочек рафинада, стакан с подстаканником...
Пляж был жарким и многолюдным, такой, каким и должен быть пляж курортов Черноморского побережья. В воде визжали восторженные дети, какая-то женщина громко звала Павлика, сновали продавцы варёной кукурузы, народ галдел, суетился и загорал.
Людмила Васильевна отдыхала одна. Это не сложно предположить. Поздно что-то менять! Поздно!
Где-то далеко дожди лупили по крышам родного Брянска, а здесь, в Лазаревском, было жарко, был пляж и было тёплое море.
Вот уже четвёртый день Людмила Васильевна наслаждалась заслуженным отдыхом, курсируя из съемной комнаты на третьей линии до пляжа и назад.
Вот уже второй день с ней что-то происходило. Уж слишком часто она повторяла сама себе про это самое поздно. С чего бы это? Зачем? Для чего?
Такое ощущение, что Людмила Васильевна сама себя уговаривала. И про рафинад со стаканом зачем то придумала, надо же...
Она чувствовала себя совсем иначе, чем дома. Йодистый запах моря, каких-то экзотических цветов, смесь парфюма гуляющих дам и шашлыков из окрестных мангальных волновали и беспокоили.
И утверждение "Поздно!" обзавелось вопросительным знаком. "Поздно?".
Ответа на вопрос Людмила Васильевна не знала.
Она задумчиво разделась и опустилась на подстилку, которую разложила на прибрежной гальке.
Людмила Васильевна была женщиной крупной, купальник стягивал её рубенсовские формы игриво, но ненавязчиво.
Ах, точно ли поздно что-то менять? Думала Людмила Васильевна. А если и нет, то на что? Вернее на кого?
Она оглянулась по сторонам. Дети визжали, какая-то дама резала арбуз, какой то старик заходил в море. Мужчина.
Он сидел прямо на камнях. Седоватый, не атлет, но подтянутый, плавки с якорьком, лёгкая курортная небритость.
Какой хороший. Так подумала о нем Людмила Васильевна. И кажется, один. Я бы могла... наверное. Если бы... Хотя нет, наверное поздно. Да и зачем это?..
Тем временем мужчина перехватил взгляд Людмилы Васильевны и улыбнулся.
Людмила Васильевна смутилась и отвернулась.
Надо же! Может показалось?
Но мужчина уже стоял рядом:
- Николай! - сказал он.
-Что?- ещё больше смутилась Людмила Васильевна.
-Меня зовут Николай, я из Верхней Пышмы, слышали может?
Людмила Васильевна молчала. Восклицательный знак боролся с вопросительным. Поздно? Поздно!
-Извините, я не знакомлюсь...- зачем то сказала она.
Мужчина с сожалением вздохнул и ушёл.
Людмила Васильевна сидела на подстилке, смотрела на море и кусала губы.
Дура! Дура! Дура! Корила она сама себя.
А потом вдруг успокоилась. Ведь и так понятно, что поздно! Поздно что-то менять! Поздно строить личную жизнь!
И только маленькое облако в форме вопросительного знака медленно проплывало над Людмилой Васильевной. Но она его не заметила.
*
(Александр Гутин)
войдите, используя
или форму авторизации