Не помню где, я слышала, а может быть читала о том, что музей как айсберг : экспозиция, то, что открыто зрителям - его верхняя часть, одна восьмая целого, а все остальное - фонды. А может это сказал мой отец, кому как ни ему было это знать. Для музейных работников Одессы - он и авторитет и сама история. Придя в 1956 году младшим научным сотрудником в Музей обороны Одессы, и вскоре заняв должность главного хранителя фондов, он фактически стал одним из создателей нового музея - музея города и всего края.В те послевоенные годы экспонаты текли в музей со всего города. Люди жили тесно, в коммуналках, я думаю, многие просто избавлялись от ненужных вещей. А иным их семейные реликвии помогали сводить концы с концами. И приносили старики и старушки, или их родственники письма и фотографии, книги и картины, шкатулки и статуэтки, шляпки, перчатки, театральные программки, веера и еще много чего ненужного в той послевоенной жизни. Но для отца не было ненужных вещей - все они были свидетелями своей эпохи. Каждый раз, приходя к отцу на работу, я заставала в его кабинете какую-то новую, необычную, удивительную вещицу.И пока эта вещь изучалась, описывалась, получала инвентарный номер и заносилась в картотеку, мне разрешалось ее рассмотреть, потрогать, поиграть, а иногда даже примерить. Для меня это был настоящий праздник! Игрушек в нашем детстве почти не было, и вещами меня не баловали. Неудивительно, что я восхищенно замирала при виде бронзовых подсвечников или чернильного прибора . А потом эти вещи исчезали в фондах.
Как дети музыкантов живут в мире звуков, а дети художников дышат красками и растворителями, мы с сестрой дышали пылью веков. Мы были влюблены в это старинное здание с его тайнами, высокими окнами, каминами, винтовыми лестницами. Здесь был наш второй дом, гораздо более любимый, чем комнатушка в коммуналке, в которой мы жили. А что за чудо был дворик: старинный фонтан под густой кроной деревьев, ажурные чугунные скамейки, царские фавориты с загадочными улыбками на устах,-фрагменты снесенного в 20-е годы памятника Екатерине. Часто после уроков мы прибегали сюда поиграть, помечтать в тишине. Тишина этого дворика была особенной, полной тайн, волшебных теней, таинственных вздохов, и лишь изредка нарушалась тоскливым воркование горлиц.
Бывало, что нам везло: отец работал в подвале - хранилище фондов. О, этот подвал! Пещера Али-Бабы, замок Синей Бороды, сокровища Аль-Гаруна - ничто в сравнении с ним. Не один одесский мальчишка позавидовал бы нам, увидев сразу столько старинного оружия всех времен и народов: мечи и сабли, стрелы и копья, кольчуги и шлемы... О храбрые витязи, казаки и рыцари! Дух ваших битв до сих пор заперт в этой круглой комнате под названием арсенал, как джин в лампе Аладдина.
А еще поражал воображение огромный старинный глобус, верой и правдой служивший какому-нибудь отважному капитану, погибшему как нам казалось, в сражении с морскими разбойниками. Мы и сами, вращая глобус, путешествовали по дальним странам. А со стеллажей, где рядами стояли портреты благообразных стариков, бравых генералов, красавиц с пышными прическами, на нас "из тьмы былого" глядели давно забытые лица и словно звали раскрыть их неразгаданные тайны.
войдите, используя
или форму авторизации