Игорь

Игорь Соломко
4 декабря 2016

"Cумасшедшие обезьяны" - именно так называл нас Хуан Матус. Здравый смысл и идеалы - вот что убивает нас. Мы держимся за это зубами, как обезьяны.

Прожорливая обезьяна достает семечки сквозь решетку и не может ослабить внимание. Есть такие исследования: ничто не может заставить ее бросить эти семечки. Кисть руки будет хватать даже после того, как вы отрежете руку, - мы умираем, сжимая "миерду". Но почему? Разве это все, что здесь есть, - как сказала мисс Пегги Ли? Этого не может быть; это слишком ужасно.

Мы обезьяны в колпачках из золотца. Такие шаблонные, такие слабые. Мастурбирующие. Мы возвышены, но у безрассудной обезьяны не хватает энергии, чтобы видеть, - потому что превалирует мозг зверя. Мы не можем ухватиться за окно возможности, за "кубический сантиметр шанса".

Как мы могли бы? Мы слишком заняты, держась за маменькину ручку. Думая, какие же мы замечательные, какие чувствительные, какие Уникальные. Мы не уникальные! Сценарии наших жизней уже давно были написаны другими. Мы знаем... но нам все равно. Мы говорим: наплевать. Мы - крайние циники.

Вот как мы живем - в сточной канаве с теплым дерьмом. Что они с нами сделали?

Вот что раньше говорил дон Хуан. Он спрашивал меня: "Я - это морковка?"
"Что ты имеешь в виду?"

"Морковка, которую всунули тебе в задницу".

Я страшно обиделся: он не мог этого со мной сделать!

Вот что он сказал потом: "Скажи спасибо, что они еще не приделали к ней ручку".

Но если у нас есть выбор, то почему мы остаемся в канаве? - Слишком тепло. Мы не хотим уходить - мы ненавидим говорить "прощай". И мы беспокоимся, о! как мы беспокоимся двадцать шесть часов в сутки! И о чем, вы думаете, мы беспокоимся? - Кастанеда опять улыбнулся, как резиновый Чеширский кот:

"Обо мне! Что обо мне? Что в этом для меня? Что, наконец, со мной случилось? Такая эгомания, так ужасающе! Но так очаровательно!"

Мы должны научиться, как нам освободиться. Мы собираем воспоминания и вклеиваем их в книги, билеты на бродвейское шоу десятилетней давности. Мы умираем, ухватившись за сувениры. Быть магом - это значит обладать энергией, любознательностью и силой воли, чтобы освободиться, чтобы резко перемениться в неизвестную сторону.

Все, что нужно человеку, - это некоторое переоснащение и переопределение. Мы должны видеть самих себя как существ, которые умрут, однажды, когда вы это примете, мир откроется для вас. Но чтобы ухватить это определение, вы должны иметь "железные яйца".

Но обезьяна завоевана словами и синтаксисом. Она должна понимать любой ценой. И должен быть режим этого понимания. Мы линейные существа, опасные порождения привычек и повторений. Мы должны знать: вот место для цыпленка! Вот место шнурования ботинок! А здесь моют машины! Если в один прекрасный день их там мыть не будут, то мы пойдем покупать бананы.

Мы - тяжелые, тяжелые обезьяны, очень ритуалистичные. Мой друг Ральф привык встречаться со своей бабушкой по вечерам в понедельник. Она умерла. И он сказал:
"Эй, Джо (я был тогда Джо)! Эй, Джо, теперь мы можем собираться вместе по вечерам в понедельник. У тебя понедельники свободны, Джо?"
"Ты имеешь виду все понедельники, Ральф?"
"Да, Джо! Каждый понедельник. Правда, это было бы замечательно?"
"Но каждый понедельник? Всегда?"
"Да, Джо! Ты и я по понедельникам - навсегда!"

Почему для "обезьяны" так трудно проделать свой путь?
Наше понимание минимально; чем больше затруднений у нас в этом мире, тем труднее сказать "прощай". У всех у нас они есть - мы все хотим славы, мы хотим, чтобы нас любили, хотим нравиться. Боже мой, у некоторых из нас есть дети. Почему кто-то должен хотеть уйти? Мы, прикрыты плащом и капюшоном... у нас есть мгновения счастья, которые продлевают нам остаток жизни здесь. Я знаю одну, которая была "Мисс Алабамой". Достаточно ли этого, чтобы "защитить" ее от свободы? Да. "Мисс Алабамы" достаточно, чтобы приколоть ее.

У дона Хуана была метафора: "Огни гаснут, музыканты складывают свои инструменты. Нет больше времени для танцев: пришло время умирать".
Хуан Матус говорил, что время бесконечно и что времени нет совсем, - это противоречие магии. Проживите его! Проживите его блистательно.

Мне часто задают вопрос:
"Но как мы можем сделать это без кого-нибудь такого, как дон Хуан? Как мы можем сделать это, не присоединившись...".

Никто к нам не "присоединится". Нет никаких гуру. Вам не нужен дон Хуан. Мне он был нужен, и я могу объяснить почему. Если вы хотите свободы, то вам нужно решение. Нам нужна масса в мире; мы не хотим быть онанистами. Если вы займетесь перепросмотром, то вы соберете энергию - мы найдем вас. Но вам нужно много энергии. А для этого вы должны отделаться от своих яиц. Итак, вынесите себе приговор и сделайте выбор. Сделайте это!