Дорогая Мэрилин!
Ты просила меня написать тебе письмо про нежность. Изволь. Я попробую. Я, конечно же, не буду заламывать рук и причитать «Ах если бы я только мог, хотя б отчасти...». Нет. Я напишу как я думаю и как умею. Самое главное — писать просто. И честно. А всё остальное приложится... Мне так кажется.
Так вот. Про нежность. Нежность состоит из двух частей. Из слов и жестов. Сначала, про слова.
Когда люди умирают, то после них остаются слова. Слова гнева, слова любви, слова зависти, слова мудрости. Вообще мы даже не представляем какое количество сущностей у нас имеют форму слов. Словами можно убить, словами можно воскресить. Даже Бог у нас — это только некоторый текст. А значит Бог — это тоже слово. Да, собственно, и сама Библия начинается словами «В начале было слово...».
Когда люди расстаются, то они тоже в некотором смысле умирают друг для друга. И тоже после этого остаются слова. Только слова. Больше ничего. И часто люди потом всю оставшуюся жизнь помнят другого человека именно только так: как слова, которые он когда-то говорил. И мучаются, вспоминая, что как-то не так ответили и поэтому всё пошло не так как хотелось, произошло недопонимание и поэтому всё разрушилось... То есть, всё это были слова, слова, слова...
Слова гнева, слова любви, слова зависти, слова мудрости... Но из всех миллиардов слов есть одна маленькая категория слов, которые никогда, ни при каких обстоятельствах не могу причинить вреда.
Они могут принести только радость и счастье. В них нет никакого смысла, они не несут никакого подтекста, они не имеют никакой силы. Это слабые слова. Скорее даже междометия, звуковые сочетания, некие фонетические облака... Это не слова-гвозди. Это не слова-порох. Это не слова-кирпичи.
Эти слова — слова нежности. Их можно без опаски произносить сколько хочешь, не боясь быть неправильно понятым. Они точно и всегда будут с радостью услышаны. Тут нельзя переборщить. Но! Обрати внимание: их произносят крайне редко. Люди стесняются их произносить. И только после длительных усилий, в борьбе с собой, они, наконец, выдавливают: «милая» или «солнышко»...
А казалось бы чего проще? Говори каждому встречному слова нежности и все будут улыбаться, у всех будет хорошее настроение. Но нет! В словах нежности есть какая-то магия. Они застревают в горле, если они адресованы не тому человеку...
Иногда даже вот домогаешься, допустим, женщины, и уже всё движется в нужном направлении, и она вроде уже вот-вот согласится... Осталось — сущий пустяк: сказать ей слова нежности. Ну просто: «дорогая моя» или «лапочка». И всё, она упадёт к тебе в руки, как птичка в силок, мышка в мышеловку и так далее... Ты открываешь рот и... закрываешь его: никак. Никак они не вылезают, эти чёртовы слова нежности.
А бывает — наоборот. Ты не можешь остановится. Они льются из тебя как водопад, ты наслаждаешься, произнося их, тебе хочется придумывать всё новые, всё нежнее и нежнее прежних... И ты ласкаешь её слух этими словами. И чем больше ты их произносишь, тем больше она хочет их слышать. И наступает момент, когда вы вообще перестаёте разговаривать, а только чирикаете как птички друг другу слова нежности. Пустые, ничего не значащие звуки...
А ещё среди слов нежности есть совсем сокровенные слова. Это так называемые «наши слова». У всех людей «наши слова» — разные. Когда люди любят друг друга они придумываю эти «наши слова». И когда любовь умирает, то умирают и «наши слова». В другой любви будут другие «наши слова», а этих уже никогда не будет.
И если человек берёт какое-нибудь «наше слово» и переносит его в другую любовь, то он сам понимает, что совершает гнусность. «Наши слова» — очень хрупкая вещь. Если их произнести не вдвоём — они окажутся жуткой, слащавой пошлостью. А когда только друг другу — то это лучшие слова нежности, которые только есть на свете.
Помнишь, у Хэмингуея в «Прощай оружие» Кэтрин перед смертью просила Фредерика не говорить «наши слова» другим женщинам? Это важно, Мэрилин. Это очень важно — не говорить другим «наших слов». Надеюсь ты это понимаешь...
С жестами — всё наоборот. Жесты люди (особенно — мужчины) раскидывают направо-налево. Мужики готовы обнимать, а женщины — обниматься, и те и другие — целуются легко, как пьют или дышат. Значительная часть людей легко соглашаются на секс. А уж погладить по голове, приобнять, ущипнуть или ещё в том же духе — на эти жесты нежности никто уже даже внимания не обращает.
И вот тут наконец я подхожу к выводу. Что же такое нежность? Настоящая нежность? Итак, нежность Мэрилин — это когда ты говоришь слова нежности и даже самые лучшие «наши слова» и одновременно делаешь жесты нежности. И тот кому это адресовано — делает то же самое. Вот это и есть нежность. Иногда её ещё называют счастьем.
Вот и всё.
Твой Артур Миллер.
— Артур Миллер, из письма к Мэрилин Монро
войдите, используя
или форму авторизации