– Значит, так, – мальчик поёрзал в кресле, усаживаясь поудобнее. – У моего отца есть другая семья. Там моя сестрёнка, ей года четыре, как я понимаю. Мама делает вид, что об этом как бы не знает. Но та женщина всё ждёт, что отец уйдет к ней, потому что он, по всей видимости, обещал. И иногда ставит вопрос ребром. Тогда он срывается из дома и едет её уговаривать. Иногда даже ночью. У нас в семье это называется «ЧП на объекте». Но вообще-то он не уйдет, я так думаю, просто будет ей и дальше голову морочить. У моего младшего брата ДЦП, они как-то с мамой к вам приходили, но вы, наверное, не помните. С головой у брата всё в порядке, он во втором классе учится и в компьютерах уже здорово шарит. А вот с ногами-руками – не очень. А мама всё думает, что где-то есть такое лекарство или ещё что, чтобы его совсем вылечить. Она его на лошадях возит, потому что это среди дэцэпэшников считается самый писк, и копит деньги, чтобы поехать в Крым к дельфинам. А Лёнька лошадей боится и падает с них. А про дельфинов он мне сразу сказал: вот там мне и конец придет – сразу утону. И ещё они к колдунье ездили в Псковскую область, она с Лёньки порчу снимала. А у бабушки рак, и она всё время от него лечится – иногда в больнице, а иногда народными средствами…
– А ты? – спросила я.
– А я чешусь всё время, и в школе двойки, – с готовностью сообщил мальчишка. (Нейродермит между пальцами и на шее я разглядела ещё прежде). – Что вы мне посоветуете? Как мне всё исправить? И вообще, это возможно?
– Не знаю, – честно призналась я. – Наверное, нельзя. Как нельзя до конца вылечить ДЦП у твоего брата.
– И чего, я тогда пошёл? – он привстал в кресле.
– Ага, только я тебе сначала расскажу историю про вызывателя дождя.
– Хорошо. Я люблю истории, – он поскрёб шею ногтями и приготовился слушать.
– Случилась она давно, ещё когда был СССР. Один мой знакомый китаист был с коллегами в Китае в командировке; изучали местные обычаи. И вот однажды им звонит китайский коллега: «В одной провинции уже четыре месяца не было дождя. Гибнет урожай, людям грозит голод. Три деревни собрали последние деньги и решили привезти из другой провинции вызывателя дождя. Вам, наверное, будет интересно посмотреть на него. Только учтите: я вам ничего не говорил, потому что коммунистическая партия Китая колдовство решительно не одобряет».
Ученые, конечно, воодушевились, срочно придумали какой-то этнографический повод и отправились по указанному адресу. Приехали в деревню, и в тот же день туда привезли вызывателя дождя – маленького сухонького старичка-китайца. Он запросил себе хижину на отшибе деревни и чашку риса в день. А с нашими учеными разговаривать наотрез отказался. Старшина деревни сказал: сейчас заклинателю нужно сосредоточиться, подождите, пока он выполнит свою работу. Можете пока пожить у меня дома.
На третий день пошёл дождь. Старичок взял свои (огромные по местным меркам) деньги и засобирался в обратный (весьма неблизкий) путь. Старшина опять передал ему просьбу ученых. На этот раз заклинатель согласился уделить им немного времени.
– Расскажите, как вы вызвали дождь, – сразу, чтобы не терять времени даром, спросил старичка мой знакомый. – Наверное, существует какой-то специальный обряд? Он передается по наследству?
– Вы с ума сошли?! – изумился старичок. – Я вызвал дождь? Я что, маг? Неужели вы могли подумать, что я, в своем ничтожестве, могу управлять могучими стихиями?!
– Но что же тогда вы сделали? – обескуражено спросили китаисты. – Ведь дождь-то идёт…
– Никто не может изменить никого, – назидательно подняв палец, сказал старичок. – Но каждый может управлять собой. Я, скажу без ложной скромности, достиг некоторых вершин в этом искусстве. И вот я приехал сюда, в правильном, гармоничном состоянии, и увидел, что здесь всё неправильно. Нарушен порядок вещей, гибнет урожай, люди в отчаянии. Я не могу этого изменить. Единственное, что я могу, – это изменить себя, то есть стать неправильным, присоединиться к тому, что здесь происходит. Именно это я и сделал.
– Ну, а потом? Откуда дождь-то?
– Потом я, естественно, работал с собой, возвращая себя обратно в правильное состояние. Но поскольку я был уже един со всем прочим здесь, то и оно вместе со мной, постепенно, с некоторой инерцией, но вернулось на правильный путь. А правильным для этой земли сейчас является её орошение. Вот поэтому и пошёл дождь. А вовсе не потому, что я его «вызвал»…
– Но если всё так просто, почему же вы взяли за это такие большие деньги? – спросил один из учёных. – Крестьянам пришлось буквально продать последнюю рубашку, чтобы заплатить вам…
– Потому что я уже старый и немощный человек, а когда я присоединяюсь к дисгармонии, мне становится так же плохо, как и всему вокруг. Добровольно перейти из правильного состояния в неправильное – стоит очень дорого, – вызыватель дождя знаком показал, что аудиенция окончена.
В тот же день он уехал обратно в свою деревню, а учёные отправились в Пекин.
Мальчишка долго молчал. Потом спросил:
– Но вы ведь не просто так мне это рассказали? Вы думаете, что я…
– Именно. Причём тебе даже не надо, как старому китайцу, присоединяться и загонять себя в общую дисгармонию. Ты со своими двойками и почесушками уже там. При этом это всё не твое лично, так как ты умён – так рассказать о семье в твоем возрасте может далеко не каждый – и, судя по медицинской карточке, которую ты мне принёс, в общем, совершенно здоров.
– И как же мне самому вернуться в «правильное состояние»?
– Упорно и даже фанатично делать всё то, что ты сам внутри себя считаешь правильным, но до сих пор не делал.
Мальчик подумал ещё.
– То есть учить до посинения уроки, – нерешительно начал он. – По утрам – гимнастику себе и Лёньке, потом обливаться холодной водой и Лёньку обливать, не есть чипсы, держать ту диету, которую дерматолог советовал, после школы с Лёнькой в парке на велосипеде (он на велике ездит лучше, чем ходит), не считать всех в классе придyркaми и найти в них достоинства, как мама советует… И вы думаете, это поможет?
– Есть такая простая вещь, как эксперимент, – пожала плечами я. – Попробуй на практике, и вс` станет ясно. Не догонишь, так согреешься…
– А сколько надо пробовать?
– Ну, если считать, что китаец тренировался лет 50-60, и у него ушло три дня, а ты только начинаешь… Думаю, для начала надо взять три месяца, а потом оценить промежуточные результаты и либо уже забить на всё это, либо продолжить… Стало быть, получается, что ты придёшь ко мне с отчетом сразу после лета, в начале сентября. Хорошо?
– Ага, – сказал он и ушёл.
Я о нём помнила и искренне переживала за его успех. В таком возрасте что-то последовательно делать несколько месяцев подряд без всякого контроля со стороны очень трудно. Сможет ли он?
Он записался на второе сентября.
– Лёнька! – сказал он мне с порога. – Мама думает, что это лошади помогли и лекарство из Германии. Но мы-то с ним знаем… Я ему про китайца рассказал. Он понял, он у нас умный.
– Отлично! – воскликнула я, подумав, что закалка, тренировки на велосипеде и внимание старшего брата просто обязаны были заметно улучшить состояние маленького брата. – А ещё?
– А ещё бабушка: врач сказал, что у неё хорошая ремиссия, и он её как минимум на год отпускает.
– А ты?
– Я год всего с двумя тройками закончил, а папа недавно сказал, что он и не заметил, как я вырос, и, может быть, ему есть чему у меня поучиться. Например, на диете сидеть (руки были чистыми, это я заметила прямо с порога, но летом ведь всегда улучшение)… Так что же, получается, эта китайская штука и вправду работает?!
– Конечно, работает, – твёрдо сказала я. – Разве ты сам не доказал это?
(с) Катерина Мурашова
войдите, используя
или форму авторизации