Всё будет хорошо!

Татьяне понравилась запись

Всё Будет Хорошо!
30 июля 2022

Возвращение Белки и Стрелки
Елена Степановна совершила непростительный проступок.
Нет, хуже. Предательство. Преступление.
Четвёртый день она казнила себя, сидя на своей кухне, одинокая
и несчастная. Не помнила, когда спала, что ела и вообще ела ли. Кажется, недавно кто-то в дверь стучал, или это было вчера...
В груди что-то жгло и ныло. В другое время она бы пила таблетки и позвонила подруге, тоже пенсионерке, но сейчас она лелеяла эту боль как оправдание своему ужасному поступку. Думала: это не сердце, это совесть меня мучит, так мне и надо.
Да вот поди ж ты, мучить мучит, но не до смерти. А она, Елена Степановна, вообще-то собиралась умереть. Нет, не самоубиться, Боже упаси, но как бы с его ведома. Чтобы не мучиться и других не мучить, вроде, как и время подошло.
Хотя дело было вовсе не в возрасте, 76 лет - не такая уж старость по нынешним временам, и смертельной болезни у неё не было. Все гораздо хуже, считала Елена Степановна. По всем признакам к ней подкрадывался Альцгеймер. К примеру, она стала часто забывать названия окружающих предметов, в голове крутились имена знакомых или актёров, но назвать никак не могла. Бралась читать книгу, топталась на одной странице, а потом с досадой замечала, что ничего не понимает, мысли её куда-то унеслись сами по себе. Ещё она стала плохо ориентироваться в пространстве, недавно, идя из магазина, свернула не в свой двор. В последнее время даже боялась включать плиту, а вдруг забудет выключить. А недавний случай просто её доканал.
С тех пор, как она и три её близкие подруги вышли на пенсию, завели традицию, помимо поездок на дачу и прогулок по парку, устраивать вкусные посиделки по очереди друг у друга. Две недели назад Елена Степановна была принимающей стороной. Приготовила свои коронные блюда - рыбу по-польски и ржаные шанежки с грибами, сделала салат из спаржи, испекла эклеры. В шесть вечера компания собралась. На диване чинно восседали кошка Белка и собака Стрелка. Они всегда были рады гостям. "Прошу всех к столу, - сказала Елена Степановна и тут же спохватилась: "ой, я в холодильнике тарелочку с сыром забыла", - и ушла на кухню.
Гости принялись тискать Белку и Стрелку, просить Стрелку исполнить команды "замри", "дай лапу", "танцуй", а Белку - демонстрировать прыжки через Стрелку. Так незаметно прошло довольно много времени, когда подруги, наконец, спохватились, что их Леночка как-то подозрительно долго несёт из кухни тарелочку.
На кухне её не обнаружили, разбрелись искать по большой трёхкомнатной квартире-сталинке.
- Ой, Нинка пришла! Привет! А как ты вошла, разве дверь была открыта? - Елена Степановна спокойно мылась в ванной и очень обрадовалась, что к ней пришла Нинка, совершенно забыв, что полчаса назад сама встретила на пороге своих подружек, а ещё раньше приготовила для них еду и накрыла стол.
Весь вечер подруги подшучивали над ней, вспоминали другие забавные истории, Елена Степановна натянуто улыбалась и виду не показывала, что её это как-то задевает, но для себя она сделала окончательный вывод: с головой у неё не все в порядке.
С того дня она замкнулась в себе, думая одну только думку: что станет с её любимыми Белкой и Стрелкой, когда всё станет совсем плохо. У подруг своих забот хватает, к себе никто не возьмёт, тем более двоих, а разлучать их нельзя. У соседей свои животные есть, да и не настолько они общаются, чтобы просить о чём-то. Близких родственников у неё нет, разве что дальние, седьмая вода на киселе. Елена Степановна о них, может быть, и не вспомнила бы, но они сами не так давно приезжали из деревни в город на лечение и жили у неё больше месяца. Уезжая, Федор и Наталья благодарили за гостеприимство, за вкусную еду, которую она для них готовила, приглашали к себе и говорили, что она всегда может на них рассчитывать.
Из их рассказов Елена Степановна знала, что у них в деревне добротный дом, большое хозяйство - корова, коза, куры, утки. Может, и собака с кошкой ко двору придутся...
Четыре дня назад отвезла она своих Белку и Стрелку в деревню. Фёдор и Наталья - люди добрые, приняли хорошо, сказали, что и сами подумывали завести и кошку, и собаку. Сторож нужен и от мышей - защита.
В гостях Елена Степановна ещё держалась, а всю обратную дорогу в автобусе проплакала. И ночь не спала, не могла уснуть без привычной возни Белки и Стрелки в ногах её кровати. Кошка во сне часто смешно похрапывала, а собаке, похоже, что-то снилось, от чего она то поскуливала, то порыкивала. По утрам, едва хозяйка открывала глаза, как дружная парочка затевала возле неё возню, норовя первым лизнуть в щеку, прижаться к груди, заглянуть в глаза. Потом Стрелка несла из прихожей ошейник, дескать, пора гулять, а Белка усаживалась у миски на кухне в ожидании завтрака.
А тут вместо всего этого - телефонный звонок, от которого у Елены Степановны душа в пятки ушла.
- Степановна, ты это... не расстраивайся раньше времени, - Фёдор замялся, потом откашлялся и продолжил, - в общем, пропали твои космонавты. Мы всё обыскали, и во дворе, и по деревне бегали, нигде нет. Прости, Степановна, и знай, мы их не обижали, - Фёдор отключился.
А Елене Степановне очень захотелось умереть.
... Телефон звонил ещё несколько раз. Она не отвечала. В дверь стучали. Она так и сидела на кухне. Ничего не хотелось. Разве что, умереть.
В дверь уже не просто стучали. Колотили изо всех сил.
- Елена Степановна, если вы дома, откройте! Или будем ломать дверь.
Кажется, это голос соседа с верхнего этажа. Как его зовут, Илья, что ли. Этого молодого человека она регулярно встречала в сквере, у него тоже собака бойцовской породы с вечной улыбкой во всю пасть.
- Сейчас, - сдавленно прошептала Елена Степановна, голос едва прорезался.
Доплелась до двери. Открыла и тут же стекла на пол по косяку. Очнулась от того, что щекам было мокро, шершаво и так приятно, как никогда в жизни. Слёзы потекли из её глаз, их усердно слизывали два языка сразу, один большой, другой маленький. Приходить в себя было страшно. Вдруг это - всего лишь сон. Откуда эти голоса?
- Степановна, тебе плохо? Вызвать врача? Почему твои Белка и Стрелка одни на лестнице? Почему они в таком состоянии, даже голос подать не могут? Лежали под дверью, едва живые.
Соседи говорили, перебивая друг друга. Елена Степановна только плакала и шептала: "Простите, простите меня, мои хорошие, если сможете", - прижимая к себе кошку и собаку.
В себя она пришла, сидя дома на диване. Соседка Танечка, молодая мама очаровательной девочки Анютки, насильно вложила ей в руку чашку со сладким чаем. "Пейте, поможет. За любимцев своих не беспокойтесь, мы их накормили, напоили, вот они, спят возле вас". Елена Степановна ощутила тёплое живое тепло сразу с двух сторон, это тепло приятно разливалось по всему телу, подступало к груди и горлу.
- Вот только без слёз, - велел сосед из тридцать шестой квартиры, отставной полковник, ныне пенсионер, - рассказывайте, что тут произошло. Кто вас обидел?
- Не меня! Это я, я обидела. Нет мне прощения! - и Елена Степановна выложила соседям всё: и про свой Альцгеймер, и про то, как отвезла своих любимцев за двести километров от родного дома.
- Отставить мокроту! - приказал полковник, так как женская часть собрания дружно залилась слезами, - молодцы, хвостатые! Настоящие космонавты! Это ж надо, вернулись домой, нашли дорогу, выжили. Теперь героев - кормить и любить!
И самим себе диагнозы ставить - всем запрещаю. У нас тут у всех, понимаешь ли, склероз.
Итог встречи подвёл Сергей Владимирович, глава большого семейства с тремя детьми, женой и тёщей:
- Мы тут все, вроде, как не на отдельных планетах живём, а в одном доме, так что никому пропасть не дадим. А проблемы будем решать по мере их поступления.
...На следующее утро в восемь ноль-ноль пришёл Илья со своим стаффом Атосом.
- Тётя Лена, мы за Стрелкой, гулять пойдём.
- Да я сама с ней собралась...
- Очень хорошо, гулять всем полезно. Мы пойдём, а вы к нам присоединяйтесь, мы во дворе подождём. Стрелка, давай поводок. Умница!
Людмила Зайцева