Валентина

Валентина Приходько
9 сентября в 23:57

Одну женщину называли "Кабанихой", как у Островского в пьесе. Вот как актрисы изображали Кабаниху, - такой она и была. Крупная, мощная, с мрачным выражением лица, угрюмая женщина. Всю жизнь проработала на стройках. И был у нее сын, обычный вполне хороший сын.

Этот сын женился, мать не препятствовала, но и радости особой не проявила. Слишком невестка была мечтательная, романтичная, красивая слишком. Любила модно одеться, духи разные и помады, любила поэзию и романы про любовь. А это не к добру, так говорила Марья Власьевна.

И точно. Не к добру. Молодая жена сбежала от мужа с одним командировочным с Севера. На Север и сбежала. Записку только оставила, - тогда телефонов мобильных не было. Мол, прости. Следую за своей душой дорогой любви! Наша семейная лодка разбилась, встретила своего человека! Вещи можешь мне позже выслать, адрес сообщу!

Надо понимать, что в крохотном городке это был позор, тема для бурного обсуждения. Все друг друга знали. И тихий Дмитрий ходил, опустив голову. Все расспрашивали, сочувствовали, шептались за спиной...

Марью же Власьевну расспрашивать боялись. Она могла так ответить, что желание расспрашивать тут же отпало бы. Но некоторые радовались такому несчастью. Своим крутым характером и суровым нравом многим Марья Власьевна не нравилась. А теперь вот тебе, - такая история приключилась.

Завидовали хорошему дому, который Марья Власьевна сама построила. На свои деньги. Завидовали хозяйству, - Марья Власьевна держала кур и индюшек, торговала на рынке по выходным яйцами. Козы были.

Да еще работала она, руководила строительной бригадой. Словно в укор ленивым и бестолковым, - вот же, вдова, а сама сына подняла, сама создала благополучие, деньги имеет! Это неприятно. А теперь жизнь щелкнула по носу Кабаниху!

Кабаниха молчала. Не жаловалась, не обсуждала. Смотрела мрачно, отбивала охоту вопросы задавать. А сын ее переживал очень, конечно. Но потом стал встречаться с хорошей девушкой. Спокойной, трудолюбивой, хозяйственной. Не чета той элегантной предательнице, любительнице поэзии.

И однажды Марья Власьевна встретила знакомую в очереди в поликлинике. А у знакомой родственники жили на Севере. И эта знакомая, значит, решила Марью Власьевну подбодрить и порадовать чисто по-человечески.

"Ленку-то бывшую вашу жизнь наказала, - рассказала. - Мужик новый ее бросил, вот как. И осталась она одна с ребенком в комнате в общежитии. А общежитие страшное, старое, промерзают стены насквозь. Сырость и ужасающая обстановка. Штукатурка сыплется пластами.

И мыкается теперь с ребенком одна. Ребенок весь больной. В таких вот плохих условия живет предательница. Не то что у вас в доме жила на всем готовом, в тепле и сытости. Жизнь ее наказала. А вы простите ее, Марья Власьевна. Так ей и надо, правда?"

Каменное лицо Кабанихи оживилось, она внимательно слушала. Но ничего не сказала. Знакомая довольна была, - облегчила душевные страдания, рассказала про наказание. Так предателям и надо.

А к Марье Власьевне надо за козьим молоком зайти, поди, даст, - за такую хорошую весть. И яиц можно попросить десяточек. Куда ей столько, сквалыге и жадине!

Зашла через день, постучала, - сын открыл и сказал, что Марья Власьевна уехала, будет через неделю . Очень странно, - никогда и никуда не ездила Кабаниха, никому хозяйство не доверяла. Да и не любила ездить. Чего бродяжничать, ежели есть свой дом? А тут сына попросила в доме пожить да и уехала.

А Кабаниха уехала на Север. Пальто теплое надела, платок пуховый повязала, взяла чемоданы и поехала на поезде. Адрес-то знала. Вещи высылали два года назад по тому адресу.

Приехала. Потом на автобусе тряслась пять часов. Добралась до поселка. Нашла обшарпанное общежитие. И зашла в комнату к бвышей невестке.

Описывать интерьер не буду, Достоевский все описал и русские передвижники. Плохой интерьер. Как из другой пьесы другого автора - "На дне". Бывшая невестка бледная и издерганная, стоит испуганно, качает ребенка. Холодно, действительно. И действительно сыро. И ребенок кашляет.

Марья Власьевна сказала: "Ты не гони меня, а послушай. Ребенку здесь оставаться нехорошо. Ты-то как хочешь, а младенчику здесь плохо.

Собирай свои сумочки и ридикюли, поедем домой. Там в тепле подрастет на козьем молоке, подумаешь, что делать. А пока собирайся, я за билетами поеду, только отдышусь. И чаю мне дай, если есть. Если нет, воды горячей налей!"

И, знаете, забрала эту непутевую бывшую невестку к себе. С ребеночком. И ничего так все получилось, как ни странно. Стали жить вместе. И Марья Власьевна очень к малышу привязалась. И гуляла с ним, и играла, и вязала ему разные чепчики и штанишки. И гуляла с коляской, - а кто посмотрит не так, - зыркнет в ответ мрачно. И желание глядеть пропадает моментально.

А потом все привыкли. Люди со временем привыкают и перестают обсуждать. Сын женился и родилась девочка. И Марья Власьевна с двумя гуляла вскоре.

Невестка работала в библиотеке. Может, потом и встретила хорошего человека, - это мне неизвестно. Не все истории мы знаем до конца, до финала. И людей мы тоже до конца не знаем. Предполагаем только. И часто предполагаем неправильно...

Но дети росли в тепле и заботе. И шумел клен, - его Марья Власьевна посадила у дома двадцать лет назад. И он уже шумел. Вырос. И дети росли. И шла жизнь, такая, какая она есть. И какой мы ее делаем своими делами...

Анна Кирьянова