Всё будет хорошо!

Наталья понравилась запись

Всё Будет Хорошо!
14 октября 2024

:) Про Веру Слоним было известно всему эмигрантскому Берлину - эта девушка может всё: лихо водить автомобиль, печатать на машинке со скоростью пули, метко стрелять, решать интегралы, разбираться в боксе, вести сложное делопроизводство.
Она могла выбирать себе любую судьбу, и выбрала - стала одной из лучших писательских жён XX века, музой, вдохновительницей лучших книг Владимира Набокова.
Это Вера сделала избалованного Сирина великим писателем Набоковым, и это она вписала его имя во все мировые литературные энциклопедии.
В России Вера Слоним, дочка богатого лесопромышленника Евсея Слонима ходила в гимназию княгини Оболенской.
Она отлично знала английский, французский и немецкий, мечтала изучать математику и физику. Писала стихи, много-много читала...

После революции её семья эмигрировала в Берлин.
Уезжали в суматохе, через Ялту: лишь бы "успеть на белый пароход".
В Берлине Евсей Слоним начал издательский бизнес, Вера ему помогала, и сама понемногу занималась переводами и литературой...

Есть две версии знакомства Веры Слоним и Владимира Набокова, но по обеим выходит, что это она выбрала его.
Набоков опешил от этого знакомства.
Никто и никогда так его не понимал.
Вера приняла его целиком, со всеми его чудачествами и капризами.
Владимир Набоков вырос в доме с 50 слугами.
Сын известного политика и выдающегося человека, он рос убеждённым в своей исключительности.
Глупым играм со сверстниками предпочитал чтение, шахматы и ловлю бабочек.
К 17 годам он получил в наследство от дяди миллионное состояние и огромное имение.
В революции семья потеряла всё. "Набоковский мальчик" стал нищим, но, из последних сил, надменным литератором, писавшим под псевдонимом Сирин.
И эту свою нищую творческую свободу он ценил превыше всего.
Все набоковеды отмечают, что после женитьбы писатель внезапно сильно прибавил в мастерстве.
Есть даже версии, что "все романы за Сирина писала Вера Евсеевна".
Это было не так, но, как говорил племянник Набокова, именно Вера приучила писателя к регулярному труду.
Она свято верила в гениальность мужа и создавала условия, в которых просто невозможно было не писать.
Каждое утро она подавала ему завтрак: сок, яйцо, какао, красное вино - и уходила на работу. Набоков писал, иногда по 20 страниц в день, иногда по 7 строчек.
В первые же годы их совместной жизни Набоков написал "Машеньку", потом "Дар", "Защиту Лужина", "Камеру обскура"…
Вера была его первым читателем, критиком и советчиком.
Секретарем, литературным агентом, музой, переводчиком.
Ловила с ним бабочек.
Была ходячей энциклопедией - ее феноменальная память хранила кучу цитат, дат и подробностей.
Набоков ненавидел и не умел разговаривать по телефону, поэтому все телефонные переговоры вела Вера, а писатель стоял рядом.
Когда 1934 году у Набоковых родился сын, все удивились: казалось, этим двоим больше никто не нужен.
А много позже, когда они переедут в Америку, она будет единственной домохозяйкой в Итаке, получившей в 1953 году разрешение на оружие. Браунинг Вера будет носить в дамской сумочке - так она станет еще и телохранителем своего мужа...

В 30-е годы в мире свирепствовал экономический кризис, жить было трудно, а когда в Германии к власти пришли нацисты, стало еще и опасно.
У писателя в гардеробе остались последние незаношенные брюки, когда друзья организовали ему литературное турне по европейским столицам.
Вся русская эмиграция сосредоточилась в Париже.
Все читатели Набокова были там, и писатель отправился в Париж.
Через месяц Вера получила пухлый конверт - четыре листа с описанием романа Набокова с русской эмигранткой Ириной Гуаданини.
Поэтессой, которая зарабатывала стрижкой пуделей.
Ирина была абсолютной противоположностью Вере: беспомощной, нервной, неуверенной, взбалмошной.
Вера с сыном наконец-то смогла уехать из Берлина, и через какое-то время скитаний и неустроенности семья встретилась в Каннах.
Несколько месяцев писатель набирался решимости: уйти от Веры было нелегко...

Когда Ирина приехала к нему, Набоков отстранился от нее: ну да, люблю, но с женой нас связывает целая жизнь, тебе лучше уехать.
Через три года Набоковы эмигрировали в Америку.
Здесь Набоков стал профессором - сначала преподает в колледжах, потом в Стэндфордском университете, затем в Гарварде.
Правда, лекции за него писала Вера, а иногда и читала, если писатель капризничал или болел. Студенты ее почитали и боялись.
В Америке Набоков написал свою "Лолиту".
Он три раза пытался сжечь рукопись, и каждый раз Вера успевала ему помешать.
Однажды соседи расслышали, как миссис Набоков отгоняла мужа от бочки для сжигания мусора: "А ну пошёл вон отсюда!".
Ни одно американское издательство не приняло "эту мерзость".
Англичане посвятили этому вопросу заседание парламента. Роман решились выпустить только во Франции, а через год он занял первую строчку в списке мировых бестселлеров.
Набоков наконец-то получил ту славу, которую, по мнению Веры, всегда заслуживал...

Писатель умирал очень тяжело.
В последние годы они вообще не расставались, и его душа не хотела уходить туда, где не будет Веры.
Он говорил: "Я бы не возражал полежать в больнице, если бы ты была рядом, положил бы тебя в нагрудный карман и держал при себе"...

Вера пережила мужа на 13 лет.
Пока могла держать в руках книгу, переводила его романы.
Как всегда, держала спину прямой, не позволяла себе раскисать.
Но однажды вдруг сказала сыну: "вот бы нанять самолет и разбиться".
Она умерла в 89 лет.
Её прах смешали с прахом мужа. Невозможно было представить, чтобы они были отдельно...

Автор текста мне неизвестен…