Яна открыла глаза, и мир вокруг неё качнулся, словно палуба корабля в шторм. Асфальт под щекой был холодным и шершавым, пах асфальтовой крошкой и чем-то металлическим — кровью. Она попыталась пошевелиться, но тело отозвалось резкой болью, будто каждая кость, каждый мускул кричали в унисон. Лицо горело, плечо пульсировало, а в ушах звенело, заглушая звуки далёких машин.
Она не помнила, как оказалась здесь, на обочине пустынной дороги. В голове — туман, обрывки: визг шин, чей-то крик, удар. Или это был её собственный крик? Яна с трудом приподнялась на локтях, игнорируя протесты тела. Вокруг — сумерки, серое небо, голые ветки деревьев, тянущиеся к горизонту, как скрюченные пальцы. Где-то вдали мигал фонарь, бросая слабые отблески на мокрый асфальт.
Она ощупала лицо — липкое, горячее. Пальцы вернулись красными. "Жива," — подумала она, и эта мысль принесла странное облегчение. Но за ней тут же пришла другая: "Что случилось?" Память была как разбитое зеркало — осколки, но ни один не складывался в целую картину.
Яна заставила себя сесть. Плечо прострелило болью, и она зашипела, стиснув зубы. Джинсы порваны, колени в ссадинах. Сумки рядом не было, телефона тоже. Только она, дорога и тишина, нарушаемая редким шорохом ветра. Она попыталась вспомнить: дом, вечер, она куда-то шла… Куда? К подруге? На работу? Образы ускользали, как вода сквозь пальцы.
Вдалеке послышался гул мотора. Яна напряглась, сердце заколотилось. Фары вынырнули из-за поворота, и она инстинктивно вжалась в землю, не зная, друг это или враг. Машина замедлилась, остановилась в нескольких метрах. Дверь хлопнула, и мужской голос, низкий, с хрипотцой, произнёс:
— Эй, ты живая?
Яна замерла, не отвечая. Мужчина подошёл ближе, его силуэт темнел на фоне фар. Высокий, в кожаной куртке, с небритым лицом. Он присел на корточки, разглядывая её.
— Чёрт, да ты вся в крови. Что случилось?
— Не знаю, — прохрипела Яна, голос был чужим, слабым. — Не помню.
Он нахмурился, оглядев дорогу, словно искал подсказки. Потом протянул руку:
— Давай, вставай. Тут нельзя оставаться.
Яна заколебалась. Доверять? Бежать? Но бежать она не могла — ноги дрожали, а в голове пульсировала боль. Она ухватилась за его руку, и он помог ей подняться, поддерживая, когда она покачнулась.
— Меня зовут Макс, — сказал он, ведя её к машине. — Садись, отвезу в больницу.
В салоне пахло сигаретами и кофе. Яна откинулась на сиденье, глядя в тёмное окно.
Обрывки памяти мелькали, как кадры старого фильма: чья-то тень, бегущая за ней, резкий свет фар, удар по голове. Она вздрогнула.
— Ты что-то вспомнила? — спросил Макс, не отрывая глаз от дороги.
— Не уверена, — прошептала она. — Кто-то… гнался за мной.
Он бросил на неё быстрый взгляд, но ничего не сказал. Машина неслась по шоссе, а Яна чувствовала, как страх сжимает горло. Кто он, этот Макс? Почему он здесь? И почему она не может вспомнить, что произошло?
Где-то в глубине сознания всплыл образ: мужчина в тёмной куртке, лицо в тени, и голос, холодный, как лезвие: "Ты не должна была видеть". Яна сжала кулаки, пытаясь удержать этот осколок памяти. Её взгляд упал на Макса, на его куртку, и сердце пропустило удар.
— Останови, — внезапно сказала она.
— Что? — он удивлённо повернулся.
— Останови машину. Сейчас.
Он замедлил ход, но не остановился. Его рука легла на руль чуть крепче, а в глазах мелькнуло что-то, от чего у Яны похолодело внутри.
— Спокойно, — сказал он, но голос уже не был таким дружелюбным. — Тебе нужна помощь.
Яна потянулась к дверной ручке, но замок щёлкнул, блокируя дверь. Дорога впереди уходила в темноту, и Яна поняла: что бы ни случилось с ней до этого, настоящий кошмар только начинается.
Яна вжалась в сиденье, её пальцы судорожно сжимали ремень безопасности, будто он мог стать якорем в этом кошмаре. Машина мчалась по пустынному шоссе, фары выхватывали из темноты лишь полосы асфальта и редкие дорожные знаки. Макс молчал, но его челюсть была напряжена, а взгляд то и дело скользил к зеркалу заднего вида, словно он ждал погони.
— Куда мы едем? — голос Яны дрожал, но она старалась звучать твёрдо. — Ты сказал, в больницу.
— И едем туда, — отрезал Макс, не глядя на неё. — Просто… небольшой крюк.
— Какой ещё крюк? — Яна почувствовала, как паника поднимается в груди, горячая, удушливая. — Останови. Я выйду.
Он хмыкнул, будто её слова были шуткой, но в его смехе не было тепла.
— Ты в таком состоянии никуда не пойдёшь. Посмотри на себя — еле стоишь.
Расслабься, я знаю, что делаю.
Яна не ответила. Её взгляд метался по салону в поисках чего-то — чего угодно, что могло бы помочь. В бардачке? Нет, слишком далеко. Под сиденьем? Она незаметно опустила руку, нащупывая холодный пластик пола, но там было пусто. Тогда её глаза остановились на боковом кармане двери — там лежала отвёртка, короткая, с потёртой рукояткой. Не нож, но лучше, чем ничего.
— Кто ты? — спросила она, стараясь выиграть время. — Почему ты здесь оказался?
Слишком уж вовремя.
Макс бросил на неё быстрый взгляд, и в его глазах мелькнуло что-то острое, как лезвие.
— Случайность, — сказал он, но голос прозвучал натянуто. — Увидел тебя на обочине, решил помочь. Не каждый день находишь людей в таком виде.
— Случайность, — повторила Яна, и её пальцы медленно потянулись к отвёртке. — А почему ты так спокоен? Я в крови, без памяти, а ты даже не спросил, что случилось.
Он промолчал, и это молчание было красноречивее слов. Машина свернула с шоссе на узкую грунтовую дорогу, окружённую густым лесом. Фары выхватывали из темноты кривые стволы деревьев, и Яна почувствовала, как её сердце сжимается от ужаса. Это не дорога в больницу.
— Останови, — повторила она, на этот раз громче. — Сейчас же.
Макс вздохнул, словно устал от её упрямства, и затормозил. Машина остановилась посреди леса, двигатель заглох, и тишина навалилась, как тяжёлое одеяло. Он повернулся к ней, и в его глазах не было ни капли той доброты, что она видела раньше.
— Послушай, Яна, — сказал он, и её кровь застыла в жилах. Она не называла ему своего имени. — Не усложняй. Ты и так уже создала мне кучу проблем.
— Откуда ты знаешь моё имя? — её голос сорвался, пальцы сомкнулись на рукоятке отвёртки. Она сжала её так сильно, что костяшки побелели.
Макс улыбнулся, но улыбка была холодной, хищной.
— Ты правда думаешь, что я случайно там оказался? — он наклонился чуть ближе, и Яна уловила запах сигарет и чего-то резкого, химического. — Ты видела то, что не должна была видеть. И теперь мне нужно это исправить.
В голове Яны вспыхнул ещё один осколок памяти: тёмный переулок, два силуэта, спор, звук, похожий на выстрел. Она замерла, пытаясь ухватить этот образ, но Макс уже тянулся к ней, его рука метнулась к её запястью. Яна не думала — инстинкт сработал быстрее. Она выдернула отвёртку и с силой ударила его в плечо.
Макс взревел, отшатнувшись, а Яна рванула дверную ручку. Замок всё ещё был заблокирован, но она била по кнопке, пока не услышала щелчок. Дверь распахнулась, и она вывалилась на холодную землю, не обращая внимания на боль в теле. Позади Макс выругался, хлопнула его дверь.
Яна побежала. Ноги подкашивались, лёгкие горели, но она неслась сквозь лес, ветки хлестали по лицу, цеплялись за одежду. Где-то сзади хрустели шаги — он был близко. Она не знала, куда бежит, но остановиться означало сдаться.
Впереди мелькнул свет — слабый, но реальный. Фонарь? Дом? Яна бросилась туда, спотыкаясь о корни. Свет становился ярче, и она разглядела очертания старого заброшенного сарая. Дверь была приоткрыта, и она влетела внутрь, задыхаясь, захлопнув за собой хлипкую створку.
Внутри пахло сыростью и ржавчиной. Яна прижалась к стене, пытаясь унять дрожь. Шаги снаружи затихли, но она знала — он рядом. В темноте сарая её взгляд упал на что-то блестящее в углу. Она подползла ближе и замерла: пистолет, старый, покрытый пылью, но настоящий. Она схватила его, пальцы дрожали, но оружие придало ей странную уверенность.
Дверь сарая скрипнула. Макс вошёл, его силуэт чёрным пятном выделялся на фоне лунного света.
— Яна, — позвал он, почти ласково. — Хватит играть. Выходи, и всё закончится быстро.
Она подняла пистолет, целясь в его грудь. Пальцы на спусковом крючке дрожали, но голос был твёрд, как никогда:
— Один шаг — и ты труп.
Макс замер, его глаза сузились, оценивая её. А в голове Яны вспыхнул ещё один осколок: она в переулке, прячется за мусорным баком, видит, как этот самый Макс стреляет в человека. И человек падает, а она бежит, бежит, пока не чувствует удар по голове…
— Я вспомнила, — прошептала она, и её палец на спусковом крючке напрягся. — Ты убийца.
Она не спускала глаз с Макса, держа пистолет на готове. Он стоял неподвижно, но его взгляд метался по сараю, ища путь к отступлению.
– Положи ствол, – сказал он неестественно спокойным тоном. – Ты не умеешь стрелять.
– Не надо мне рассказывать, что я умею, – голос Яны дрожал, но руки были тверды. – Я все видела. Ты застрелил того человека в переулке.
Макс медленно поднял руки. В его позе появилась новая осторожность.
– Ты ничего не понимаешь. Это была самооборона.
– В спину? – Яна сжала пистолет. – Я видела, как он убегал.
Внезапно снаружи послышался шум двигателя. Фары осветили сарай через щели в стенах. Макс на мгновение отвлекся, и этого оказалось достаточно.
Яна рванулась к противоположной стене, где заметила полуразрушенный лаз. Она проскользнула в него, царапая спину о гнилые доски. Снаружи послышались голоса.
– Макс? Ты там?
– Она здесь! – крикнул Макс. – Вооружена!
Яна оказалась за сараем. Прямо перед ней стоял внедорожник с работающим двигателем. Водительская дверь была открыта. Она бросилась к машине, все еще сжимая пистолет.
За рулем сидел молодой парень в кепке. Увидев Яну с оружием, он замер.
– Выходи! – скомандовала она.
Парень медленно выполз из машины, подняв руки. Яна вскочила за руль и резко тронулась с места, чуть не задев его. В зеркале она увидела, как из сарая выбегают Макс и еще двое мужчин.
Она мчалась по лесной дороге, не включая фары. Через несколько минут увидела огни заправки и свернула туда. Припарковавшись в темном углу, она выключила двигатель и осмотрела салон.
В бардачке лежали документы на имя Дениса Романова. И папка с бумагами. Яна открыла ее. На первой странице было ее фото и распечатка переписки. "Яна Ковалева. Свидетель. Устранить до дачи показаний."
Она лихорадочно перебирала бумаги. Счет за аренду склада, накладные... И фотография. На ней был Макс, пожилой мужчина в дорогом костюме и... ее начальник, Игорь Васильевич.
Память вернулась внезапно, как удар. Она работала бухгалтером в строительной компании. Нашла странные проводки. Поговорила с начальником, и он посоветовал не поднимать шум. А на следующий день она стала свидетельницей убийства.
Яна достала из бардачка телефон. Разряжен. Она вышла из машины и направилась к автомату у заправки.
– Алло? Полиция? Меня зовут Яна Ковалева. Я свидетель убийства. За мной охотятся.
– Где вы находитесь? – спросил диспетчер.
Яна назвала адрес заправки и добавила:
– Передайте, что у меня есть документы на Игоря Белова. Она повесила трубку и вернулась к машине. Теперь нужно было ждать.
Через двадцать минут появились полицейские машины. Яна вышла с поднятыми руками. Ее быстро усадили в патрульный автомобиль.
В участке следователь Петров, суровый мужчина лет пятидесяти, изучал документы из найденной папки.
– Откуда у вас это? – спросил он.
– Из машины тех, кто за мной охотился, – ответила Яна. – Макс работает на Игоря Белова, моего начальника. Они отмывали деньги через фирму-однодневку. Я это обнаружила.
Петров кивнул:
– Мы знаем о Белове. Но не хватало доказательств, чтобы развернуть следствие. Ваши документы... – он отложил папку, – очень полезны.
– А Макс?
– Его задержали на заправке. И его подручных. Они уже дают показания.
Через неделю Яна выходила из здания суда. Дело было передано в прокуратуру. Игорь Белов арестован, его схема раскрыта.
На ступеньках ее ждал следователь Петров.
– Все кончено, – сказал он. – Ваши показания были ключевыми.
Яна кивнула. Она смотрела на улицу, где текла обычная жизнь. Машины, люди, суета. Кошмар закончился.
– Что будет с Максом? – спросила она.
– Пожизненное, – коротко ответил Петров. – Убийство подтвердилось.
Он протянул ей визитку.
– Если понадобится помощь.
Яна взяла визитку и пошла по улице. Впервые за долгое время она чувствовала себя в безопасности. Память вернулась, страхи остались в прошлом. Она была жива, и этого было достаточно.
войдите, используя
или форму авторизации