Он очень странно видел этот мир. Как будто изнутри, а не снаружи.
В одном из окон маленьких квартир он видел, как старик готовит ужин. Седой, как финик сморщенный, хромой, варил в кастрюльке две куриных ножки. Потом делил их пополам с женой, кормил её, с улыбкой дул на ложку, она лежала. Тусклый блёклый взгляд, беззубый рот и скрюченные пальцы.
Он видел их совсем на новый лад. Они смеялись и кружились в танце, красивые, как будто из кино. Влюблённые сердцами, а не телом.
Он видел их без шор. Без всяких "но". Такими, кто они на самом деле.
Он видел и соседнее окно. Успешный муж, красавица супруга. Всё хорошо, но вот давным давно они смотреть не могут друг на друга. Он видит их, как дряхлых стариков. А между ними каменные стены. Они в плену искусственных оков, охолодели и закоростели, и веет этим холодом от них так сильно, что он взгляд от них отводит.
Ночной осенний город хмур и тих. А он бредёт, одет не по погоде, разглядывая встреченных в пути. Девчонка, вес бараний, сил как в львице. Унылый, криминально-мрачный тип - он в каждом видит души, а не лица, и этот тип сияет ярче ламп: в его кармане плюшевый мышонок, а дома ждёт счастливое "пап! Пап!" и целый ворох всяких распашонок.
Седой мальчишка. Слабый богатырь. Глупец-профессор. Мудрый первоклашка.
Он видит настоящие черты за масками на первый взгляд и в каждом.
Смеющаяся женщина в пальто, а рана у неё в груди сквозная.
Мы думаем, что знаем, кто есть кто.
Мы - нет. Так пусть хоть ангелы всё знают.
Мальвина Матрасова
войдите, используя
или форму авторизации