Все у нас нормально, комфорт, быт. Дело лишь в нас самих. Русский человек живет, прежде всего, сердцем и воображением и лишь потом волею и умом. Европеец стыдится искренности, совести и доброты как "глупости"; русский человек, наоборот, ждет от человека, пр... 

Все у нас нормально, комфорт, быт.
Дело лишь в нас самих.
Русский человек живет, прежде всего, сердцем и воображением и лишь потом волею и умом.
Европеец стыдится искренности, совести и доброты как "глупости"; русский человек, наоборот, ждет от человека, прежде всего, доброты, совести и искренности.
Русский человек всегда наслаждался естественной свободой своего пространства.
У нас вся культура - иная, своя, притом потому, что у нас иной, особый духовный уклад.
У нас совсем иные храмы, иное богослужение, иная доброта, иная храбрость, иной семейный уклад; у нас совсем другая литература, другая музыка, театр, живопись, танец; не такая наука, не такая медицина, не такой суд, не такое отношение к преступлению, не такое чувство ранга, не такое отношение к нашим героям, гениям и царям.
И притом наша душа открыта для западной культуры : мы ее видим, изучаем, знаем и если есть чему, то учимся у нее.
У нас есть дар вчувствования и перевоплощения!
У европейцев этого дара нет.

Русский историк и философ Иван Ильин писал: «Европа не знает нас… потому что ей чуждо славянорусское созерцание мира, природы и человека. Западноевропейское человечество движется волею и рассудком. Русский человек живёт прежде всего сердцем и воображением и лишь пото... 

Русский историк и философ Иван Ильин писал: «Европа не знает нас… потому что ей чуждо славянорусское созерцание мира, природы и человека. Западноевропейское человечество движется волею и рассудком. Русский человек живёт прежде всего сердцем и воображением и лишь потом умом и волею. Поэтому средний европеец стыдится искренности, совести и доброты как «глупости».

Русский человек, наоборот, ждёт от человека прежде всего доброты, совести и искренности. Европеец, воспитанный Римом, презирает про себя другие народы и желает властвовать над ними. Русский человек всегда наслаждался естественной свободой своего пространства… Он всегда «удивлялся» другим народам, добродушно с ними уживался и ненавидел только вторгающихся поработителей…».