Женщина, о душистое сено осенью поздней на сеновале! Ты случайный прохожий, можешь, зарыться в это и опять все припомнить сначала, женщина- верба, первое белое пробужденье. Спят еще пчелы, и бабочки спят еще, и жаворонки еще не пели. Белые манжетки, и белые банты ... 

Женщина, о душистое сено осенью поздней на сеновале! Ты случайный прохожий, можешь, зарыться в это и опять все припомнить сначала, женщина- верба, первое белое пробужденье. Спят еще пчелы, и бабочки спят еще, и жаворонки еще не пели. Белые манжетки, и белые банты в косичках, и во время экзаменов белые цветущие вишни. Белую гальку тебе подарить, белый анемон, сахара белый кусок разломить пополам и тебе отдать половину. Белые цыплята любви, желтком нашего сердца они они кормятся. Белая курица любви высиживает их непрерывно. Белые цыплята клюют белую крупу с ладони твоей, белый цветок на поверхности озера, белые зубы в темноте, белые на щеке слезы. Теплые окна ночные, трепещущие занавески. Где то не вдалеке, вскрикивает белая ночная птица. Белые чулки твои на стуле и в моих сновиденьях- цвет нашей близости, нашего рода-- белоголовые все, белоголовые... Женщины, о замершие плоды дикой яблоньки лесной, откопай их из снега, и в дом внеси-- видишь, они не пахнут ни осенью, ни забвеньем. Ибо апрель впереди, и верба на сильном в апреле. Просто спят еще пчелы, и бабочки спят еще, и жаворонки еще не пели.