Истории на ночь...продолжение

Истории На Ночь...продолжение
10 декабря в 17:22

Держи, шавка! - муж ударил меня прямо на семейном застолье - потому что я сказала, что не буду переводить его матери на карту деньги каждый месяц . Пришлось преподать им урок.

Майя пристально смотрела на дисплей мобильного, в третий раз просматривая сообщение от матери мужа. "Майя, прошу не забыть о завтрашнем переводе обычной суммы. Тарифы на коммунальные услуги возросли". Под ''обычной суммой'' подразумевалось 50 тысяч рублей ежемесячно. И это при том, что Валентина Петровна обеспечивала себя достойной пенсией и являлась владелицей собственной благоустроенной квартиры из двух комнат.

Всё началось примерно полтора года назад, тогда Андрей лишился работы. Валентина Петровна в то время великодушно предложила финансово поддержать молодую семью, выдвинув одно условие: после трудоустройства Андрея они начнут постепенно возвращать всю сумму долга. Андрей довольно быстро, спустя три месяца, получил перспективную должность в сфере IT, но возврат долга трансформировался в регулярное содержание свекрови.

Сначала Майя сохраняла молчание. Андрей имел хороший доход. Она тоже получала неплохую заработную плату, работая врачом-стоматологом в частной клинике. 50 тысяч были ощутимы, но не причиняли существенного вреда бюджету. Однако постепенно тёща начала воспринимать данные денежные переводы как должное, позже настаивая на их увеличении, придумывая для этого различные причины.

"Андрей, поговори со своей мамой", - произнесла Майя мужу вечером после работы. "Мы не сможем обеспечивать её всю жизнь. У нас ипотека, мы хотим отложить средства на отпуск и на будущих детей". Андрей отвлёкся от ноутбука и с недовольством посмотрел на свою жену. "Это моя мать. Она оказала нам помощь в непростое время. Мы уже вернули гораздо больше, чем брали взаймы. Да и мы не просили деньги взаймы, а просили помощи. Майя, что тебе стоит? Ты ведь хорошо зарабатываешь".

Майя ощутила, как в ней нарастает гнев. Выходит, финансово поддерживать его маму должна именно она, используя собственные деньги, но она решила промолчать. Майя надеялась, что со временем разум всё-таки возобладает. Но время шло, а положение только усугублялось. Валентина Петровна стала наведываться к ним в гости намного чаще, каждый раз жалуясь на то, как подорожала жизнь, и намекая на необходимость увеличения материальной помощи. Она открыто упрекала Майю за приобретение новой пары обуви или посещение ресторана, говоря, что эти денежные средства можно было бы направить на что-то более важное.

Последней каплей стал день рождения Андрея. Валентина Петровна явилась вместе со своей сестрой Галиной Петровной, которая отличалась ещё большей въедливостью. Весь праздничный вечер они обсуждали, насколько нерационально молодые люди распоряжаются деньгами, как в их время умели экономить и дорожить каждой копейкой. "А ведь можно было бы и родителям помогать гораздо больше", - многозначительно отметила Галина Петровна, рассматривая новый холодильник на кухне. "А у моего сына жена, просто золото, всегда заботится о старших". Майя сжала зубы и продолжала накрывать на стол. Андрей старался не замечать происходящего. "Мам, может, хватит?" - неуверенно произнёс он, словно гость.

Когда Валентина Петровна вновь затронула тему о том, что современная молодёжь не умеет планировать бюджетные расходы, она взорвалась: "Что значит хватит? Разве я не могу высказать своё мнение? Я же не для себя стараюсь. Просто хотелось бы иногда побаловать внуков, сходить с ними в театр, а на одну пенсию хватает только на еду". Майя не выдержала: "Валентина Петровна, но вы ежемесячно получаете от нас 50 тысяч рублей. Плюс ваша пенсия. Этого более чем достаточно для комфортной жизни одного человека".

Наступила напряжённая тишина. Лицо Валентины Петровны покраснело. Галина Петровна от удивления открыла рот. "Как ты смеешь так разговаривать? - вспылила свекровь. - Я своему сыну помогала, а не тебе. И вообще, это не твои личные деньги, а общие, семейные". "Простите, но половина этих денег - мои, и я считаю, что пора прекратить эти переводы. Мы уже вернули вам гораздо больше, чем получили от вас в качестве помощи".

Андрей побледнел. Он метался взглядом между женой и матерью, не понимая, чью сторону ему следует принять. "Майя, только не сейчас", - пробормотал он. "А когда, - не отступала Майя, - когда у нас появятся дети, и нам нечем будет их содержать, когда мы не сможем выплачивать ипотеку?" "Андрей! - голос Валентины Петровны звучал от негодования. - Ты позволишь своей жене оскорблять свою мать?" Андрей посмотрел на Майю так, будто она совершила предательство. "Майя, извинись перед мамой". "За что? За то, что у меня нет желания содержать взрослого, чужого мне человека?".

"Чужого? - взвизгнула Валентина Петровна. - Да я тебе не чужая вовсе! Я являюсь матерью твоего мужа!". "И это не даёт вам права жить за наш счёт", - твёрдо заявила Майя. "Я больше не буду делать переводы. Всё".

То, что произошло далее, Майя не могла себе представить даже самом страшном сне. Андрей мгновенно поднялся с места, и в его глазах она увидела такую ярость, какой раньше никогда не замечала. Он подошёл к ней, замахнулся и со всей силы ударил по щеке. "Получай, паразитка! - прошипел он, - за то, что посмела оскорбить мою мать!". Майя застыла в оцепенении, её щёку жгло огнём, а в ушах непрерывно звенело. Валентина Петровна и Галина Петровна наблюдали за происходящим с нескрываемым чувством удовлетворения. "Правильно, Андрюша, - одобрительно кивнула свекровь. - Покажи этой выскочке её место".

Майя медленно прикоснулась рукой к пылающей щеке. В голове беспорядочно мелькали мысли. Муж ударил её в присутствии его матери на семейном торжестве из-за денег. Нет, не из-за денег, а из-за того, что она осмелилась возразить его драгоценной мамочке. "Андрей, - тихо проговорила она, - ты поднял на меня руку". "И ещё раз ударю, если продолжишь в том же духе", - огрызнулся он, всё ещё багровый от злости. "Нечего с ней церемониться, - вмешалась Галина Петровна, - в наши времена мужья умели держать жён в узде, а то развелось тут невесть что".

Майя взглянула на этих троих людей: на мужа, поднявшего на неё руку, и на двух злобных старух, которые этому радовались. И вдруг её охватило спокойствие, кристальная ясность. "Хорошо, - ровным тоном произнесла она. - Теперь я поняла, как вы ко мне относитесь и что я для вас значу".

Она развернулась и пошла в спальню. За спиной она услышала удовлетворённый голос Валентины Петровны. "Правильно сделал, сынок. Давно нужно было поставить её на место, а то совсем распоясалась". В спальне Майя достала из шкафа сумку и начала собирать свои вещи. Руки не дрожали, мысли были ясными. Завтра она подаст на расторжение брака, а пока переночует в гостинице. Но сначала нужно было сделать несколько вещей. Майя взяла ноутбук

Сумка была почти собрана, когда Майя услышала легкий щелчок в прихожей — звук закрывающейся входной двери. Андрей, видимо, вышел провожать мать и тетку. Тишина в квартире была густой и звонкой. Она отложила вещи и вернулась к ноутбуку. Нужно было проверить кое-что, что давно вызывало у нее смутное подозрение.

Она зашла в онлайн-банк. Не в их семейный, а в свой личный, который Андрей никогда не видел. Месяц назад, готовясь к разговору о прекращении переводов, она ради интереса вбила в поисковик имя свекрови. Среди результатов мелькнула ссылка на старый форум автолюбителей. Там Валентина Петровна под ником «ВальП» интересовалась, как оформить куплю-продажу автомобиля между родственниками, чтобы «не светиться». Майя тогда отмахнулась — мало ли что. Но сейчас, после пощечины, каждая странность обрела вес.

Она открыла историю переводов. 50 тысяч ежемесячно шли на карту Валентины Петровны. Но в комментариях к переводам за последние полгода стояло одно и то же: «За ремонт». Ремонт чего? Квартира у свекрови была в идеальном состоянии. Майя вспомнила, как в прошлом году Андрей неожиданно увлекся старыми «Волгами». Он ездил на какие-то съемные гаражи на окраине, говорил, что это хобби для снятия стресса. Денег на запчасти просил немного, три-пять тысяч, и она не придавала значения.

Сейчас это сложилось в подозрительную картину. Она взяла телефон и позвонила своему брату, работавшему в страховой компании. «Сереж, привет. Скажи, как можно проверить, на кого зарегистрированы машины? Есть ФИО и примерная модель — ГАЗ-3110 или 3102».

«С такими данными — только через ГИБДД, с официальным запросом. Но если есть VIN или госномер — через наши базы могу глянуть», — ответил брат.

Андрей хранил где-то папку с документами на свои проекты. Она нашла ее на верхней полке шкафа. Среди квитанций за запчасти лежала распечатка с сайта «Авто.ру» — объявление о продаже отреставрированной «Волги» 2005 года выпуска. Цена — 850 000 рублей. В описании гордо значилось: «Полный капитальный ремонт двигателя и кузова, автомобиль в идеальном состоянии». Контактное лицо — «Андрей». Номер телефона — его личный. Но внизу, мелким шрифтом, был указан VIN. Майя продиктовала его брату.

Пока он проверял, она услышала, как вернулся Андрей. Он прошел на кухню, хлопнул дверцей холодильника. Майя выключила свет в комнате и притворилась спящей.

Через пятнадцать минут пришло сообщение от брата: «Машина с этим VIN зарегистрирована на Валентину Петровну Сидорову. Но есть нюанс. По базе ДТП этот автомобиль три месяца назад попал в аварию с человеческими жертвами на трассе М-4. После чего был снят с учета как утилизированный. В аварии погиб водитель, который был пьян. И машина, судя по VIN, должна была быть отправлена под пресс».

Андрей ремонтировал и продавал разбитые машины, которые юридически не существовали? Он перебивал номера? Деньги от продаж шли свекрови, а их семейный бюджет стабильно терял 50 тысяч в месяц «на её содержание»? Это была не просто жадность. Это было что-то криминальное.

На следующее утро, сделав вид, что ничего не произошло, Майя пошла на работу. Оттуда она позвонила своему знакомому, следователю по особо важным делам. Она описала ситуацию без эмоций: финансовые требования, насилие, найденный VIN и данные от брата. «Мне нужно понять, во что я ввязалась, просто находясь в браке», — сказала она.

«Пришлите мне все данные, что есть, — попросил следователь. — Но будьте готовы, если это правда связано с перебивкой номеров и продажей «мертвых душ» на колесах, там может быть целая цепочка. И ваш муж, скорее всего, не вершина».

Через два дня следователь пригласил её на встречу в нейтральное кафе. Его лицо было серьезным. «Мы проверили. Валентина Петровна за последние два года оформила на себя шесть автомобилей. Все они были куплены за копейки как аварийные или на запчасти, все были сняты с учета после серьезных ДТП. Пять из них уже проданы через сайты частными лицами. Деньги шли на её счета, но сразу же обналичивались. Ваш муж — технический исполнитель. Он занимался ремонтом и поиском покупателей через форумы».

«А кто стоит за этим?» — спросила Майя.

«Пока не ясно. Но есть один интересный момент. Один из этих автомобилей, проданный полгода назад, был остановлен на прошлой неделе. При проверке выяснилось, что номера перебиты, а в базе он числится разобранным. Водитель, молодой парень, купивший его «с рук», сказал, что приобретал у «серьезных ребят» через знакомого механика. Этим механиком, по описанию, является ваш муж. Но парень упомянул, что при сделке присутствовал еще один мужчина, который «решал вопросы с бумагами». Он назвал его «дядей Геной».

У Майи похолодело внутри. «Дядя Гена» — это был Геннадий Петрович, родной брат Галины Петровны, тот самый, который, по слухам, «крутился около авторынка». Тихий, невзрачный мужчина, иногда заходивший к ним на праздники.

«Получается, это семейный бизнес? — прошептала она. — Свекровь как подставное лицо, её брат как организатор, а мой муж — рабочие руки?»

«Вероятнее всего, — кивнул следователь. — И ваши ежемесячные 50 тысяч — это не содержание. Это либо отмывание части прибыли через вас, либо, что хуже, плата за молчание. Вы были частью финансового потока, который легитимизировал их доходы. Как только вы отказались платить, вы стали угрозой».

Майя всё поняла. Пощечина была не просто вспышкой ярости. Это был сигнал. Попытка силой вернуть всё на круги своя, заставить её молчать и продолжать платить. Валентина Петровна боялась не потерять деньги, а того, что Майя начнет копать.

Она приняла решение. Подписала заявление о возбуждении уголовного дела по факту мошенничества и сбыта имущества, заведомо добытого преступным путем, приложив все собранные данные. Подала на развод и написала заявление о побоях, приложив фотографию синяка, который теперь отчетливо проступил на щеке.

Дело раскрутилось быстро. При обыске у Геннадия Петровича нашли целый архив фотографий разбитых автомобилей и поддельных ПТС. Он сдал всех, пытаясь выгородить себя. Валентина Петровна, оказавшись на допросе, моментально переложила вину на сына, заявив, что ничего не знала, а лишь «давала паспорт по просьбе семьи». Андрей, узнав, что его мать даёт против него показания, впал в ярость и рассказал всё как было: что схему придумал дядя Гена, а свекровь получала основной доход и платила ему, Андрею, лишь небольшую часть за работу.

На суде Майя увидела их в последний раз. Андрей, постаревший и осунувшийся, пытался поймать её взгляд. Валентина Петровна с ненавистью смотрела в пол. Геннадий Петрович что-то быстро шептал адвокату.

Майя получила развод. Квартиру, купленную в браке, продали, вырученные деньги разделили. Её часть она вложила в первоначальный взнос за небольшую, но свою студию.

Через полгода ей позвонил тот самый следователь. «Приговор вынесли. Геннадий Петрович — реальный срок. Валентина Петровна получила условный срок как соучастница и крупный штраф. Ваш бывший муж — исправительные работы. И еще момент. При конфискации имущества у Геннадия Петровича нашли сейф. Среди прочего там был его черновой учет. Оказывается, он платил вашей свекрови лишь двадцать процентов от прибыли. Остальное оседало у него. Она об этом не знала».

Майя положила трубку. Ирония судьбы была горькой и совершенной. Валентина Петровна, так боровшаяся за каждую копейку со своей невестки, сама оказалась обманутой и использованной в куда более крупной игре. А Майя, которую назвали «паразиткой», была единственной, кто вышел из этой истории чистой.