Истории на ночь...продолжение

Истории На Ночь...продолжение
26 сентября в 11:33

Таксист заметил босого мальчика на заснеженной дороге. А едва подошел ближе, лишился дара речи...

Таксист замер от шока, увидев босого мальчика на заснеженной дороге, точную копию своего без вести пропавшего год назад сына.

«Папа, у меня получилось. Гвоздь вошёл с одного удара». Звонкий голос Димы разнёсся по участку, заставив Ивана Семёнова оторваться от чертежей. Иван поднял голову и улыбнулся, глядя на сына, который держал молоток с таким гордым видом, словно это был Олимпийский факел. Восьмилетний мальчуган стоял возле недостроенной собачьей будки, его первого настоящего плотницкого проекта.

«Молодец, Димка. Дед Пётр бы тобой гордился».

Иван подошёл ближе и оценивающе провёл рукой по деревянной конструкции. «У тебя рука твёрдая, как у настоящего мастера».

Солнце играло в светлых волосах мальчика, заставляя их казаться почти белыми. Дима прищурился, разглядывая своё творение с серьёзностью опытного прораба. «А собака точно поместится? Может, надо было больше?» В голосе ребёнка промелькнула нотка тревоги.

«Для щенка в самый раз, – заверил отец, присаживаясь на корточки рядом с сыном. – А когда вырастет, мы с тобой построим дворец. Чтобы как в сказке: входишь и сразу понятно – здесь живёт благородное существо».

Дима рассмеялся, но тут же снова стал серьёзным. «Значит, решено? Мы точно заведём собаку».

Иван кивнул, хотя в глазах мелькнула тень сомнения. «Я-то за. Но маму ещё надо окончательно убедить. Сегодня вечером проведём семейный совет».

Вечер первого сентября выдался по-летнему тёплым. Ольга накрывала на веранде стол для праздничного ужина в честь начала учебного года. Через распахнутые окна доносился аромат яблоневого сада, который она взрастила своими руками за последние три года.

«Мам, а знаешь, что сегодня было?» Дима выскочил из дома с дневником в руках. «Людмила Степановна поставила мне пятёрку за стихотворение. Сказала, что я лучше всех рассказал».

Ольга улыбнулась, поправляя кружевную скатерть. «Конечно, знаю. Ты же целую неделю его репетировал перед зеркалом. Хотя я предлагала тебе помочь».

«Я сам хотел», – мальчик гордо выпрямился. «Папа говорит, что настоящий мужчина должен уметь справляться самостоятельно».

«Твой папа, как всегда, прав», – Ольга вздохнула, но в её глазах плясали искорки. «Кстати, где он? Ужин остынет».

«Чертежи доделывает. Там какой-то умный дом для нового клиента», – Дима аккуратно положил дневник на столик. «Мам, а мы ведь сегодня будем говорить про собаку».

Ольга замерла с тарелкой в руках. Эта тема всплывала уже не первый раз, и сын был удивительно настойчив для своего возраста.

«Будем», — наконец произнесла она. «Хотя я до сих пор не уверена».

«Ну вот, уже начали без меня главное обсуждение». Иван появился на пороге веранды, шутливо нахмурившись. В руках он держал планшет с открытым браузером. «А я тут как раз подготовился».

«Решил задавить меня аргументами?» Ольга приподняла бровь, но улыбнулась мужу.

«Факты, дорогая, только факты», — Иван поцеловал жену в щеку и подмигнул сыну. «А заседание семейного совета объявляю открытым».

Ужин проходил под звон столовых приборов и оживлённое обсуждение первого учебного дня. Дима с энтузиазмом рассказывал о новой интерактивной доске в классе и о том, как учительница похвалила его за выразительное чтение стихотворения о России.

«И тогда я сказал: „Берегите Россию, нет России другой“, – и Людмила Степановна даже прослезилась».

«Молодец, сынок», — Иван с гордостью посмотрел на Диму. «Всегда говорил, что ты у нас с талантом оратора».

Ольга украдкой вытерла уголок глаза салфеткой. «Вот бы мои зрители могли увидеть, какой у меня замечательный сын. Кстати, представляете, у канала уже пять тысяч подписчиков».

«Ого!» — присвистнул Иван. «Моя жена — звезда интернета».

«Какая я звезда», — Ольга смущённо отмахнулась. «Просто людям интересно про сад и огород».

«Не скромничай», — Иван подмигнул сыну. «Мама у нас настоящий эксперт. Её видео про вертикальные грядки даже мои строители смотрели».

Дима терпеливо ждал паузы в разговоре взрослых, и когда она наступила, решительно произнёс: «Ну что, теперь поговорим о собаке?»

Родители переглянулись. Иван отложил вилку и серьёзно посмотрел на сына. «Димка, собака — это большая ответственность. Это не игрушка, которую можно бросить, когда надоест».

«Я знаю», – мальчик кивнул с неподдельно серьёзным выражением лица. «Я буду выгуливать её каждый день и кормить, и учить командам. Я даже копилку завёл, чтобы покупать ей игрушки».

Ольга вздохнула. «Дело не только в этом, сынок. Собака может заболеть, её нужно возить к ветеринару, делать прививки».

«Когда у меня был дружок, он ни разу серьёзно не болел», — вмешался Иван, и его взгляд затуманился от воспоминаний. «Дед Пётр говорил, что собака — это как часть семьи, только честнее многих людей».

«Расскажи про дружка, пап». Загорелся Дима, чувствуя, что отец на его стороне.

Иван откинулся на спинку стула, улыбаясь своим мыслям. «Дружок появился у деда, когда мне было примерно как тебе сейчас. Дворняга с примесью овчарки, чёрный, лохматый, с умнейшими глазами. Дед Пётр был плотником, работал в артели. Дружок ходил с ним на все объекты. Представляешь, он даже инструменты различал. Дед скажет: „Подай рубанок“, и Дружок тащит именно рубанок».

«Правда?» — недоверчиво переспросила Ольга.

«Чистая правда», — Иван хитро прищурился. «А однажды зимой дед заблудился в метель. Шёл от станции домой, сбился с пути. Замерзал уже. А Дружок нашёл его по следам и привёл домой. Дед всегда говорил, что второй жизнью обязан этой собаке».

Дима слушал, затаив дыхание. «Вот это да! А какая порода самая умная?»

«Немецкая овчарка», – не задумываясь, ответил Иван. «Дед всегда восхищался ими. Говорил, что у них ум и преданность в крови».

Ольга смотрела на мужа и сына, и её сопротивление таяло на глазах. Она всегда боялась дополнительной ответственности, её перфекционизм требовал, чтобы всё было идеально, а с собакой идеальный порядок поддерживать сложно. Но видя, как загорелись глаза Димы, как тепло говорил о своём детстве Иван.

«Хорошо», — наконец произнесла она. «Давайте хотя бы изучим вопрос. Посмотрим породы, условия содержания, питание».

«Ура!» — Дима подпрыгнул на стуле. «Спасибо, мамочка».

Иван протянул руку и сжал ладонь жены. «Не пожалеешь, обещаю. Для ребёнка нет лучшего друга, чем собака».

Следующие дни превратились в настоящее исследование собачьего мира. Вечерами семья Семёновых собиралась за компьютером, изучая породы, читая форумы собаководов, просматривая видеоролики о воспитании щенков.

«Смотрите, какая красавица», – Дима восхищённо указывал на фотографию немецкой овчарки с благородной мордой. «А тут написано, что они очень умные и легко дрессируются».

«И при этом требуют постоянных нагрузок», – добавила Ольга, прокручивая страницу. «Им нужно много движения, иначе от скуки начнут портить вещи».

«У нас участок большой, места для бега достаточно», – отозвался Иван, поглаживая подбородок. «К тому же, я каждое утро бегаю. Возьму собаку с собой, вот тебе и нагрузка».

Ольга задумчиво посмотрела в окно, на просторный двор их загородного дома. «Знаете, а ведь здесь действительно идеальное место для собаки. В городской квартире нам бы точно не удалось держать крупную породу».

«Вот видишь!» – обрадовался Дима. «Значит, это судьба».

«Не торопись, судьба-злодейка», – рассмеялся Иван, взъерошив волосы сына. «Ещё нужно найти хорошего заводчика. Не будем брать щенка с рук, без документов».

«А я нашла», – неожиданно сказала Ольга, поворачивая экран к мужу и сыну. «Питомник „Верность“, специализируется на немецких овчарках. Посмотрите отзывы, все положительные. И что интересно, хозяйка — бывший кинолог МЧС. Её собаки участвовали в поисково-спасательных операциях».

«Настоящие герои», – уважительно протянул Иван. «Дима, что скажешь?»

Мальчик посмотрел на фотографии питомника, на чёрно-рыжих щенков с забавно торчащими ушами, и его сердце дрогнуло. «Я хочу собаку оттуда. И мы назовём её…» Он задумался, вспоминая любимый фильм о собаке-спасателе, «мы назовём её Граф».

Субботнее утро выдалось ясным и тёплым. Иван и Дима, вооружившись инструментами, трудились над достройкой будки для будущего питомца. Сын подавал отцу гвозди, придерживал доски, а иногда и сам орудовал молотком под чутким руководством отца.

«Дед Пётр говорил: хороший мастер не тот, кто без ошибок работает, а тот, кто умеет их исправлять», – произнёс Иван, выравнивая слегка покосившуюся стенку будки. «Запомни, сынок».

Дима кивнул, сосредоточенно наблюдая за движениями отцовских рук. — Пап, а дед тебя учил, как ты меня сейчас?

— Именно так, — Иван улыбнулся. — Только он был строже. — Если я гвоздь не с первого раза забивал, заставлял десять раз повторять, пока не получится идеально.
— А сейчас так не делают?
— Времена другие, Димка. — Иван протянул сыну рубанок. — Хочешь попробовать?

Глаза мальчика загорелись. — А можно?

— Держи крепче, вот так. — Иван положил свои руки поверх рук сына, направляя движение инструмента по деревянной поверхности. — Чувствуешь, как дерево поддаётся?
— Как будто разговариваешь с ним. — Дима сосредоточенно наморщил лоб. — Я чувствую. Оно… Оно как живое.
— Так и есть, — кивнул Иван. — Дерево помнит. В каждой доске история дерева: его годы, засухи, дожди. А теперь мы добавляем к этой истории свою главу.

Из дома вышла Ольга с подносом, на котором стояли стаканы с домашним лимонадом. Она остановилась, залюбовавшись мужем и сыном.

— Как дела у моих мастеров? — окликнула она.
— Отлично! — Дима вытер пот со лба, оставив на нём деревянную стружку. — Мам, я сам строгал.
— Вижу, вижу, — рассмеялась Ольга, ставя поднос на садовый столик. — Настоящий плотник растёт.

Иван подошёл к жене, приобнял её за плечи. «Посмотри на него, весь в деда. Та же хватка, тот же взгляд, когда работает».

Ольга прильнула к мужу, наблюдая, как Дима старательно закрепляет дощечку на крыше будки. — Знаешь, Ваня, а я ведь боялась переезжать за город. Думала, ребёнку будет скучно, далеко от друзей, от развлечений. А получилось…

— Получился настоящий дом, — тихо сказала она. — Дом, в котором живёт наша мечта.

Они стояли обнявшись, глядя на сына, который с сосредоточенным видом создавал первое в своей жизни настоящее строение – дом для того, кто вскоре станет новым членом их семьи. Солнце пронизывало яблоневый сад, бросая причудливые тени на недостроенную собачью будку, маленькую крепость на краю большого семейного счастья…
—-------------------
— Ты уверен, что не хочешь посмотреть на других щенков? — Анна Воробьёва, хозяйка питомника «Верность», подняла одну бровь, наблюдая за Димой. Мальчик сидел на корточках перед вольером, не отрывая взгляда от чёрно-рыжего щенка, который, в отличие от своих резвящихся братьев и сестёр, спокойно разглядывал маленького гостя, склонив голову на бок.

— Уверен, — твёрдо ответил Дима. — Это он.

Анна перевела взгляд на Ивана и Ольгу, стоявших рядом. На её загорелом, обветренном лице появилась лёгкая улыбка. — Ваш сын обладает редким чутьём, — заметила она. — Этот щенок особенный. Самый смышлёный в помёте. Я таких сразу вижу. 20 лет в кинологии не зря прошли.

Вольер находился в просторном светлом помещении, стены которого были увешаны грамотами и фотографиями величественных немецких овчарок в рабочей экипировке МЧС. — Вы действительно работали спасателем? — спросила Ольга, разглядывая снимки.

— Пятнадцать лет в поисково-спасательной службе, — кивнула Анна, подходя к стене с фотографиями. Она указала на фото крупного пса с серьёзным взглядом. — Это Зевс, дед вашего щенка. Настоящая легенда. За десять лет службы спас семнадцать человек, шестерых нашёл под завалами после землетрясения в Армении.

«Потрясающе», – искренне восхитился Иван.

«У этих собак спасение в крови, — продолжила Анна, и в её голосе зазвучали тёплые нотки. — Они не просто исполняют команды, они чувствуют людей, понимают опасность. У Зевса было особое чутьё на детей. Мог в чистом поле найти ребёнка, отбившегося от группы».

Дима слушал, широко раскрыв глаза. Щенок, словно понимая, что речь идёт о его родословной, выпрямился и гордо поднял голову.

— Можно его погладить? — спросил мальчик, с трудом сдерживая нетерпение.

Анна кивнула и открыла дверцу вольера. Щенок осторожно приблизился к Диме, обнюхал протянутую руку и неожиданно лизнул его в нос, вызвав восторженный смех мальчика.

— Посмотрите, — тихо сказала Анна, обращаясь к родителям. — Это редкость. Обычно щенки либо чрезмерно активны с незнакомцами, либо настороженные. — А этот? — Она сделала паузу, наблюдая, как щенок доверчиво положил лапы на колени Димы. — Этот выбрал вашего сына.

— Нет, я не согласен. — Дима скрестил руки на груди, упрямо глядя на родителей. — Никакой он не Граф.

Семейный совет по выбору имени для нового питомца затягивался. Они сидели на веранде дома, а в картонной коробке, устланной мягким одеялом, посапывал виновник спора, трёхмесячный щенок, привезённый из питомника этим утром.

— Но ты посмотри, какой он благородный! — возразила Ольга. — Настоящий аристократ. Даже спит с достоинством.
— Может, Гром? — предложил Иван. — Посмотри на его лапы, вырастет большим и сильным.
Дима покачал головой. — Нет. Он Герцог. Как в том фильме про собаку-спасателя. Помните, мы смотрели? Там овчарка спасла целую деревню от наводнения.

«Этот фильм — выдумка, Димка», – мягко заметила Ольга. «А наш щенок — потомок настоящих героев. Может, дадим ему имя в честь его деда? Как его звали? Зевс?»

— Герцог тоже может стать героем, — упрямо ответил Дима. — Анна сказала, что у него спасение в крови.

Иван задумчиво потёр подбородок. «Знаете, а ведь имя должно быть звучным, чтобы собака легко распознавала его. Герцог — короткое, с раскатистым „Г“. Хорошо подойдёт для команд».

Ольга посмотрела на мужа с лёгкой укоризной. — Ты всегда на его стороне.
— Мама, ну пожалуйста. — Дима сложил руки в молитвенном жесте. — Я же буду его главным хозяином. Я его буду кормить, и гулять, и дрессировать. — Давай я тебе покажу сцену из фильма, где Герцог спасает девочку, и ты поймёшь, почему это идеальное имя.

Ольга не выдержала и рассмеялась. — Ладно, ладно, — уступила она. — Пусть будет Герцог.

— Ура! — Дима подскочил к коробке. — Слышал? Теперь ты Герцог. Самый умный и храбрый пёс на свете.

Щенок, словно понимая значимость момента, открыл глаза, зевнул и тихонько тявкнул, вызвав умилённые улыбки всей семьи.

Первая ночь Герцога в новом доме выдалась беспокойной. Дима настоял, чтобы щенка поместили в собачью будку, которую они с отцом построили. — Он должен знать, что это его дом, – заявил мальчик с важностью опытного кинолога.

Однако природа распорядилась иначе. Около полуночи за окнами разразилась гроза, и жалобный скулёж разбудил всю семью. — Он боится, — встревоженно сказал Дима, выглядывая в окно своей комнаты. — Папа, можно я принесу его в дом?

Иван, появившийся в дверях, в накинутом наспех халате, кивнул. — Беги, только дождевик накинь.

Через минуту промокший Дима внёс на руках дрожащего Герцога. Ольга, вздохнув, принесла старое полотенце. — Только на первое время, потом он будет жить в будке.

— Конечно, мам. — Дима бережно вытирал мокрую шерсть щенка. — Он ещё маленький, ему страшно одному.

— На первую ночь можно и в твоей комнате, — смягчилась Ольга, глядя, как осторожно сын обращается с питомцем. — Но только на полу, в коробке. Не вздумай брать его на кровать.

Когда родители ушли, Дима устроил Герцога в коробке возле своей кровати, но среди ночи проснулся от тихого поскуливания. Сонно моргая, он увидел, как щенок пытается выбраться из картонного убежища.

— Ты чего? — прошептал мальчик.

Герцог посмотрел на него умными глазами и снова тихонько заскулил. Дима опустил руку, и щенок немедленно лизнул его пальцы.

— Боишься, да? — Дима вздохнул и, оглянувшись на дверь, похлопал по кровати. — Ладно, иди сюда. Только маме не говори.

Герцог, словно понимая, что нарушает правила, бесшумно запрыгнул на кровать…

Год спустя, когда Герцог превратился из неуклюжего щенка в крепкого пса с умными глазами и мощной грудью, жизнь семьи Семёновых казалась спокойной и предсказуемой. Но именно в такие моменты судьба любит наносить неожиданные удары.

В тот январский вечер всё началось с пустяка. Ольга позвала Диму в дом ужинать, но мальчик не откликнулся. Иван подумал, что сын увлёкся с собакой во дворе, и вышел сам. На снегу виднелись свежие следы: детские и собачьи лапы, а дальше… чужие, тяжёлые, мужские. Тропинка обрывалась у ворот, и дальше — пустота. Герцог носился по двору, вздыбив шерсть и злобно рыча, будто пытался унюхать невидимого врага. Димы не было.

То, что произошло дальше, Иван запомнил как страшный сон. Сирена полицейской машины, протоколы, допросы, обещания «подключить все силы». Ольга в оцепенении сидела на кухне, сжимая в руках сыновний шарф. Иван не находил себе места, метался по дому, обрывал телефоны. Герцог три ночи подряд сидел у крыльца, не притрагиваясь к еде, уткнувшись мордой в дверь, будто ждал, что мальчик вот-вот выйдет.

А потом, на четвёртый день, пес поднялся, обошёл двор кругом, ещё раз понюхал снег и вдруг сорвался с места. Иван едва успел заметить, как тёмная тень растворилась в белой пелене метели. Герцог ушёл искать Диму.

Прошёл месяц, потом второй. Следствие заходило в тупик. Иван уволился с работы и устроился в такси. Он говорил себе, что делает это ради денег, но на самом деле надеялся: чем больше людей он повезёт, чем больше разговоров услышит, тем выше шанс случайно наткнуться на нужную ниточку. Зимние ночи за рулём стали для него спасением от безумия — и пыткой одновременно.

Ольга замкнулась в себе. Её канал на YouTube опустел, садовые ролики никому не нужны, когда сердце разорвано. Она почти не выходила из дома, а когда Иван поздно вечером возвращался, встречала его одним и тем же вопросом: «Ну что?» Иван лишь качал головой.

Шёл декабрь. Год со дня исчезновения. Снег ложился густым ковром, дороги становились пустынными. В ту ночь Иван вёз позднего пассажира в соседний район. Мужчина вышел, а Иван, проезжая по заснеженной трассе, вдруг заметил впереди маленькую фигурку.

Мальчик. Босой, в какой-то телогрейке и ватных штанах, шёл тяжело дыша прямо по дороге, а рядом с ним шел пес. Иван вдавил тормоз и выскочил из машины. Сердце колотилось в висках: светлые волосы, тонкая шея, худые руки… Он подошёл ближе и лишился дара речи. Перед ним стоял Дима…

Собака радостно залаяла…
Мальчик смотрел прямо на Ивана, не мигая. На губах дрожал белый пар от дыхания. «Папа?» — тихо сказал он. Иван шагнул вперёд, и у него подкосились ноги.
Он не знал, как это возможно.

Иван бросился вперёд и прижал сына к себе. Дима был ледяной, его руки дрожали, дыхание сбивалось. Герцог радостно метался вокруг, лаял и, казалось, пытался объяснить, что именно он привёл мальчика домой. Иван, не сдерживая слёз, укутал сына в своё пальто и почти силой затолкал в машину.

Дорога до дома стала мукой. Дима то закрывал глаза, то открывал их, шепча обрывки слов. Иван боялся, что сын потеряет сознание, и всё время подталкивал его к разговору.

— Сынок, где ты был? Кто тебя держал?

— Сарай… за деревней… — с трудом выдохнул Дима. — Доски старые… я гвоздь нашёл… выбил замок… Герцог… он меня нашёл… помог выбраться…

У Ивана по спине побежал холодок. Мальчик говорил сбивчиво, но главное было ясно: его держали в плену, а Герцог каким-то образом сумел выследить его и спасти.
В ту ночь вся их жизнь перевернулась. Врачи в больнице констатировали сильное переохлаждение, обморожение ступней и общее истощение. Но главное — Дима был жив. Пока мальчик спал под капельницей, Иван и Ольга сидели в коридоре и держались за руки. Никто из них не верил, что этот кошмар закончился.

Наутро к ним приехали следователи. Дима, немного оклемавшись, подробно рассказал о сарае. Он описал похитителей: двое мужчин, один с бородой, другой хромал на левую ногу. Они почти не разговаривали с ним, приносили еду и воду раз в день. Сына похитили ради выкупа, но письмо с требованиями так и не отправили. По всему было видно: преступники что-то не успели или испугались.

Через два дня сарай нашли — на окраине заброшенного колхоза. Там обнаружили следы пребывания ребёнка и остатки костра. По отпечаткам и найденным вещам вышли на двоих ранее судимых братьев. Их задержали через неделю, когда те пытались скрыться в другом регионе. На допросах они путались в показаниях, но вскоре признались: планировали похитить ребёнка «для наживы», но не смогли наладить контакт с родителями и в итоге бросили мальчика на произвол судьбы, заперев в сарае.

Суд длился недолго. Оба получили реальные сроки. Но для семьи Семёновых важнее всего было не наказание, а то, что правда всплыла, и Дима снова был дома.
Однако последствия плена и долгого страха остались. Первое время мальчик боялся темноты, просыпался по ночам от кошмаров, прятался под одеялом при любом резком звуке. Иван и Ольга старались не оставлять его одного. Герцог стал его тенью: спал у его кровати, сопровождал на прогулках, мягко подталкивал носом, когда мальчик замыкался в себе.

Прошли месяцы. Постепенно Дима учился смеяться снова, бежать по двору с Герцогом, строить планы. Врачи говорили, что у него крепкая психика, а любовь семьи и поддержка верного пса сделают своё дело.

Иван с трудом возвращался к работе. Он часто ловил себя на мысли, что всё ещё ждёт удара в спину, что сын может снова исчезнуть. Но однажды вечером он увидел, как Дима и Герцог играют возле собачьей будки, и понял: жизнь возвращается.
Ольга снова взялась за свой канал. Её новый ролик назывался «Как мы пережили год без сына и вернули его домой». Видео посмотрели тысячи людей, многие писали слова поддержки.

Весной они всей семьёй поехали к Анне Воробьёвой, хозяйке питомника. Дима сам вручил ей фотографию, на которой он и Герцог вместе. «Он спас мне жизнь», — сказал мальчик. Анна, строгая женщина с суровым лицом, впервые за долгое время прослезилась.

Год спустя после возвращения Дима шёл в школу уже уверенной походкой, рядом бежал Герцог, гордо несущий портфель в зубах. Иван и Ольга смотрели им вслед и знали: их семья прошла через ад, но осталась целой.

Теперь в их доме жила не только боль пережитого, но и вера в то, что вместе они справятся с любыми испытаниями. А Герцог, однажды вытащивший мальчика из мрака, навсегда остался не просто собакой, а членом семьи и настоящим героем.