ПреЛЮДИи чувств

Прелюдии Чувств
сегодня в 08:45

Вот сколько на свете желающих варить борщ? Не знаю и даже не пытаюсь узнать. Зачем эти глупости мне? Или – этих глупостей – как говорит мадам Берсон и прочие почти приличные люди. Во дворе у нас борщевиков в разы было больше чем большевиков, а это о чем-то говорит. Смотрите: мадам Берсон борщ варила, Гениталенки – условно! – готовили, весь двор во главе с тетей Бетей и книгой «О вкусной и здоровой пище» тоже старался. И что? Казалось бы, давно можно наесться на всю оставшуюся жизнь этими борщами, ан нет, дело красно-фиолетовых живет и побеждает. Рецепты борща передаются по наследству, совершенствуются и утверждаются путем дегустации всего дворового коллектива.

У борща нет возраста, как нет его у тех, кто этот самый борщ варит. Не верите? Тогда слушайте, вернее, читайте сюда. Вы сейчас ахнете, охнете и даже ухните. Да-да! Дело в том, что я тоже варил борщ.

- Ты красный, как борщ! – говорили соседи, когда я обгорал на пляже. – Как все рыжие…
- Что я рыжий? – вопросил я как-то у соседей.
- Рыжий! – единогласно воскликнули эти, ничего не понимающие люди!
- Дальтоники! – обозвал их я.
- Не выражаться! – отрезал участковый Гениталенко.
- Не рыжий, а какой ты? – ехидно спросила тетя Сима.
- Я… - тут пришлось запнуться, ибо я точно не знал, что сказать.
- Серо-буро-малиновый – подсказал мой давнишний «друг» Камасутренко.
- Как тот шмурдяк, что вы вчера в подворотне пили? – осведомился я.
Двор одобрительно зашумел. Камасутренко не любили. А меня? В принципе, я умудрился как-то досадить почти всем. Меня готовы были убить, но… мне кажется, что мной еще и гордились.
- Короче, бикицер докажи, что ты не рыжий! – прервала перепалку тетя Маруся. Мы с ней всегда ладили.
- Как? - подбоченился я.
- Свари-ка нам борщ! – подсказала тетя Рива. Можно подумать, что я им с дядей Петей специально стекло выбил.
Тут они все выступать стали. Чуть ли не брататься. Представляете, близнецы-братья Межбижер с Накойхером. Или сестры мадам Берсон и Дуся Гениталенко.
- Ладно, - думаю, - давайте, радуйтесь. Я вам такой борщ сварганю, век помнить будете. И в смету расходов цену трех пачек пургена мысленно включаю.
Но старик Герцен, видать, мысли читать умел, ибо заявил, что первым свой борщ именно я дегустировать буду, после меня участковый, а потом только все остальные. Ну, собой я, ради такого общества, пожертвовал бы, но с Гениталенко связываться себе дороже. Проверено. Так что расходы на пурген отпадают. Экономия…
Все, что я знал о борще – это то, что он вкусный. Когда мама приготовит. Ну, мясо там есть, косточка мозговая… Точно-точно, мне всегда папа мозг из нее выбивал, сметану помню… Ну, ее потом. А что в самом борще? Картошка, капуста, буряк – это точно. Морковка… Глубокие познания. Но фасон держу, подошел к Накойхеру, говорю солидно:
- Дядя Сема, набор на борщ на завтра сделайте! – и красную десятку протягиваю. Мол, намерения серьезные, расходы предусмотрены. Ну, против десятки Сема не устоял, схватил, как Межбижер гривенник с земли, который мы ему подбросили. Семе ничего, а Межбижер тогда долго на пальцы дул. Гривенник-то мы на сухом спирте подогрели.
Ладно, мясным набором я обеспечен. А дальше? Насчет консультации у соседей даже заикаться не стоит. Мама бы рассказала что к чему, конечно. Но где та мама? Плывут они с папой по Волге на теплоходе с родным названием «Иван Сусанин» и горя не знают.
Пригорюнился я слегка, а соседи ликуют. Думают, что за все мои проделки разом со мной посчитаются. Ну, погодите, земляки! Есть, есть у меня вариант запасной! Короче, взял я авоську и к воротам иду, посвистывая.
- Куда? – встала мадам Берсон в ворота, как непробиваемый вратарь «Пищевика» Борис Горелов.
- Как куда? – возмущаюсь. – За овощами! На Привоз!
Узнав, что я овощи для борща покупать хочу на Привозе, а не в овощняке на Плицейской, мадам Берсон подобрела и посторонилась.
И я помчался к мадам Гоменбашен. Она наша родственница с Молдаванки. Ну, вы знаете. Старая она, конечно, но готовить умеет. Только бы дома застать.
Застал… За стол усадила и… да-да, именно, тарелку борща наливает. Кстати, между прочим. Ем я и так этот борщ нахваливаю, так нахваливаю. И признаюсь, что, мол, полжизни не жалко только бы такой борщ приготовить. Она и растаяла. Рассказала мне все подробно и доходчиво. Вооружился я знаниями и на Привоз побежал. Купил, все, что надо и с полной авоськой домой чапаю. А соседки у ворот кучкуются. Осмотрели мои покупки, головами покивали. Только дура – тетя Аня недовольна:
- А где томат? – спрашивает. Я ж говорил – дура!
Смотрю на нее, как паровоз на Аню Каренину и ехидно так:
- Летом? Томат? Это ж потеря квалификации! - и помидоры достаю. – Вот мой томат!
Тут народ половину выбитых окон и фосфорный скелет в дворовом сортире мне сразу простил. Тем более, что все окна я честно вставил, а скелет напугал только Межбижера.
Вечером пришел Сема, принес мясо и косточку. Ну, и сала кусок. Я и глазом не моргнул. Сказал – спасибо – принял сдачу и пошел себе.
Наутро я сбегал на море, вернулся, отдохнул и только собрался готовить, как комиссия явилась. Тети Рива, Бетя и Маруся.
- Ладно, - думаю, - и это стерплю. Лишь бы Рыжим не обзывали. Короче, приступил. Порезал сало на кубики и на сковородку выжаривать. А мясо и косточку в кастрюлю с водой и на другую горелку. А сам лук, морковку чищу и шинкую. Шум с варева снял, луковицу и зелень в пучке туда бросил. Потом и свеколку туда… Выбрал шкварки со сковородки, а в жир лук шинкованный и мешаю, мешаю… Отскочил на минутку, помидоры помыл и ложкой-поварешкой по очереди в будущий борщ окунаю. Ну, чтоб шкурка снималась. Ох, рук не хватает! Маму вспоминаю. Тяжкое это дело – готовка. Свеклу вытащил, горячая. На руку дую, а тру. И в сковородку. Морковку тертую тоже туда. Теперь полегче будет. Ложек десять варева в сковородку из кастрюли налил, огонь, пока, уменьшил, крышкой все накрыл. И шкурки с помидоров снимаю. Снял и вилкой помидоры давлю…
И тут только вспомнил, что у меня «гости». Глянул на них искоса, а они, как в театре Зеленом. Сидят, рты пораскрывали. Ладно, нет времени на них глядеть. Кинул давленные помидоры в сковородку, перемешал, крышкой закрыл… Очередь мяса. Достал, порезал на кусочки, опять в кастрюлю. Теперь черед картошки и капусты. Пошинковал, кинул. Ой, чуть посолить-поперчить не забыл.
Потыкал вилкой в картошку. Готова почти. Тогда поджарку со сковородки в кастрюлю. И последнее. Зелень пошинковал, но не кидаю. Попробовал свой борщ сперва. Знаете, он мне показался вкуснее маминого! Ладно. Поднял крышку, кинул зелень. Выключил огонь, закрыл крышку. Все! Сел на табуретку, глаза закрыл. Слышу шум. Смотрю, а соседки хлопают. Правда-правда!
Короче, забрали они кастрюлю, мне порцию выделив, и унесли народ угощать. Те и угостились да так, что Доре, Свете и Додику не хватило. И…
На днях письмо от Додика получил. А он и пишет: «Привет, Рыжий…».
Так что зря я этот борщ варил, выходит.

Александр Бирштейн