ПреЛЮДИи чувств

Прелюдии Чувств
29 июля в 10:02

Рыба любит французскую помаду!

Случилось это лет тридцать назад. С мужем вспоминаем – смеёмся до сих пор.
Всему виной моя сестра – выдумщица.
Расскажу всё по порядку, может быть и вас развеселить сумею.
Однажды летом к нам в деревню в отпуск приехала из города моя двоюродная сестра, Люся, со своим парнем (теперь уже мужем). Жили они у моей тётушки, но вечерами прибегали в гости.
Днём-то мы на работе, а они, то на речке плещутся (отпуск всё-таки), то тёте помогают.
Я тогда работала в магазине, в промтоварном отделе.
Магазин у нас небольшой, поделен надвое, одна дверь в продуктовый, а другая, так сказать, к моему рабочему месту, где продавалось всё, начиная от гвоздей и шифера, заканчивая булавками и помадой.
Вот о помаде и пойдёт речь.
Случилось так, что зависли у меня двадцать штук дорогущих, французских. Их по всем нашим магазинам распихали, кому больше, кому меньше, от размера деревни зависело.
Кто-то из руководства в областном центре додумался порадовать деревенских дам зарубежной косметикой, только не учли, что зарплаты у нас не ахти какие, а потому польские дешёвенькие народ ещё разбирал, хоть и сельские, но всё же женщины, красивыми быть хочется, а французские встали намертво, ни одна не продалась. Срок годности подходит к концу, если их вернуть- премии не видать, и не продать - спишут, конечно, но с премиальными тоже придётся распрощаться.
Вот я и пожаловалась сестрёнке.
Она притихла, посидела минут пять, подумала, и спросила:
- Оль, сейчас всё так же, каждый выходной приезжают городские рыбаки на речку?
- Конечно, - отвечаю, – как и раньше, с первой электричкой дружной толпой. У нас рыбы хоть и поменьше, чем прежде, но есть. А что?
- А может твой Лёха мне к выходным пару ведер крупной живой рыбы добыть и две одинаковых удочки, самые простые, так как одну придётся уничтожить, а ты одну помаду неликвидную? Я заплачу за неё. Только надо или с вечера, или до первой электрички.
- Не вопрос, Ваську Горнилкина помнишь?
- Рыжего?
- Ага. Так он Лёше спьяну место показал, там рыбы море. Река ответвление крохотное делает и получается заводь, от деревни далеко, поэтому там не рыбачит никто. Он потому и сказал, что его мотоцикл сломался, а из неболтливых у нас на колёсах только мой муж.
- Тогда готовься, в субботу всю твою помаду продадим.
- Как?
- Увидишь.
- Так я же выходная.
- Продать помаду хочешь?
- Конечно.
- Значит, откроешь магазин на пару часиков, поработаешь.
В субботу утром, ещё не рассвело, Лёша с Никитой, парнем Люси, наловили ведра три среднего размера карасей и прочей рыбной разносортицы. Люся отобрала рыбу покрупнее, взяла старенькие бамбуковые удочки, червей прихватила, а потом накрасила губы той самой французской помадой, и они с Никиткой ушли к реке.
Лёха мой рыбу помог нести.
Пришёл домой – смеётся, чуть не падает.
Спрашиваю почему, молчит, как партизан.
Я отправилась открывать магазин, как договорились.
Действительно, ещё до обеда у меня французская помада закончилась, ещё и польскую почти всю разобрали. Выручку мне сделали почти недельную.
А главное, мужики покупали городские. Неужели так им понравилась помада на губах у Люськи?
Вернулись они «с рыбалки» рано, принесли всю рыбу обратно.
Она выложила мне сразу на стол деньги за помаду, которой губы красила и спросила:
- Раз уже дома, значит, магазин закрыла, всю продала?
- И не говори, всю до единой, – отвечаю, - как ты это сделала?
- Запросто. Никитка спрятал вёдра с рыбой в кустиках, возле камня, того большого, с которого мы прыгали в детстве, он цеплял рыбу на удочку и в воду на крючке опускал, удилище передавал мне тихонечко, а я вытаскивала. Казалось, ловлю, а он сидит курит в тенёчке. Издали не заметно было, как передача удочек происходит, зато радостная добыча улова из воды отлично видна. Потом вторую удочку он осторожно сломал. Пока рыбаки опомнились, у нас уже два ведра рыбы, и мы домой собираемся.
Они, конечно, подошли. Видели ведь, что я из воды одну за одной таскаю.
Стали спрашивать на что ловлю, какая удочка? Почему я ловлю быстро, а они по часу одну рыбку.
А я им «честно» сказала, что купила вчера в местном магазине помаду, дорогую. Накрасилась с утра, полюбовалась, и случайно сунула в карман. Сперва не ловилось почти ничего, клёв был, конечно, но средненький, а потом я, когда поплевала на червя (верная примета на удачу), случайно задела его губой, помадой испачкала. Вот тут рыба и попёрла! Наверное, что-то в её составе ей приглянулось. Стали метить червей помадой и только успевали в ведро складывать. Сперва вдвоём ловили, а потом одну удочку нам переломила щука, здоровая попалась, жаль ушла.
Они на Никиту смотрят, а он молчит, только кивает. Боялся, если заговорит, расхохочется.
Вот и рванули они к тебе в магазин, один сказал, что мою купит, даже дороже готов заплатить, чтобы время не терять. Я по той цене, «за которую покупала», ему продала.
- А когда раскроется, что помада тут никаким боком не способствует улову, они мне её обратно не принесут?
Я паникёрша, всего боюсь, не то что моя сестра.
- И что раскроется-то? Я решила, что из-за помады рыба клевала, а может я везучая просто. Так и спросишь у них, «что рыбе помада по цвету не подошла»? Или скажешь «использованную рыбой косметику назад не принимаем».
Люся рассмеялась.
- И то верно.
Рыбу мы ели ещё долго. Конечно же, Ваську Горнилкина угостили, он хоть и не учувствовал в нашей афере, но тоже был не последней составляющей, без него нам столько рыбы было бы не добыть.
Про эту историю кроме нас четверых никто не знал много лет. Разве можно о таком рассказывать? Мне так до сих пор неловко перед теми рыбаками.
Хотя, Люся, конечно права, никто их не заставлял ей верить.

Лана Лэнц.