ПреЛЮДИи чувств

Прелюдии Чувств
11 февраля в 16:58

Веселая история
Строгих начальниц мало где любят. Да и за что их любить, если они строгие, дотошные и въедливые? Одни хлопоты с ними и беспокойство.
Вот и начальница нашего отдела Айша Мухтаровна… тссс-ссс, не выдавайте меня! По большому секрету: наша Айша Мухтаровна тоже не пользуется особой популярностью. Строга. Придирчива. Мелочна. Скупа на премии, щедра на выговоры. И так далее.
Правда, к Новому году Айша сделала нам нежданный подарок: ушла на больничный. Оставшись без твёрдой руки, мы проявили чудеса разболтанности и героического наплевательства на функциональные обязанности. Никто не напрягался, все были приветливы, в офисе порой даже слышался смех, чего при Айше Мухтаровне не случалось.
Сногсшибательную новость в отдел принёс Припевкин и раструбил по всем углам:
- Расслабились? Трепещите, бездельники! Имею сведения: в понедельник Мухтаровна выходит на работу! Более того, я прослышал, с чем она уходила на больничный. Вы ахнете!
Припевкин сообщил, что по слухам Айша делала себе пластическую операцию. То есть велика вероятность того, что в понедельник мы вообще её не узнаем. Или узнаем, но неточно.
- Хочу психологически вас подготовить, - сказал Припевкин. – Пока неизвестно, какое конкретно место переделала себе Айша, но предупреждаю заранее: не вздумайте ржать!
Новость вызвала резонанс. О внешности Айши Мухтаровны единого мнения у нас нет. Припевкин считает её страшненькой выдрой, Зотов и Собакин – «середнячком», а мутноватый Измайлов склоняется то к одному лагерю, то к другому, и никак окончательно не определится. Лично я просто считаю Айшу жандармом в юбке.
- Интересно, что Мухтаровна себе отремонтировала? – гадал Зотов. – Вот фокус, если она сделала пластическую операцию по удалению вредности. Тогда мы заживём!
- Женщинам нельзя удалять вредность, ибо для них это жизненно важный орган, - возразил Собакин. – Полагаю, Айша поступила банальнее. Чтобы не оскорбить ничьих чувств, предположу, что она увеличила себе жо…
- А я ставлю на то, что она нарастила себе си… - зашифрованно сказал Измайлов.
- Держу пари, что она надула себе гу…! – подключился я. – Их сейчас многие делают.
- Прикиньте, а вдруг она нарастила себе мозг? – спохватился Припевкин. – С умной начальницей нашему отделу точно крышка.
Однако версию с мозгом мы отбросили как несостоятельную. Увеличение «жо», «си» или «гу» выглядело правдоподобнее. Итак, что нарастила себе наша мегера? «Жо», «си» или «гу»? Ягодицы, бюст или рот?
- Зубрите к понедельнику комплименты! – посоветовал Зотов. – Многие женщины после операции не уверены в себе. Они боятся насмешек окружающих. Тренируйтесь закатывать глаза, петь начальнице дифирамбы и восхищаться её обличьем. И главное: ни в коем случае не ржать!
Мы заключили ставки. К понедельнику я выучил двадцать новых комплиментов разным частям женского тела, Измайлов – тридцать, а Собакин наловчился подхалимски воздевать очи к потолку и шептать «Это необыкновенно! Я недостоин находиться на одной планете рядом с вашей красотой, Айша Мухтаровна!» Вот паразит. На повышение метит!
В понедельник, в восемь часов утра вошла наша выздоровевшая начальница. Мы притворились жутко занятыми, но все взгляды прикипели к ней. Буркнув короткое приветствие, Айша Мухтаровна прошла к себе. Чудо, что она не задымилась от наших глаз!
- Ну, что я говорил? – пробормотал Собакин. – Я угадал! Она нарастила себе жо…! Заметили, как преобразилась её походка?
- Слепой, что ли? – шёпотом возмутился Зотов. – Ты её спереди видел? Айша увеличила себе си…! Причём сразу размера на два!
- Гоните вы оба, чурбаны, - вмешался я. – Она себе губки прооперировала, неужто не заметили? У неё ротик был с копейку, а теперь – с подстаканник! Бинго, весь выигрыш из банка мой!
Долго спорить нам не дали. Проверив текущие дела, Мухтаровна ужаснулась, выскочила и закатила нам грандиозную трёпку за лень и разгильдяйство.
Согласен, без неё мы сильно распустились. Но гораздо больше нас занимало, какую часть тела отреставрировала шефиня. Поэтому ругань Мухтаровны летела мимо наших ушей и втыкалась куда-то в стену.
- Лопухи! Сачки! Канальи! – вопила она. – Всех после шести дорабатывать оставлю!
Повинно качая головами, мы обшаривали фигуру начальницы глазами сверху донизу. Мы просвечивали её насквозь, как металлодетекторы в аэропорту. Что она себе нарастила, чёрт возьми? Иногда нам казалось, что бюст Мухтаровны определённо стал крупнее и круглее, приобретя более приятные формы (Измайлов скорчил нам рожу: дескать, балбесы вы, а я был прав!).
Затем нам почудилось, что рот начальницы стал чувственней, привлекательней и пухлее, и тут уже я начал поглядывать на коллег с видом полного стратегического превосходства.
Айша повернулась на каблуках, продемонстрировав свой силуэт. Наступил черёд Зотова радостно потирать руки – мол, он угадал насчёт задницы (она же «жо»). Тогда и нам стало казаться, что кормовая часть Мухтаровны соблазнительно отяжелела, похорошела и распирает юбку намного туже, чем раньше.
Но всё-таки – где она сделала себе пластику? Где?
- А вдруг она увеличила себе сразу всё? – сказал под нос Зотов. – По-моему, Мухтаровны стало вдвое больше, чем раньше…
Наконец начальница заметила наше гробовое молчание и прекратила ругаться.
- Вы чего сегодня как воды в рот набрали? – усмехнулась она. – Только не врите, будто соскучились по моим нахлобучкам!
Подхалим Собакин понял, что его час пробил, и воздел очи к потолку:
- Мы страшно скучали по вам, Айша Мухтаровна. – завыл он. – Вы так посвежели, так преобразились, что я, смиренный раб, недостоин находиться на одной планете рядом с вашей красотой! А особенно волшебны стали ваши… ваши…
Собакин замялся, поскольку не знал, какую именно часть начальницы следует похвалить отдельно.
- Хм… - сказала Мухтаровна. – Ну-ну. Мне, конечно, лестно… хотя впервые слышу, чтобы операция на аппендиците сильно преображала внешность…
Аппендицит? Где этот сплетник Припевкин? Разве можно так дезинформировать родной коллектив?
Дмитрий Спиридоноа