ПреЛЮДИи чувств

Прелюдии Чувств
5 января в 12:50

О чудачествах Владимира Маяковского ходили легенды: поэт обладал неудержимым нравом, был остроумен, иногда груб, иногда, напротив, мягок и ласков, но всегда — непредсказуем.
Играть роль, жить на полную катушку, восхищать, раздражать и сердить — он умел вызывать любые эмоции, кроме скуки или безразличия. Как писал Корней Чуковский: «Ежедневно создавать диковинное, поразительное, сенсационное никаких человеческих сил не хватит». У Маяковского — хватало. Ниже несколько достоверных историй, записанных его друзьями и знакомыми.

«Плохая и скучная книга»
На палубе парохода, идущего в Сухум, Владимир Маяковский читал какую-то книгу. И по мере прочтения вырывал каждую страницу и бросал ее за борт. Прочитает, вырвет и снова бросает в море новый лист. Один из пассажиров спросил его:

— Товарищ Маяковский, почему вы так обращаетесь с книжкой?

— Это очень плохая и скучная книга, — ответил Маяковский, — не хочу, чтобы кто-нибудь тоже мучился, читая ее.

«Мои стихи не печка и не чума»
Особенно известны были публичные выступления Маяковского и его реплики и ответы в адрес зала:

— Владимир Владимирович, почему ваши стихи не волнуют, не греют, не заражают?
— Потому что мои стихи не море, не печка и не чума.

— Маяковский! Почему вы так себя хвалите?
— Шекспир советовал: говори о себе только хорошее, плохое о тебе скажут твои друзья.

— Я должен напомнить товарищу Маяковскому старую истину, которая была еще известна Наполеону: от великого до смешного — один шаг…
Маяковский, смерив взглядом расстояние, отделяющее его от собеседника, соглашается: — Вы правы, от великого до смешного — один шаг.

«Шашки»
Маяковский был очень азартным человеком. Он увлеченно играл в любые игры, от карт и домино до бильярда. Иногда доходило до того, что он вызванивал товарищей фразами: «Приходите. Мне срочно нужно вас обыграть!» Ему был важен не выигрыш, а победа, удача и самоутверждение. Поэт Николай Асеев вспоминал: «С Маяковским страшно было играть в карты. Проигрыш он воспринимал как личную обиду, как нечто непоправимое».

Писатель и переводчик Рита Райт, однажды проигравшая Маяковскому партию в шашки, должна была неделю мыть его бритву и кисточку. Она вспоминала: «Маяковский торжествовал. На следующее утро, идя с купанья, я издали услышала с террасы паровозный рев: Ри-и-и-ту-у! Мыть бри-и-итву-у!»

«Вот она – слава!»
Однажды Маяковский прогуливался со своим другом поэтом Владимиром Гольцшмидтом, который рассказывал о своих успехах:

— Вот я всего месяц в Москве, и меня уже знают. Выступаю — сплошные овации, сотни записок, от барышень нет отбою. Как хотите — слава...

В это время им навстречу шел красногвардейский патруль. Маяковский сразу же обратился к ним:

— Доброе утро, товарищи!

Красногвардейцы ответили дружно:

— Доброе утро, товарищ Маяковский!

Поэт повернулся к собеседнику и, усмехаясь, сказал:

— Вот она, слава, вот известность... Ну, что ж! Кройте, молодой человек.

«Желающие получить в морду»
Иван Бунин оставил о Маяковском очень яркие воспоминания:

«Маяковский прославился в некоторой степени еще до Ленина, выделился среди всех тех мошенников, хулиганов, что назывались футуристами. Вот он, по воспоминаниям одного из его тогдашних приятелей, выходит на эстраду читать свои вирши публике, собравшейся потешиться им: выходит, засунув руки в карманы штанов, с папиросой, зажатой в углу презрительно искривленного рта. Он высок ростом, статен и силен на вид, черты его лица резки и крупны, он читает, то усиливая голос до рева, то лениво бормоча себе под нос; кончив читать, обращается к публике уже с прозаической речью: “Желающие получить в морду благоволят становиться в очередь”».

«Ваши вдохновенные волосы!»
На даче Корнея Чуковского в 1915 году Маяковский часто читал стихи. Однажды, когда он декламировал поэму «Облако в штанах», на слушания пришел Илья Репин с дочерью. Все ждали, что он будет рвать и метать, — все-таки человек старых порядков, — но Репин был восхищен. И тут же вознамерился писать портрет молодого Маяковского и его «вдохновенные волосы». Но в назначенный день поэт явился к нему в мастерскую… предварительно побрившись налысо! Так портрет и остался ненаписанным.

ЛитКлуб