ПреЛЮДИи чувств

Прелюдии Чувств
1 января в 03:22

Говорят, народ сейчас взвинченный, молодёжь злая, мужчины грубые, хороших манер в помине не осталось, каждый женщину обидеть норовит…
Это враки. Люди у нас по-прежнему отзывчивые. Не далее чем сегодня шпарю я через пустырь, вся такая красивая, но неустойчивая. Снежку за ночь подсыпало, в сторону ступишь – провалишься. А под снегом лёд.
Мне второй день нездоровится. Поясница побаливает, голова ватная. Женские симптомы мучают. На этот случай я ношу в кармане упаковку диклофенака.
До того меня приплющило, что решила на ходу таблетку проглотить. И тут меня подстерегал облом. Едва вынула упаковку – поскользнулась, шлёпнулась и улетели мои «колёса» куда-то в снег. Ну и досада!
Встала, отряхнулась, выругалась. Хорошо, что я в перчатках. Проклиная всё на свете, нагнулась возле тропинки, разгребаю снег в поисках своего болеутоляющего.
Я рылась в снегу. Прохожие смотрели на меня подозрительно. Так и сверлят глазёнками, так и сверлят. Не пойму, чего особенного в том, что женщина на пустыре ворошит снег руками? Я же не голая стою в конце концов!
К счастью, не все оказались равнодушными. Спустя минуту рядом нарисовались два молодых человека с синеватыми лицами, которые проявили ко мне самое непосредственное участие.
- Ищем? – спрашивает один. – Что ищем, девушка?
Я вытерла щёку мокрой варежкой.
- Таблетки ищу, - говорю. – Должны быть где-то здесь, это точно.
Молодые синеватые люди обрадовались, переглянулись и тоже присели на корточки. Весь их вид показывал, что они будут счастливы помочь мне в поисках.
- Слышал, Дых? – спрашивает один у приятеля. – Девушка таблетосики ищет. Сразу видно – человек в нашей теме.
И ко мне обращается:
- Что, тяжко тебе, голубушка?
- Не то слово! – вздыхаю. – Второй день ломает и плющит!
Молодые люди покопались в снегу и осторожно спрашивают:
- А много ли там заложено? Мы бы искать помогли…
- Штук пятнадцать, - говорю.
Добровольные помощники просияли:
- Милая, несравненная, золотая ты наша! – говорят. – Есть предложение. Ты нас потом угостишь, поделишься? Хотя бы по штучке?
Я не поняла, зачем двум здоровенным парням мой диклофенак, но мне было нисколько не жалко.
- Хоть весь отдам, - говорю. – Только закинусь одной таблеточкой, а то до дому не дойти, спину сводит…
Мои волонтёры рьяно взялись за дело – снег во все стороны полетел. Процедура у них была отработана. Один достал из рюкзака детский совок, другой – сито для муки. Разбив площадку на квадраты, парни принялись методично просеивать и процеживать снежную массу.
- Не трусь, красавица, всё будет! – приговаривали они. – Нет в городе такой нычки, которую бы Дых и Бим не отыскали…
В их действиях чувствовался немалый опыт в такого рода поисках. Зато проходящий народ стал смотреть на нас ещё подозрительнее чем раньше. Нас начали огибать стороной и что-то цедить сквозь зубы.
Вскоре к Дыху и Биму присоединился третий доброволец. Узнав, что на кону стоят пятнадцать таблеток, он выразил горячее желание принять участие в поисковой операции и махом закопался в снег по уши. Мне было приятно, что столько мужчин не остались безразличными к страданиям больной женщины.
Но и этим дело не кончилось. Не оскудел мир отзывчивыми сердцами! Пустырь постепенно перестал быть пустырём и на нём стало довольно людно.
- Бог в помощь! – раздалось надо мной. – Не подсобить ли?
Подняв голову, я увидела двух полицейских со служебным доберманом. На их лицах (включая добермана) был написан неподдельный интерес и сочувствие моему горю.
- Сделайте одолжение, - сказала я. – Если найдём – тут на всех хватит, даже вашему славному пёсику.
- А ну, молчать! – перебил старший наряда. – Какого сноуборда вы тут копошитесь, огородники?
Дых, Бим и третий помощник при виде полиции малость стушевались.
- А мы чо? – сказал Дых. – Мы ничо, начальник. Мы девушке помогали. Где в УК написано, что нельзя помочь бедной девушке? Милосердие превыше всего.
- Это мы сейчас проверим, - сказал старший наряда и приказал псу: - Тазик! Искать!
Доберман Тазик махнул хвостом, понюхал снег и в два счёта раскопал лапой мою затерявшуюся упаковку.
- Ура! – закричала я. – Нашлась, родная! Что бы мы делали без Тазика?
Почему-то пёс не разделил моей радости. Он отошёл с индифферентным видом, в его глазах читался укор:
«Психи вы двуногие! Стоило ли ради этой байды отнимать моё служебное время?»
Полицейские озадаченно нахмурились. Взяв упаковку, старший наряда громко прочитал:
- «Диклофенак»?

Повернулся к напарнику. Тот пожал плечами вместе с доберманом.
- Не догоняю, в чём прикол, - сказал старший. – На кой он нужен? Вы вовсе ошалели на фоне мирового кризиса, балдюки торчковые?
- Конечно, диклофенак! – сказала я. – А что вы ждали тут найти? Именные часы лётчика Чкалова? Дайте сюда! Спасибо всем и отдельный респект умному Тазику!
Вытащила одну таблетку, остальные сунула старшему менту:
- Дарю! Делите по-честному, как я обещала!
Попрощалась и пошла. Вслед мне глядели пять человеческих лиц и одна собачья морда. На всех лицах (включая морду Тазика) было написано горькое и жестокое разочарование моим женским коварством. Но всё-таки народ у нас отзывчивый, душевный.

Дмитрий Спиридонов