ПреЛЮДИи чувств

Прелюдии Чувств
19 октября в 13:21

В ЧЕЛОВЕКЕ ВСЁ ДОЛЖНО БЫТЬ...

Мадам Берсон повстречала у ворот тётю Марусю.
– Ой, Марусенька, – с надеждой сообщила она, – чтой-то ты похудела из себя… Можит, у тебя язва?
– Не беспокойся, Розочка! – сладко ответила Маруся.
– Беспокоюсь! – призналась мадам Берсон. – У тебя лицо стало, как дуля у Межбижера!
– Зато ты, Розочка, полностью здорова! Какая счастье! – немного фальшиво восхитилась Маруся. – И дополнительный пуд у талии тебе так к лицу!
– У меня лицо немножко-таки выше! – поправила Марусю мадам Берсон.
– Да-а? – изумилась Маруся, – И как я не разглядела?
– Я давно явно хотела для тебя сказать, – решилась мадам Берсон, – что по тебе этот, как его, ухо-глаз плакает!
– Я знаю… – призналась Маруся.
– Шо ж ты к нему не ходишь?
– Так он же ж велел тебя захватить! А как я тебя захвачу? Сама ты к ихнему психопатору не пойдёшь, а карету не дают. Говорят, что ты им все рессоры поломала, когда тебя в прошлый раз связанной везли…
– Никуда меня у прошлый раз не везли… – замкнулась мадам Берсон.
– Так позапрошлый… – не стала мелочиться Маруся.
Мимо тяжело проковылял Сёма Накойхер, волоча между ногами украденную на мясокомбинете свинину.
– Сёма! Ставьте мине два кила биточков! – решила показать широту натуры и возможности питания мадам Берсон.
– Интересно, а что Сёма делает, когда он уже нагруженный, а ему срочно в уборную надо? – абсолютно ни к кому не обратилась тётя Маруся.
Мадам Берсон подумала и потопала отменять заказ.
– Ой, Маруся, ты таки поправилась! – подкралась тётя Аня. – У меня есть впечатление, что ты слегка беременная. Кто у нас будет?
– Клоун! – в сердцах ответила Маруся. И тут же поинтересовалась:
– Аня, а что свеклой мазать щеки полезно?
– Это румяна… – расстроилась тетя Аня. – я их на толчке брала!
– На толчке, который толкучка или который уборная?
Тётя Аня резко обиделась и отвернулась.
– Добрый вечер! – сообщила подошедшая тетя Рива.
– Допустим! – не стала полностью раскрывать свое мнение по этому поводу тетя Аня.
– Анечка! Ты сегодня чудесно выглядишь! – похвалила тётя Рива. – Правда, Маруся?
Тётя Аня прикинула, что если Маруся подтвердит информацию, то и Рива, и Маруся подлые лгуньи. А если не подтвердит, то подлая лгунья только тётя Маруся. Как вам логика?
– Рива! Ты шо спросонок? – изумилась тётя Маруся. И тётя Аня решила, что Рива правдивый и искренний человек. А тётя Маруся – сволочь!
Вернулась мадам Берсон и объявила:
– Свинина вредно для желудок!
– Накойхер и говядину ворует, – дала ей наколку тётя Маруся. Мадам Берсон сделала вид, что не расслышала.
Из ворот важно вышел кот по имени Межбижер, ведя на поводке своего хозяина, тоже Межбижера. Вообще-то, кот мог гулять и гулял один, но надо же и старика размять.
– Мир таки да перевернулся! – перешла к глобальным проблемам мадам Берсон. – Уже котов на поводке водють!
Кот прекрасно знал, кто кого водит, поэтому заявление мадам презрел. А Межбижер тоже знал, поэтому даже обрадовался и… промолчал.
Не сумев пристегнуться к Межбижерам, мадам огорчилась, но не очень, потому что на горизонте показалась Дуся Гениталенко таки да беременная. Следом шел её муж – участковый Гениталенко и в тысячу первый раз клялся, что выпил он в последний раз и то на радостях.
– Какие такие у тебя-алкоголика радости? – неприветливо спросила Дуся.
– Босоножки обмывали. Румынские! – раскололся сержант.
– Чьи босоножки? – начиная чуять доброе, спросила Дуся.
– Твои! – отчеканил сержант и вытащил из кармана босоножек.
– А второй? – решила срочно и на этом самом месте умереть Дуся.
– Вот! – и второй карман сержанта опустел.
Сочтя причину пьянства мужа уважительной, Дуся стала мерить обновку.
– Размер неподходящий! – вынесла вердикт мадам Берсон.
– Почему? – удивилась Дуся, на которой обновка сидела, как влитая.
– Надо сороковой! – была неумолима мадам Берсон.
– Кому?
– Мне!
– На слоних в Румынии обувь не производят! – сообщила последние международные экономические новости тётя Рива.
– А ты… цапля! – Мадам Берсон явно не лазила за словами в карман, а подбирала их на мусорной куче.
– Лучше быть цаплей… – начала тётя Рива.
– Цапля плохая птица! – поспешила проявить знания в орнитологии мадам Берсон. – Она лягушек кушает.
Тётя Рива покраснела и умоляюще поглядела на тётю Марусю.
– Зато они веники не кушают… А слоны и особенно слонихи эти веники прямо-таки жрут! – сообщила окружающим подробности слоновьего рациона тётя Маруся. – Кстати, это не ты, Роза, у дворника Феди веники покрала?
Подслушивавший неподалеку дядя Федя, который веники эти давно пропил, версию тёти Маруси поддержал с восторгом.
Зажглись окна и фонари. Народ, как на демонстрацию, но только добровольно, потянулся в парк Шевченко на танцы. Жизнь шла себе и шла…
А куда ей деться?

Александр Бирштейн