ПреЛЮДИи чувств

Прелюдии Чувств
1 апреля 2024

ЗА ГРАНЬЮ...
/мистический рассказ/
Купленный на заправке кофе не бодрит. Глаза слипаются. Прибавляю громкость радио. Так-то лучше. Осталось всего около пятидесяти километров. Часы показывают 22.05. Дома ждёт супруга. Шутка ли, месяц вдали.
Признаться, находясь в командировке, и сам несказанно соскучился по любимой женщине. Представляю, как Анечка суетится на кухне, занимаясь приготовлением утки. Как укладывает волосы, наносит макияж, намереваясь предстать во всей красе. Едва сдерживаю возникшую на губах улыбку.
Внезапный ослепляющий свет автомобильных фар возвращает в реальность. Многотонная фура впереди несётся точно на меня. Выворачиваю руль и в последнюю секунду ухожу в сторону.
«Чёрт бы тебя побрал!» — чертыхаясь, пытаюсь унять дрожь в руках. Отдышавшись, вдруг испытываю нечаянную радость. Ещё бы, практически второй день рождения. Не успей я, эта командировка могла стать последней в моей жизни. Жди, жена мужа, скоро буду дома!

Погруженный в серый туман, родной микрорайон встречает уныло. В окнах многоэтажных домов темно. Мерцающий свет уличных фонарей едва освещает подъезды. Припарковав машину, открываю дверь и выбираюсь наружу. Холодно.
Промозглый ветер с тревожным гулом проносится по пустынной улице. Словно на дворе не июнь месяц, а поздняя осень. Всегда занятые молодежью лавочки пустынны. Липкая тишина, разбавляемая треском, исходящим от фонарей, наводит тоску. Странно. Хотя, о чем это я? Пожалуй, всё дело в погоде.

Чиркаю спичкой и закуриваю. Что за гадость! Делаю очередную затяжку. Горло вновь наполняет горечь. Бросаю тлеющую сигарету и устремляю взор в окно нашей квартиры, которое, подобно маяку, одно единственное излучает свет во мраке. Вскидываю руку и смотрю на часы: 22. 05. Трясу, стучу пальцем по циферблату. Стрелки застыли.
«Ну вот и дорогие часы, подаренные Аней, сломались», — вздыхаю я.
Тороплюсь к подъезду. Жёлтый тусклый свет освещает лестницу. Поднимаюсь к лифту, нажимаю кнопку вызова. Прислушиваюсь к звенящей тишине. Ни единого звука, как если бы всё вокруг не настоящее, а лишь бутафория моего воображения. Чёртов лифт стоит на месте. Значит, придётся подниматься на десятый этаж своим ходом.

Между шестым или седьмым этажом внезапно слышу доносящиеся сверху шаги. Некто спешит вниз по лестнице.
«Наконец, хоть кто-то живой! Я уж решил, человечество вымерло!» — обрадовался я и усмехнулся над собственными нелепыми мыслями. Увиденное в следующее мгновение заставило меня оцепенеть на месте. Перед глазами предстал низенький, худощавый, сгорбленный старик, что, опираясь на трость, торопливо преодолевал ступень за ступенью. Я силился вспомнить его имя. Кажется, Федор Степанович. И наша встреча могла быть самой обыкновенной, если бы он не скончался около недели назад.
О смерти старика, проживавшего на девятом этаже, мне поведала супруга во время очередного телефонного разговора. Ошибка исключена. Прижавшись к обшарпанной стене, уступил старику дорогу. Не поднимая седой взлохмаченной головы, он сделал несколько шагов. И, оказавшись на лестничной площадке, неожиданно замер. Потоптавшись на месте, неуклюже обернулся в мою сторону.
Даже в тусклом свете я смог разглядеть его бледное, словно восковое лицо. Бесцветные, затянутые белесой пеленой глаза смотрели на меня с некоторым удивлением. Нахмурив брови, старик произнес: «Тебе здесь не место!» Затем, стуча тростью, он направился вниз по ступеням. Я же поспешил наверх.
Поднявшись на последний этаж, остановился у окна и взглянул во двор. Вскоре внизу показался тот самый старик. Пройдя несколько десятков метров, он застыл на месте, всматриваясь вдаль. Вместе с ним я с ужасом наблюдаю, как горизонт исчезает на моих глазах. Город, здания и затянутое туманом небо, словно хрупкий фарфор, исходит трещинами и рассыпается на мелкие осколки, оставляя после себя бескрайнюю пустоту. Старик падает на колени, простирая руки к приближающейся смерти.
Преисполненный страхом, пячусь назад. На ватных ногах добираюсь до квартиры. Трясущимися руками достаю ключи и пытаюсь попасть в замочную скважину. Дверь не поддается. Ключи проворачиваются. В то время как стены подъезда исходят трещинами. Лестничные пролёты один за другим обрушиваются, разлетаясь на мелкие крупицы, навсегда исчезая в бездне.

«Аня, прошу тебя, открой дверь!» — кричу я в отчаянии, дёргая ручку. Ещё мгновение и чуждый неживой мир поглотит меня. Внезапно дверь распахивается, ослепляя ярким светом...

— Очнулся! — донёсся незнакомый женский голос.
С трудом приоткрыв глаза, вижу склонившуюся надо мной молоденькую улыбающуюся медсестру в белом халате.
Не понимаю, что происходит и где я нахожусь. От накатившего страха попытался подняться. Однако нестерпимая боль во всем теле не позволила мне это сделать.
— Тише, тише! Не волнуйтесь, — заметив недоумение в моих глазах, поспешила успокоить девушка. — Вы в отделении реанимации. Помните аварию? Чудо, что вы остались живы и очнулись. Я должна пойти сообщить доктору хорошую новость. И, конечно, мы позвоним вашей жене.

После того, как я окончательно пришел в сознание, узнал подробности страшной аварии. Многотонная фура превратила автомобиль в груду металлолома. Трое суток врачи боролись за мою жизнь. Всё это время супруга Аня не находила себе места.
Позднее, когда я окреп, смог рассказать ей о странном сне, как я считал, что видел, находясь в реанимации. Она слушала, удивлённо вскинув брови, а после рассказала мне не менее занимательную историю.
Незадолго до того, как я пришел в себя, Аня приехала из больницы домой. Уставшая, одиноко сидела на кухне и горько плакала, когда из коридора донеслись странные звуки. Придя на шум, поняла, что некто пытается открыть дверь.
«Кто там?!» — позвала она.
Ответа не последовало. Подкравшись на цыпочках, взглянула в глазок. За дверью никого не оказалось. Испугавшись, супруга застыла на месте, боясь даже дышать.
И вдруг откуда-то издалека она услышала мой голос: «Аня, прошу, открой дверь!» Не сомневаясь ни секунды, ринулась вперёд и сделала то, о чём я просил. Ворвавшийся с гулом ветер разнёсся по квартире. Перед её глазами предстала безлюдная площадка.

Однако теперь мы оба знаем: я был там в тот самый миг. Боюсь представить, что могло произойти, не открой супруга дверь. Её любовь и свет в единственном окне стали для меня спасением и помогли выбраться из мрака.

МуХа