ПреЛЮДИи чувств

Прелюдии Чувств
10 апреля 2023

Дмитрий Нагиев: «Я очень боюсь застрять во времени.»

Стиль актера сложился не вчера и за годы в шоу-бизнесе был отточен до эпического блеска: килограмм оберегов, тату на латыни и майка с вырезом скрываются под формой физрука или сотрудника ДПС — в декабре Дмитрий споет в комедии Жоры Крыжовникова «Самый лучший день». К счастью, главный аксессуар Нагиева — по-прежнему самоирония. И, к счастью, он никогда не выходит из моды.

- Вы образцово-показательный работник шоу-бизнеса: четко понимаете, что делаете и, особенно, как выглядите. Более того, на сцене вы транслируете тот же стиль, что и в жизни. От костюмов вы перешли к номадским пальто и состаренной обуви ручной работы итальянских мастеров.

Я достаточно пластилиновый актер, это качество относится и к моему стилю. Очень боюсь застрять во времени, поэтому стараюсь двигаться, но ни в коем случае не в ногу с модой. Я не являюсь ни метросексуалом, ни тем более шопоголиком. Одеваюсь достаточно небрежно и, прямо скажем, не очень дорого.

- Вы упоминали, что любите секонд-хенды.

Наверное, потому, что я в них вырос. Мы с мамой жили очень бедно, приходилось одеваться в ломбардах — все, на что хватало маминой зарплаты и папиных алиментов. После института я работал в Германии, актерской зарплаты тоже недоставало, и мы шлялись по блошиным рынкам. Оттуда эта ностальгия, как некая дань молодости. Я совершенно не гнушаюсь где-нибудь за границей зайти в секонд-хенд. Не буду лукавить, здесь я этого не делаю. А там получаю удовольствие от некой расслабленности и ощущения, что звенящие в кармане дукаты соответствуют ценам, написанным на вещах и совершенно непохожим на телефонные номера. Когда я был в Париже, то попросил историка моды Александра Васильева поделиться адресами магазинов. Он прислал мне целый список, где был первый в истории секонд-хенд, который открыла маркиза Помпадур, сдававшая туда единожды надетые туалеты. Я там так завис, что мою машину успели эвакуировать.

- Грамотно спродюсированных шоуменов можно узнать в два хода: перья и мантия — Филипп Киркоров, расшитый восточными узорами пиджак и бархатные брюки — Николай Басков.

Вряд ли вы сможете описать мой образ так, чтобы его сразу узнали. Кажется, определить его достаточно сложно.

- Майки с глубоким вырезом и брутальные серебряные аксессуары!

Если майки с глубоким вырезом служат тому, чтобы показать красивые сиси, которыми ты поигрываешь, то это отдает неким дебилизмом. А если ты большую часть юности занимался борьбой и у тебя короткая шея, которую ты, как страус, пытаешься вытянуть хотя бы за счет пропорций одежды, то для себя я этот вырез оправдываю. Если рубашка расстегнута, чтобы был виден полуметровый крест, то для меня это отдает странностью. Но если она расстегнута для того, чтобы руки не казались короткими, потому что у всех нормальных людей они достают до попы, а у тебя— с трудом до талии, то это нормально. Поэтому вырезы ничего общего с фетишизмом не имеют. Все мои аксессуары куплены в ломбардах. Я нахожусь в том возрасте, в том статусе и на той стадии развития, чтобы не ассоциировать себя с золотыми обвесами. И все двадцать семь килограммов моих украшений для меня что-то значат. В ухе нет-нет да и появляется бриллиант, но больше ни одного дорогого в смысле цены украшения у меня нет. Может, это некий показатель стиля, если ко мне вообще можно отнести это слово.

- Вы понимаете особенности своей фигуры. Это экран помогает увидеть себя со всех сторон и подать максимально круто?

Не надо забывать о вкусе, который у меня присутствует, хотя в какие-то моменты жизни подводил. Недавно на шоу «Голос» я надел белый костюм. Мне казалось, что он выглядит изумительно, в нем я похож на молодого Алена Делона, но на сцене, за минуту до включения прямого эфира, я услышал в наушнике до боли знакомый голос Константина Львовича Эрнста: «Димыч, в этом костюме ты похож на одесского сутенера». Тогда я понял, что, во-первых, у Константина Львовича нет фантазии. А во-вторых, что надо быть аккуратнее с выбором свадебного белого костюма, когда в верхнем правом углу экрана горит цифра один. После этого случая пришлось написать заявление, чтобы мне повысили зарплату за унижение на площадке. Шлифовать стиль мне помогали Ольга Слуцкер, с которой мы худо-бедно десять лет терлись на «Больших гонках», Валентин Юдашкин, Александр Васильев. Я благодарен им: сначала ты берешь уроки, а дальше включаешься в процесс и продолжаешь развиваться сам. Научить нельзя, можно научиться. Поэтому я, конечно, прислушиваюсь к советам, но стараюсь одним глазом, который еще неплохо видит, смотреть на себя в зеркало и понимать, что не все модное сейчас я хочу на себя надеть. И второе: я мужчина и не хотел бы уделять своему внешнему виду столько времени, сколько уделяют некоторые мои коллеги по цеху или хипстерски заряженные граждане.

- А ваш первый рабочий выход помните?

Не первый, но важный. Я вел модные показы, и на один из них, в 1997 году, в Петербург съехались самые известные девицы мира: Клаудия Шиффер, Линда Евангелиста и Ева Герцигова. Мне было приказано работать в смокинге — я поехал на ярмарку в СКК и купил его там. На площадке сказал, что потратил на смокинг сумму в два раза больше моего гонорара, и все ответили: «Понимаешь, он того стоит, это и видно». А у меня впервые закралась мысль: так ли видно, за три тысячи рублей на тебе вещь или за три тысячи долларов? Именно тогда я плюнул на все это, поплыв водорослью по течению против моды.

- Есть ли вещи, которые прошли с вами сквозь года?

Я до сих пор ношу джинсы, купленные в первый год программы «Окна», то есть в 2002-м.

- Значит, вы держите себя в отличной форме.

Более того, они мне стали великоваты. У меня вдруг появилась сверхспособность втягивать бока.

- По какому принципу вы собираете гардероб?

Шерлок Холмс говорил, что все, что ему нужно, — это кусок хлеба и чистый воротничок. Данный принцип справедлив и для меня. В нечастых заграничных поездках между съемками и корпоративами я забегаю в какой-нибудь небольшой магазин — не огромный супермаркет или универмаг, где идешь как по Дерибасовской и слышишь до боли родную речь, а в лавку каких-нибудь местных мастеров. У меня нет отдельной квартиры под винтажные костюмы, расшитые бисером. Ношу и дорогое пальто из нью-йоркского дизайнерского магазина, и футболочки из H&M. Все, что на мне надето, волею судьбы и к моему стыду куплено за границей. Наверняка, это все китайское, и я с удовольствием бы надел вещь, на которой написано «Сделано в России», но пока мы жжем сыры, ввезенные контрабандой, вряд ли здесь что-то изменится.

Интервью: Ксения Гощицкая