ПреЛЮДИи чувств

Прелюдии Чувств
9 декабря 2022

Снеговик

Эй, хулиганьё, оставьте его в покое! крикнул я, обращаясь к двум здоровенным пацанам, которые отрабатывали на большом красивом снеговике удары карате.

Бегу к ним, а сам думаю: «Какого лешего я делаю? Их же двое, какие-то школьники или студенты-первокурсники не разберешь по бородам». Сам-то я до двадцати семи не брился, теперь раз в неделю пушок сбриваю для того, чтобы жене казаться более мужественным. Только бритву у неё беру, но это не важно.

В общем, бегу, ору на этих двоих, козлами малолетними даже назвал и сам потом понял, что некультурно как-то, не по-взрослому, но ничего, переживут. Собираюсь драться, ей-богу собираюсь, прям всерьёз, и за кого? За снеговика! «Господи боже мой, ну и дурак же я».

Оглохли что ли? Я кому сказал, отвалите от снеговика! рычу как свирепый варвар, готовый наброситься на жертву, и тут вижу, как один из этих двоих снеговику с вертушки морковь с лица сносит — пластический, блин, хирург.

Морковь эта летит в мою сторону, точно пуля, еле уворачиваюсь, чтоб не убила. Пролетела мимо уха со свистом и застряла где-то в стене дома неподалеку. Всё внутри сжалось, я чувствовал, что вот-вот упаду в обморок, даже немного поплакал. «Держись, старик, ради тебя я сейчас умирать буду», обращаюсь я мысленно к снеговику, которому безжалостно снесли половину головы. Представил, что мою голову превращают в нечто подобное.

Последние пятьдесят метров показались мне марафоном. Время остановилось, стало нереальным. Я успел помечтать о том, чтобы эти подлецы внезапно одумались или чтобы я по пути провалился куда-нибудь в канализационный люк, и сточные воды отнесли меня на другой конец страны; чтобы упала комета и облегчила мои будущие страдания за невинного снеговика. Я согласился бы даже на то, чтобы этот чёртов снеговик просто растаял, но он стоял.

В руке у меня был пакет с продуктами, я собирался применить его, если потребуется. Возможно, бананы и сметана не лучшие орудия самозащиты, но ничего другого у меня не было. Вру, была ещё целая упаковка смекты, но для неё уже было слишком поздно.

Вы чё, школота, совсем озверели? — я замахиваюсь пакетом в надежде на должный эффект. Пацаны смотрят на меня сверху вниз. Лет им на двоих, примерно как мне тридцать два.

Тебе чё надо? спрашивает спокойно один из них.

Надо! отвечаю. Сердце колотится, в ушах шум, глаза бешеные. Наконец понимаю, что фразу стоит закончить: Надо чтоб вы отстали от снеговика! Что он вам сделал?! Вам бы всё только рушить! Что вы за звери в конце концов!

Понимая, что меня внимательно слушают, я решил давить на психологию — возможно, получится обойтись без крови (моей, разумеется).

Какой-то ребёнок его сделал с родителями, катал тут эти шары не один час, морковь вон ему из дома принёс, шапку красивую! я понимал, что держу ответ за всех снеговиков, которых когда-то потерял я и все другие дети из-за вот таких вот «бойцов кунг-фу». Я должен был отстоять этого снеговика, пусть он будет даже последним, но я должен.

Да успокойся ты, это же просто снеговик! пытался надавить на меня один из них.

Это для тебя он просто снеговик! А для кого-то это друг! Может, его калека какой слепил! Или, вообще, одинокий старик, у которого никого больше нет! пытался я давить на совесть.

Ещё раз замахнувшись пакетом, я собирался в последний, третий раз предупредить и напасть.

Да это мы его слепили, внезапно слышу я.

В смысле вы? пакет опустился, лицо начало глупеть.

В прямом смысле. Мы его слепили час назад. На нём моя шапка, отвечает пацан, и я вижу, что он действительно стоит с непокрытой головой, в отличие от друга.

А морковь? я всё ещё надеялся, что это меня просто отвлекают. Лучше бы побили, ей-богу, чем такой позор.

Да вот же, достаёт парень из кармана ещё две морковины. У нас дома места нет, чтобы потренироваться. Зал на выходных закрыт. Вот мы и решили снеговика слепить и на нём отработать удары. Соревнования скоро.

Спортсмены, значит, всё ещё стараясь не терять достоинства произношу я. — И всё равно, нельзя так со снеговиками, они же тоже люди, последнее слово я сказал почти шепотом и, достав из пакета банан, приделал его на место сбитой моркови.

А потом ушёл медленно, по-философски, оставив после себя шлейф недосказанности и утаённой мудрости. А потом ещё две недели не ходил этим маршрутом, пока не сменил куртку и шапку.

Александр Райн