ПРИКОСНОВЕНИЕ ДУШИ

Прикосновение Души
вчера в 20:57

БРОДЯГА

- Ещё этого не хватало, - боязливо простонала Ирина, остановившись на разделительной полосе пешеходного перехода, и ухватила Лерку за руку, - Ну откуда эта собака?

Крупный пёс, грязный и лохматый, в туманной измороси уличного фонаря стоял между урной и краем перехода. Заинтересованно глядел в их сторону и вилял хвостом.

- Мама, не бойся, - подбодрил сын, зная мамину боязнь и нелюбовь к собакам.

- Уходи, уходи, - сказала она, воинственно выставив вперёд сумку и робко шагая навстречу псу.

- Мама! - крикнул Лерка, - Да это же бродяга. Он нас узнал.

- Ясно, что бродяга, - шептала мама, на ватных ногах обходя пса, отстраняясь защитной сумкой, - Но с чего он нас узнал?

- Да это же дедушкин Бродяга.

- Фу ты. Какой дедушкин? Тот пёс убежал давно. - Припуская шаг и невзначай озираясь, Ирина тащила Лерку подальше от собаки.

- Дедушкин, точно. Давай его заберём. Ну давай.

- Ты с ума сошёл? У меня аллергия. Да и нет тот это пёс вовсе. Ты позабыл уже.

- Даже если не тот. Давай возьмём. - захныкал Лерка, начиная работать якорем, - Дедушка же взял собаку с улицы. И мы возьмём. Плохо ему здесь.

Схватившись за голову, Ирина остановилась. Затем присела к сыну.

- Ну малыш, пойми. Не делают так. Это всего лишь собака. Уличное животное. Притом грязное. У него глисты, паразиты всякие. Понимаешь? А дедушка взял, потому что заболел тогда.

- Да знаю я, - по-взрослому скривил личико Лерка, - Он и умер оттого, что заболел.

- Нет, сынок. Умер он от инфаркта. Сердечко не выдержало. А заболел раньше. Старики так болеют, пойми. Соображать он стал плохо. Потому и притащил собаку с улицы.

Надув губы, Лерка нехотя поплёлся за мамой.

На другой день, на том же месте, Ирину просто током ударило.

- Опять эта собака. ... Да уйди же ты, зараза, - взвизгнула она, замахнувшись сумкой и приближаясь к собаке. Та присела на своём клочке меж урной и переходом, и тихо утробно рыкнула.

- Ой! - жалобно вскрикнула Ирина, стиснув Леркину ладошку и боясь сойти с перехода, - Мужчина. Помогите пожалуйста. Отгоните собаку.

- А ну пошёл! - гаркнул мужской бас, и пёс, ощетинившись, залаял, не сдвигаясь с удерживаемого пятачка. - Ну я тебе сейчас!

- Ой, что творится, - причитала Ирина, протаскивая Лерку за спиной героя, грозно отыскивающего камень на земле.

Едва Ирина с Леркой проскочили, пёс сдал свой плацдарм, и, не дожидаясь камня бросился по переходу под вой клаксонов.

- Спасибо вам! - крикнула она, обернувшись, - Ужас, что творится в городе.

Ругнувшись в адрес собак и властей, мужчина побежал к подъехавшему автобусу.

- Фух, - выдохнула мама, - Вот видишь, чуть не сожрал нас. А ты его домой хотел взять.

Лерка насупился, но спорить не стал.

На третий день, сжав сумку и Лерку в одной руке, Ирина уверенно шагала по переходу навстречу злосчастной собаке, которая с тупым усердием отстаивала свой пятачок.

В правой руке Ира держала газовый баллончик, для верности ощупывая пальцем кнопку. Она даже нервно ухмыльнулась, когда их с собакой разделяло несколько шагов.

И тут она вдруг оказалась в центре кошмарного фильма. Разум Ирины не успевал за происходящим, а глаза ослепили фары со встречной полосы. Звон. Визг резины. Скрежет разделительного ограждения. Вырвавшийся Лерка. Пронёсшаяся за спиной машина.

Ирина обернулась прыжком, и казалось, что за доли секунды стала седой. Потому что там, куда вырвался Лерка, дорогу перегородила машина.

С диким криком обогнув машину, она увидела своего ребёнка, сидящего спиной у ограждения. Бледный, с округлившимися глазами, он беззвучно перебирал дрожащими губками. Бросившись на асфальт, она ухватила сына руками.

- Сыночек, ты цел?

- Мама, - прошептал он и замолк.

- Что болит, сыночка? - она нервно обшаривал его тельце, - Где болит?

- Мама, я замочил штанишки.

- Какие ещё штанишки? - Подскочив, она подняла сына, - Где болит сынок?

- Мама, я описался. Ты не будешь меня ругать?

Схватив его на руки, Ирина едва не споткнулась о что-то мягкое и большое. Внизу распласталась собака, явно попавшая под машину. Она молча и медленно скребла передними лапами асфальт.

Ничего не соображая, Ирина побежала с Леркой домой, без конца приговаривая, - Точно не болит, сынок? Нигде не болит? Не молчи сынок, скажи.

- Мама, отпусти. Я сам пойду.

Отпустила она возле лифта.

А перед квартирой снова схватила на руки и всучила напуганному отцу.

- Лёня держи. Нас чуть машина не сбила.

- Господи, Что?! Ира, Что? Сынок, ты жив? Ты цел? Где болит? - заскочив в кухню, он усадил сына на стол и стал нервно расстёгивать куртку. - Где болит?

- Не болит, папа. Меня спас Бродяга.

- Какой ещё бродяга?

- Дедушкин бродяга, ты помнишь? (отец скорчил безумное лицо) Вспомни, папа. Дедушкин пёс. Он вытолкнул меня из-под машины. Я это помню. Точно помню.

- Какой пёс? Какой бродяга? - нервно выкрикивал Леонид, направляясь в комнату, - Ира, ты где была? Куда смотрела?

- Вызывай скорую, - обхватив голову, процедила Ирина. Леонид побежал к телефону.

Вызвав скорую, вернулся к сыну.

- Точно не болит? Сынок? Ну, рассказывай.

- Это Бродяга. Он меня узнал. Я смотрел на него. Потом он очень быстро побежал ко мне. Потом свет. Он ударил меня головой. Больше я не помню. Потом мама... Она меня подняла и понесла...

"Боже мой!" - думала Ирина - "Он три дня ждал нас на этом пятачке. Только оттуда можно было отбросить Лерку. Мистика какая-то..."

Громкий звонок домофона прервал ход мыслей.

- Лёнь? Это что, скорая?

- Да ну. Как-то быстро, - сказал Леонид, снимая трубку, - Это скорая? Спускаюсь... Что, кто? ..., - запнувшись, он сдвинул брови, - Сынок? Нормально... А. Ирина Александровна? Да, здесь...

Повернувшись, он обескураженно развёл руками, - Капитан Ларгеев. Тебя требует. Как главного свидетеля. Или пострадавшую...

- Ах, ещё и требует?! - щёки Ирины вспыхнули гневом, - Ну, ладно. - приговаривала она, нервно набрасывая куртку и выскакивая в подъезд.

- Ирочка, ты не груби... пожалуйста...

Выскочив рассвирепевшей гарпией, она уткнулась в располагающее лицо человека в фуражке.

- Как сыночек? - он переложил папку в левую руку.

- Нормально... вроде. Вот, скорую ждём, - Ирина сбрасывала жар. - А как вы меня нашли?

- Ваша соседка была на остановке. А скорую - это правильно. Даже если травм и ушибов не обнаружат. Пусть всё запишут. А завтра к невропатологу сводите. А то мало ли. Вдруг спать плохо будет, или писать начнёт во сне...

- Он и сейчас описался.

- Надо же, - цокнув, капитан с горечью сдвинул брови, - Вы проследите, чтобы доктор это в карточку занёс. Важно для суда. Надо таких уродов наказывать. Я понимаю ваше состояние. Завтра, придите пожалуйста в четыреста пятнадцатый, - Он положил повестку на папку, и удерживал её, как столик. - Здесь подпишите. ... Спасибо. Ждём ваших показаний. Здоровья сыночку. ... Нет, нет, со мной идти не надо.

- А я пойду, - упрямо сказала Ира, - Я должна посмотреть в глаза этому уроду.

- Это не обязательно... Но, как хотите. ... Только... - Остановившись, он взял её за руку, - Вы, пожалуйста, того... Без эксцессов, без рукоприкладства. А то против Вас же на суде ...

- Не беспокойтесь.

В ярком свете уличных фонарей на слякотной остановке толпился народ. Мигали сирены полиции. Поперёк правой полосы красовался помятый внедорожник. За ним валялся выломанный кусок ограждения.

Ирина глянула в сторону, где неприметно и в тени, у открытой двери старенькой темно-зелёной "буханки" бродили два мужичка в таких же зелёных куртках.

Один, курчавый и лупоглазый, шагнул к чёрному полиэтилену, и её взгляд упал на распластанную на брюхе грязную собаку, неподвижно лежавшую вытянув передние и задние лапы.

- Он жив? - спросила она мужчину со шприцом в руке.

- Пока да, - вздохнул он, наклоняясь к собаке, - Но недолго. Усыплять будем. - Он стал снимать колпачок с наполненного мутной жидкостью шприца.

- Подождите, - сказала Ира, - Неужели ничего нельзя сделать? Я заплачу. Может за деньги что-нибудь можно?

Выпрямившись, мужчина удивлённо на неё уставился.

Слыша разговор, из машины выскочил второй, коренастый и постарше. - Милая. Крестец разбит и задние переломаны. Если и сделать операцию, то кто за ним ухаживать будет? В приюте такой возможности нет. Да и зачем? Ходить он уже не будет.

Уступая коренастому, курчавый сдвигался назад. И тут Бродяга заскулил, поднял морду, провожая шприц жадным взглядом.

- Боже... - затравленно протянул курчавый, - Он что, просит?

- Эх, животина, - вздохнул коренастый, - Понимает, что не жилец.

Когда Ирина опустилась на корточки, пёс обессиленно уронил морду на лапы и поднял на неё грустные глаза. В его взгляде не было мучений и боли. Только усталость и пустота.

А Ирина могла поклясться, что всё проскочившее в её мозгу, было прочитано в этих глазах.

"Люди. Сжальтесь. Сделайте наконец свой укол. Устал я на этом свете. Устал терять хозяев. Устал скитаться по помойкам. Устал от холода и грязи. Устал выпрашивать еду. Устал от окриков и пинков. Сжальтесь. Подарите мне покой."

- Нет! - произнесла она, распрямившись. - Это моя собака.

- Дамочка... - покровительственно протянул курчавый, с явным желанием отбиться от назойливой гостьи.

- Ирина. Меня зовут Ирина.

- Сергей, - растерянно ответил он, - Вы ошиблись, Ирина. Он бродячий. Вон, бирка в ухе. Мы стерилизовали его месяца три назад.

- Это моя собака.

Тяжко вздохнув, коренастый придвинулся к ней в упор.

- А как его зовут?

- Бродяга.

- Понятно, что бродяга. А имя? Или это не ваш пёс?

- Это. Моя. Собака. - Отчеканила Ирина тем грубым, почти мужским голосом, который появлялся у неё, когда она принимала важное решение вопреки всем. - И я сумею его выходить!

Мужчины переглянулись. Старший кивнул Сергею, затем повернулся к Ирине, когда тот уносил невостребованный шприц в машину.

- Вы заберёте его домой?

- Да, - ответила Ирина, примеряясь к подстилке, перепачканной в грязи и крови.

- Где вы живёте? Мы поможем.

- Спасибо, - растроганным голосом сказала она, кивнув на дом, - Семьдесят третья.

- Сергей! Вколи ему обезболивающее.

Тот высунул из двери удивлённое лицо. - Зачем? Он же не чувствует ни фига.

- Уверен? А ну прихвати фонарик.

Старший присел на корточки и погладил Бродягу по голове. Тот лежал неподвижно. Только слабо вздымающиеся бока и глаза выдавали в нём жизнь.

Передав фонарик, Сергей присел рядом. На яркий свет Бродяга несколько раз моргнул. Глядя в собачий глаз, старший потянулся и легонько ткнул пса в поясницу. Тот не шелохнулся. Зато вздрогнул Сергей, смотревший ему в зрачок.

- Не чувствует, говоришь? - с укором спросил старший.

- Ё-ма-ё! Так он, выходит, терпит. Вот это пёс.

- Укол давай! - скомандовал старший.

Поднявшись, он стал возле Ирины. - Не факт, что будет результат. Но операций предстоит много, и дорогих. - Он протянул визитку. - Это хирург. Мой приятель. Бесплатно не сделает, но скинет по максимуму.

- Поедем сейчас, если можно, - тихо сказала Ира, и старший задержал на ней взгляд, - Вот это правильно. ... Серёга, заводи!

***

Зима выдалась долгая и нудная. Но так или иначе пришла весна и солнце припекло апрельскую лавочку с разморенными старушками.

- Гляди, Шур. Эти полоумные опять собаку вытащили. И чего маются? Усыпили бы давно. А они тележку ей под задницу приспособили.

- Что ты, Ань. Добрые они люди, сердечные. Молодцы, что собачку в беде не бросили. Я бы так не смогла.

- Да я не про то. И собака мучается, и они. А хата, говорят, у них ссаками насквозь провонялась.

- Ой, Ань. Гляди. А где тележка?

Шура подскочила, и разминая затёкшие ноги пошкандыляла навстречу.

- Ирочка, Лёня, добрый день. Никак получилось? Дай Бог вам здоровья.

Отец с сыном медленно отпускали ладони от боков пса. А гордый и счастливый Брод изо всех сил держался на забинтованных и подрагивающих лапах-тростниках.

- Мама! Папа! Смотрите! Бродик хвостом завилял!

И все глянули назад, где, надо было напрячь зрение, чтобы разглядеть слабенькие покачивания лысого хвостика, остриженного ножницами хирурга...

Автор: В.Туманов