ПРИКОСНОВЕНИЕ ДУШИ

Прикосновение Души
11 сентября 2023

Ванечка.

— Оно тебе надо, хомут на шею? —причитала Людмила Ивановна, директор детского дома. — Молодая девка! Найди себе мужа, роди своих детей! Не справишься ты с ним одна. Он же словно дикий звереныш.
— Людмила Ивановна, я всё решила. Прошу вас, помогите мне! — упиралась я.
— Ой, дура сердобольная. Ну, как знаешь! Сделаю, что могу, — повернувшись к окну, завершила директор.
Разговор касался шестилетнего Вани, который пол года назад поступил в наше учреждение. Мальчика изъяли из неблагополучной семьи, где невменяемая мать жестоко с ним обращалась. Невозможно описать весь тот ужас, который пережил маленький Ванечка. За несколько лет работы в детском доме я видела многое, но с подобной жёсткостью в семье столкнулась впервые. Маленький, худенький, с большими карими глазами, он мгновенно запал мне в душу.
Множественные шрамы на теле выдавали признаки избиения. Ваня совсем не разговаривал, все дни проводил, забившись под кровать. Единственным человеком, с которым он смог пойти на контакт, оказалась я. Стоило мне зайти в спальню к детям, к Ванечка, завидев меня, выбирался из-под кровати, вытягивал ко мне свои руки и вцеплялся в меня. Он ничего не говорил, ни о чем не просил. Обнявшись, мы подолгу сидели и молчали. Постепенно Ваня стал и сам выходить из своего укромного места, кушать и интересоваться другими детьми. Единственное, что омрачало, так это его молчание.
Сначала работы в детском доме я обещала себе не привязываться к детям. Но с Ваней это не работало. С того самого первого дня, как он крепко обнял меня и долго не отпускал. Я испытала чувство привязанности. И вот, спустя пол года решилась усыновить его.
Людмила Ивановна не обманула. И наконец, настал тот день, когда я с теперь уже своим официальным сыном приехала домой.
— Ванечка, проходи! Теперь это наш с тобой дом. Мы будем здесь жить вдвоём, — сказала я ему у порога.
Ванька, бросив сумки, помчался осматривать свои владения. Квартира, которая осталась мне от бабушки, состояла из двух комнат и кухни. Я заранее подготовила комнату для Вани. Поклеила обои, приобрела мебель, книги, учебники и, конечно, игрушки. Сын был в восторге! И, несмотря на его молчание, выдал весь спектр радостных эмоций.
Время побежало. Неделя сменялась другой. Нам с Ваней было легко вдвоём. Первые трудности адаптации нас миновали, поскольку мы с Ваней и ранее проводили много времени вместе. И мальчик он спокойный, послушный, внимательный. Мы много занимались, а в свободное время ходили в кино, посещали детские представления или гуляли по парку.
Ваня с радостью принимал всё новое, с интересом наблюдал за происходящим вокруг. Появилась речь. Да так, будто и не было с ней ранее проблем. Как он признался мне: говорить он мог давно, но только не хотел. И я очень радовалась такой значимой победе в нашей жизни.
Единственно, что омрачало нашу идиллию - это странности, происходящие в квартире. Мои вещи постоянно пропадали и неожиданно появлялись в необычных местах. Я вела аккуратные разговоры с Ваней и просила не делать так. Ваня качал головой, отводил глаза в сторону и переключался на игру или просмотр мультфильма. Вообще на что угодно, лишь бы я отстала с этими разговорами. Второй момент - он часто целенаправленно ломал игрушки и не сознавался в проделках. Поначалу я старалась не акцентировать на этом внимания. Со временем ситуация начала накаляться. Пропадающие вещи, специально сломанные игрушки, обманы и уходы от разговоров показались мне пустяками, по сравнению с тем, что начало происходить дальше.
Однажды, когда я принимала душ, в дверь тихонько постучали. Я попросила Ваню подождать немного. Стук в дверь усилился.
— Подожди еще одну минуту! — уже раздражено повторила я.
И вдруг в дверь ударили с такой силой, что мне показалось, ещё немного и она разлетится в щепки. От неожиданности я вдавилась в стену:
—Ваня, прекрати!
И накинув халат, выскочила из душа. В коридоре никого не оказалось. Пройдя в комнату сына, обнаружила его спящим.
— Это не смешно. Пожалуйста, не пугай меня больше! — строго сказала, уверенная, что Ваня притворяется и слышит меня. Ответа не последовало. Я прикрыла дверь и отправилась спать.
Лишь я задремала, как раздался треск разбившегося стекла. Вскочив и включив свет, я увидела разбитое зеркало и лежащий рядом игрушечный грузовик.
— Да что с тобой такое! — сорвалась я на крик и отправилась в комнату сына.
Ваня сидел на кровати, поджав под себя ноги и укутавшись в одеяло. Он был очень напуган и зажат. Испытав чувство вины за свои негативные эмоции, я присела рядом и протянула руку к его лицу. Ваня заплакал и прижался ко мне всем телом. Я почувствовала, что он дрожит.
— Всё хорошо, все хорошо, — успокаивала я его. — Просто не делай так больше, ладно? Ведь ты пугаешь меня. Я люблю тебя. Я стараюсь ради нас двоих. И у нас всё получится. Мы со всем справимся.
В последующие дни никаких положительных изменений не произошло. И чем больше я старалась что-то изменить, тем более от меня отдалялся ребёнок. На все мои доводы Ваня молчал и тихо плакал. Я обратилась за помощью к старой знакомой, имевшей большой опыт работы с детьми по части психологии. После разговора со мной и коротким общением с сыном, который, кстати, всё это время простоял, смотря в одну точку, знакомая предположила множество диагнозов, начиная от небольших психических отклонений, заканчивая шизофренией. И рекомендовала чуть ли не стационарное обследование и лечение в специализированном учреждении. Я оказалась не готова к такому и сделала паузу, чтобы подумать.
И уже в следующую ночь произошло то, что привело меня в неописуемый ужас. Едва я уснула, как почувствовала, что Ваня пробирается ко мне в кровать. Аккуратно откинув одеяло, он лёг рядом. В комнате было темно. Не открывая глаз, я прошептала:
— Ваня, ты чего? Кошмар приснился? — послышалось тихое хныканье. — Не плач, это просто-напросто плохой сон. Сейчас я тебя обниму и все пройдёт, — успокаивала я Ваню.
Я протянула свою руку и обняла его.
—Вань, да ты ледяной! — ахнула я.
И вдруг за моей спиной раздался голос сына:
— Мам?
Я резко повернулась и увидела стоящего посреди комнаты испуганного Ваню. В моей голове пронеслась лишь одна мысль: «Кто же тогда лежит рядом со мной?»
Попятившись назад, я свалилась с дивана. С трудом поднялась на дрожащих на ногах, протянула руку к одеялу и резким движением скинула его. Под ним точно кто-то или что-то находилось, но словно испарилось со сброшенным одеялом.
— Боже, что это было? — испуганно прошептала я.
Ванька снова заплакал и прижался ко мне с такой силой, что я не устояла на ногах. Мы опустились на пол, где и остались сидеть, обнявшись.
— Сынок, ты тоже это видел?
— Да.
– Я не понимаю. Голова кругом от произошедшего.
— Мам, это не я краду вещи и ломаю игрушки. Не я пугаю тебя по ночам. Это всё Петя! Он обижается и хочет занять моё место. Я боялся тебе сказать. Мамочка, не отдавай меня, пожалуйста. Я не хочу возвращаться в детский дом! — расходился на крик Ваня.
— Ты что, милый мой, хороший мой. Я никому тебя не отдам. Маленький мой, родненький! — уже не в силах сдерживать подступающие слёзы, говорила я.
Какой Петя? Что за чертовщина происходит? Куда бежать и что делать? Голова разрывалась от всех вопросов. Мысленно я корила себя за всё, что произошло в последнее время. За то, что обвиняла Ваню, не замечая его страхов. Оставшуюся ночь, пока Ваня спал, я провела в раздумьях.
И уже утром, оставив сына подруге, отправилась в детский дом. Где подняла все документы Ивана и неожиданно узнала, что у него был брат. Как так получилось, что маленькая приписка осталась мной незамеченна? И Ваня ничего не рассказывал. И не просто брат, а у матери родилась двойня. О втором мальчике в документах более ничего не писали. Словно был ребенок, и про него все забыли. Взяв адрес, я отправилась в деревню, где ранее проживала его кровная мать. Я знала, что несколько месяцев назад мать умерла, а вот кем являлся отец Вани, неизвестно. Поскольку в свидетельстве о рождении в графе отец стоял прочерк.
В деревне перед моими глазами предстала угнетающая картина. Дом оказался заброшенным и пустым. Ворота были настежь раскрыты, отчего я свободно проникла внутрь. Повсюду валялись бутылки, старые вещи. Просевший дом больше напоминал сарай, чем жилое помещение. Сгнивший скрипучий пол и ободранные стены. Посреди мусора и сломанной мебели я приметила на полу старую фотографию женщины. Глядя на неё, заметила внешнее сходство с Ваней и посему поняла, что женщина на снимке - его мать.
— Что же ты натворила? — обратилась я к ней, будто надеясь услышать ответ.
Неожиданно за моей спиной заскрипела половица и, обернувшись, я увидела старую женщину.
— А вы кем будете? — спросила она, прожигая меня глазами.
— Ирина - приёмная мама Вани, — растерянно пробормотал я.
— Ах, вон оно что! — сменив подозрительность на милость, улыбнулась беззубым ртом старушка. —Я живу напротив, считай, соседка покойной Машки, мамки его. А ты чего тут бродишь? Машка то как померла, так здесь и не живёт никто.
— Сама и не знаю, бабушка. Ответы ищу, — задумчиво ответила я.
— Ну, тогда пойдём ко мне. Я тебя чайком напою и заодно расскажешь, как Ванюшка поживает. Помню мальца, тяжко пришлось ему.
В доме бабушки было светло и уютно. В углу висели иконки, в центре зала стоял круглый стол, где мы и расположились. За вкусным травяным чаем я рассказывала ей о Ванечке, поначалу утаив о пугающих странностях.
— Всё замечательно рассказываешь, доченька, — перебила меня старушка. — А теперь давай на чистоту. Что-то тебя мучает и привело в этакую даль? Неспроста ты приехала. Рассказывай, о чём не договариваешь.
Под её напором я сдалась, и выложила обо всём.
— Ох, девонька, знаю я, Пётр - это брат его. Хотя, по правде говоря, души детей чисты и не мучают других. Это уже обозленная сущность. Получила ты с сыном наследие.
— А что же мне делать? — не понимая, спросила я.
— Помочь душе упокоиться!
— В документах о брате толком ничего не значилось. Вы знаете что произошло?
— А как же! Вся деревня знает! Эта непутевая мамаша загубила дитя, да где-то в огороде прикопала. Такая молва по деревни ходила. А людям врала, мол, убежал и пропал. И следствие было. Всю деревню на уши поставили. И живым искали, и мёртвым. Только не нашли Петра. А Ваньку тогда и забрали. Похоронить второго ребёнка надо бы по-человечески да молиться за него. Ты иди, иди. Может, даст тебе дух беспокойный, знак какой.
Я стояла посреди двора покойной Маши и не знала, что мне делать. Слова старушки снова и снова повторялись в голове. Я задавала себе один и тот же вопрос: «Как родная мать так могла поступить?» Обходя огород, будто обезумев, я шептала: «Ну где же ты? Петенька, помоги, пожалуйста, а я помогу тебе. Только не мучай. Не трогай Ванечку. Оставь нас». Ничего не происходило.
Отчаявшись, я опустилась на землю и горько заплакала. Я рыдала от жалости к Пете, от страха потерять Ваню и от безысходности.
Вдруг прямо перед моим лицом возникла большая красивая бабочка. Она порхнула своими крылышками, будто маня за собой. И я даже не заметила, как оказалась за территорией огорода, когда бабочка присела на растущие в круге ромашки. Здесь под землёй покоился маленький брат Вани...
Я не буду описывать всего того, что происходило дальше и сколько я выплакала слёз. Скажу кратко: после возобновленного следствия мне удалось перезахоронить Петра, как полагается. И на этом мистика в нашей жизни закончилась.
С тех пор прошло более двадцати лет. За это время я вышла замуж за прекрасного человека, родила двоих девочек. Завтра мой сыночек Ванечка женится. У нас всё получилось. Мы справились со всеми трудностями. Я счастливая женщина, мама и жена.
—————
© МуХа.