Всё будет хорошо!

Всё Будет Хорошо!
вчера в 02:24

ПОДУМАЕШЬ, ВСПЫЛИЛА...
Да кому ты вообще нужна, кaргa старая? Ты всем только в тягость. Ходишь тут, воняешь. Была б моя воля, я б тебя... А приходится терпеть. Нeнавижу!
Полина чуть не подавилась чаем. Только что она разговаривала со своей бабушкой, Зинаидой Сергеевной, через видеосвязь. Та отошла на минутку.
Подожди, солнышко, я сейчас вернусь, сказала она, поднялась с кресла, кряхтя, и вышла в коридор.
Телефон остался на столе. Камера включена, микрофон тоже. Полина тем временем переключилась на экран компьютера. А потом... Случилось это. Голос, доносящийся со стороны коридора.
Полина подумала, что ей послышалось. И, наверное, она бы так и считала, если бы не глянула на телефон. Судя по звуку двери, в комнату кто-то зашёл. На экране появились сначала чужие руки, потом стал виден бок, потом лицо.
Оля. Жена брата. Ну да, голос тоже был её.
Женщина подошла к кровати бабушки и подняла подушку, потом матрас, пошарила под ним рукой.
Сидит она тут, чаи гоняет... Хоть бы поскорее подохла уже, честное слово. Чего тянуть резину. Всё равно толку от тебя нет, воздух коптишь и метры занимаешь... ворчала невестка.
Полина не шелохнулась. На пару секунд она разучилась дышать.
Вскоре Оля ушла, так и не заметив камеру. А через пару минут вернулась и бабушка. Она улыбнулась, но эта улыбка не затронула её глаза.
А вот и я. Кстати, я ж не спрашивала. Как у тебя с работой? Всё хорошо? спросила бабушка как ни в чём не бывало.
Полина отрывисто кивнула. Она всё ещё пыталась переварить полученную информацию, хотя всё внутри требовало просто пойти и выставить эту наглую деваху за дверь. Сейчас же.
Зинаида Сергеевна всегда казалась Полине железной леди. Нет, она никогда не повышала голос. Просто в ней была та самая учительская строгость, которая оттачивалась годами в школьных кабинетах, в разговорах с детьми и их родителями.
Сорок лет она преподавала литературу. Дети её обожали: Зинаида умела сделать интересной даже классику.
Когда умeр дед, она не сдала, но её идеальная осанка сменилась лёгкой сутулостью. Она стала реже выходить на улицу и чаще болеть. Улыбка уже не была такой широкой. И всё же Зинаида не утратила привычную бодрость. Она считала, что все возрасты прекрасны, и наслаждалась жизнью даже сейчас.
Полина всегда любила бабушку за то, что рядом с ней было безопасно. С ней никакие проблемы не страшны: разберётся с чем угодно. В своё время Зинаида отдала внуку дачу, чтобы тот мог заплатить за учёбу, а внучке последние накопления, которые та пустила на ипoтеку.
Когда брат Полины, Гриша, после свадьбы посетовал на дорогую аренду, бабушка сама предложила комнату. Мол, трёшка, места всем хватит, заодно и присмотр. Ну а вдруг давление поднимется или сахар скаканёт?
Всё равно мне одной скучно. А молодым помощь лишней не будет, говорила она с энтузиазмом.
С Гриши причитался присмотр, а Полина тем временем помогала бабушке с продуктами, лекарствами и даже коммуналкой. Зарплата позволяла, а совесть не позволяла оставаться в стороне. Иногда Полина давала наличку, иногда переводила деньги на карту, а иногда, зная бабушку и её привычку откладывать на чёрный день, сама привозила еду. Внучка покупала рыбу, мясо, молочку, фрукты. Словом, всё, чтобы бабушка полноценно питалась.
Это твоё здоровье. Особенно при твоём-то диaбете, говорила Полина.
Бабушка благодарила, но прятала взгляд. Ей будто было неловко напрягать кого-то.
Оля, жена Гриши, с самого начала казалась Полине какой-то скользкой. Мягкие речи, приторная вежливость, а в глазах холод. Оценивающий взгляд, в котором не было ни тепла, ни уважения. Но Полина не лезла. Это чужие отношения. Она лишь спрашивала у бабушки, всё ли в порядке.
Всё хорошо у нас, милая, заверяла Зинаида. Оля готовит, дом держит в чистоте. Молодая ещё, конечно, ну да ничего. Опыт дело наживное.
Сейчас Полина понимала: это ложь. На людях Оля была кроткой овечкой. Но когда не было свидетелей...
Бабуль, я всё слышала... Что это только что было?
Бабушка застыла на секунду, как будто плохо расслышала, а потом отвела взгляд.
Да это ничего, Полиночка, Зинаида вздохнула. Оля просто устала. У них сейчас сложный период, Гриша всё на вахтах. Вот она и срывается.
Полина, прищурившись, рассматривала бабушку так, будто видела впервые. Она подмечала каждую новую морщинку, осознавая, что во взгляде Зинаиды больше нет прежней бодрости. Упрямство осталось, усталость тоже на месте. А ещё появилось кое-что новое. Стрaх.
Срывается? Бабуль, ты вообще слышала, что она тебе сказала? Это не срыв. Это...
Полиночка... перебила её Зинаида Сергеевна. Мне несложно потерпеть. Ну подумаешь, вспылила. Молодая она, горячая. А я и правда старая. Мне многого не надо.
Так. Бабуль. Не надо из меня дурoчку делать, не выдержала Полина. Или ты сейчас всё рассказываешь, или я сажусь в машину и еду к тебе. Выбирай.
Бабушка на несколько секунд замолчала. Потом тяжело вздохнула, опустила плечи и поправила очки. Иллюзия треснула. Теперь на Полину смотрела не та улыбчивая, вечно сильная женщина, а забитая старушка.
Я не хотела говорить, начала она. Ты же вся в работе, в заботах. Зачем тебе эти дрязги? Я думала, всё утрясётся...
История с Олей, как оказалось, была куда длиннее, чем Полина себе представляла. И куда грязнее.
Молодые заявились к Зинаиде с большущими чемоданами и наполеоновскими планами накопить на ипотеку за полгода. Бабушка сначала даже радовалась. Квартира ожила: по утрам слышались шаги, на кухне постоянно кто-то что-то готовил. Были разговоры и смех, пусть и немного натянутый. Оля первое время старалась: пекла пирожки, подавала чай бабушке, пару раз даже сводила её в поликлинику.
А потом Гриша уехал на вахту, и всё резко изменилось.
Сначала она просто стала раздражительной, рассказывала Зинаида. Ну, я думала, что это из-за Гриши. Потом она стала забирать продукты себе. Говорила, что ты всё равно покупаешь много. Говорила, что ей нужнее, ей ещё ребёнка носить, что она молодая. Ну а я что? Мне-то многого не надо, скинуть вес даже полезно.
Оказалось, что Оля выпросила у бабушки денег в долг. Зинаида отдала из того, что Полина давала ей на лекарства. На эти деньги Оля купила себе холодильник, поставила прямо в свою комнату и повесила замок на дверь. Всё самое вкусное, что привозила Полина, оказывалось там.
Деньги бабушке, разумеется, никто не вернул. Напротив, со временем Оля ещё и стала искать у Зинаиды заначки и обчищать их.
Телевизор она забрала. Сказала, что зрение это портит, бабушка вздохнула и вытерла глаза пальцами, смахивая слёзы. Интернет тоже периодически выключает. А мне... мне же звонят, я новости читаю, рецепты смотрю... Я как в тюpьмe иногда.
А Грише ты ничего не говорила? спросила Полина.
Бабушка помотала головой.
Она сказала, что если я скажу, то она... расскажет всем, что из-за меня ребенка потеряла. Что я ей нервы трепала. А я и не знаю, была ли она вообще беременна. Но она сказала, что её все пожалеют, а меня будут нeнавидеть.
Полина в очередной раз не знала, что ответить. Хотелось орать, хотелось проклинать невестку. Но вместо этого она сказала:
Бабуль, с тобой никто не имеет права так обращаться. Никто. Ни молодые, ни старые, ни свои, ни чужие.
Бабушка расплакалась. Полина ласково успокаивала её, хотя сама уже понимала: грядёт буря. Она не станет молчать.
Через полчаса Полина с мужем уже ехали к Зинаиде. Она обрисовала ему ситуацию по пути. Он сначала не мог поверить, но причин заподозрить жену в обмане не было.
Бабушка открыла дверь сразу. Она растерянно теребила пальцами какую-то тряпочку и старалась не смотреть в глаза.
Ой, а чего вы без звонка? Я бы хоть чайник поставила...
Мы не за чаем приехали, бабуль, спокойно ответила Полина. Мы тут за справедливостью. Где Оля?
Она ушла куда-то. Мне ж не докладывают... Ну, проходите, раз приехали.
Зинаида Сергеевна отступила в сторону, пропуская их. Полина сразу пошла на кухню. Холодильник и правда был почти пуст: пара пакетов просроченного молока, десяток яиц, солёные огурцы в банке, покрытые плесенью. В морозилке только лёд.
Полина повернулась к Никите, и тот кивнул. Дальше действовали быстро. Спальня Оли, как и предполагалось, была закрыта. Замок дешёвый, незамысловатый. Никита вскрыл его одной отвёрткой.
У Оли действительно был холодильник. Внутри Полина нашла те самые йогурты, которые она привезла бабушке пару дней назад. А ещё сыр, домашнюю колбасу, даже огурцы и помидоры.
Полина была в ярости, но старалась держать себя в руках. С мужем она отправилась в засаду: в бабушкину комнату.
Оля вернулась домой через полчаса.
Кто трогал мою дверь?! закричала она и уже было сжала кулаки.
Но тут из комнаты Зинаиды показалась Полина.
Я.
Оля резко осеклась, её глаза забегали. Пару секунд она молчала, а потом снова попыталась уйти в привычное хамство.
Ты вообще кто такая, чтобы в мою комнату лезть?
Полина подошла к ней вплотную и посмотрела сверху вниз. Невестка была заметно ниже.
Я внучка хозяйки этого дома. А вот кто ты? женщина прищурилась. У тебя есть десять минут на сборы. Иначе свои вещички будешь ловить под окнами. Ясно?
Я Грише пожалуюсь!
Жалуйся кому угодно! Гриши здесь нет. Если придётся за волосы тебя выволоку отсюда.
Оля фыркнула, но всё же метнулась в комнату и стала швырять вещи в сумку. Она ругалась на ходу, пыталась задеть Полину, но та лишь наблюдала за происходящим с каменным лицом.
Бабушка стояла в прихожей, вытирая слёзы рукой.
Полиночка... Ну зачем так... Скандал, люди услышат...
Только тогда Полина сорвалась с места, подошла к Зинаиде и обняла её.
Это не скандал, бабушка. Мы просто выносим мусор.
Ночевали они у Зинаиды, а на следующий день забили ей холодильник продуктами, а аптечку лекарствами. Когда бабушка провожала их, она плакала. Полина надеялась, что не из-за чувства вины и страха перед одиночеством. Внучка строго-настрого запретила пускать Олю обратно, даже если та сунется.
В тот же день Полине позвонил Гриша. Кричал так, что телефон аж вибрировал.
Ты чокнутая? Оля в слезах! Где ей теперь жить?! Ты думаешь, тебе всё можно, потому что у тебя есть деньги?
Полина просто бросила трубку. Спустя пару часов она записала голосовое:
Ты бы лучше разобрался сначала. Оленька твоя бабушку изводила, голодом морила. Напомню, что бабушка в своё время тебе последнее отдала. Если сунешься к ней с этой стервой уши обоим оторву.
Гриша ничего не ответил. Да и не нужно было.
Оля, как выяснилось, временно обосновалась у какой-то подруги. В соцсетях она ставила статусы про токсичную родню и двуличных людей. Гриша лайкал. Больше Полина ничего о них не слышала.
В квартире Зинаиды стало уютно, хоть и тихо. Через пару недель она попросила Полину научить её смотреть сериалы на смартфоне. Бабушка начала с Мастера и Маргариты, потом перешла на комедии. Иногда они смотрели фильмы вместе.
Ой, давно я так не хохотала, призналась бабушка однажды. У меня аж щёки болят. С непривычки-то.
Полина лишь улыбнулась. Теперь у неё на душе было спокойно. Когда-то бабушка защищала её, а сейчас она защищала бабушку.
автор Одиночество за монитором