Всё будет хорошо!

Всё Будет Хорошо!
16 июня в 20:35

:) ДЕРЕВЕНСКИЙ ГРИШКА

— Васильевна, никак у нас в деревне свадьба скоро?

Женщина, которая укладывала покупки в большую хозяйственную сумку, встрепенулась.

— А я почем знаю? У кого свадьба-то? Ты, Клавка, вечно так. Сказала «а», говори и «б», чего уставилась?

Клавка обиженно поджала губы.

— Злющая ты, Васильевна. А то, как будто не знаешь, что Гришка твой весь отпуск через огороды шастает к Людке! Все дело к свадьбе и идет.

Васильевна фыркнула, да так, что даже нижняя губа издала шлепок.

— Вот еще, глупости говоришь. К той Людке может, полдеревни шастает, а Гришка мой жениться на ней должен?

Бабы зашумели.

— Ты что такое говоришь, Васильевна? А то Люду никто в деревне не знает. Девка-то хорошая, честная.

Васильевна, которая уже направилась к двери, остановилась:

— Ну, чего закукарекали? Берите себе, если она так хороша! А нам не надо. Ишь, быстрая какая, ножки раздвинула и все, в дамки!

Она хлопнула дверью сельского магазина и быстрым шагом заспешила к дому. Ну, сейчас она этому Гришке устроит. Не для того, она всю жизнь спину гнула, учила его, кормила, чтобы он на какой-то Людке женился. И ведь кто такая Людка? Да никто! Вот про таких говорят, что всю жизнь в деревне жить будет, и никогда никуда не дернется. Да и с чего дергаться-то? Всегда семья Людки плохо жила. Вроде и не пьяницы, а как рок на них какой-то. У всех все растет, у них что-то обязательно случается. Если в деревне напасть какая-то, то их дом никогда стороной не обойдет. Да и горели они два раза. Точно, проклятые какие-то. А эти трещотки удумали… Свадьбу им. Шиш с маслом, а не свадьбу!

Пока до дома шла, так себя распалила, что уж чуть ли не пар из ноздрей. Калитку с ноги открыла, правда, забыла, что Гриша на нее пружину повесил, и калитка тут же больно дала ей по ноге. Васильевна взвыла.

— Да что же такое-то?!

Куры бросились врассыпную, мирно дремавший в корыте кот вскочил, распушился и смотрел дикими глазами на хозяйку.

— Гриша!

Васильевна начала кричать, еще только ногу на крыльцо поставила.

Сын выскочил из избы, взял у матери сумку.

— Мам, ты чего такая взъерошенная?

Валентина Васильевна на секунду задержала взгляд на Грише. Хорош, ох хорош. Хоть отец у Гришки был человеком никчемным, которого она выгнала, когда сыну всего 10 было, но память о себе он оставил хорошую. Гриша был не просто красавцем, он еще и умницей был, каких поискать. В деревне была только восьмилетка, поэтому доучиваться он был отправлен к тетке , в город. А потом так там и остался. После школы институт, на работу хорошую устроился. В отпуск, да на большие выходные к матери приезжал. Знала Васильевна от сестры, что и девушка у него есть. Хорошая, не чета какой-то Людке из их деревни.

Разговор у Васильевны с сыном тяжелый состоялся. Мать, не жалея красок расписывала, какая жизнь ждет его, если он за эту Людку уцепится. Гриша сначала огрызался, а потом сказал:

— Мам, хватит ерунду говорить! Я что, совсем идиот? Скучно у вас тут просто в деревне.

— Скучно, вот и езжай в город. Нечего тут. Там поразвлекаешься!

— Ты что, гонишь меня?

Гриша удивленно смотрел на мать. То часы считает, чтобы Гриша подольше дома побыл, то вот так просто, под зад коленом?

— Гоню, не гоню, а недельку отпуска и в городе проведешь!

Уезжал Григорий с тяжелым сердцем. Как-то неправильно все получилось. Наверное, нужно было Люде как-то сказать, что он уезжает. А с другой стороны, девчонка, конечно, она хорошая, но, он же ничего ей не обещал. Пока до города добрался, успокоил себя. Ну, а чего переживать? Он же не силой к ней приставал…

***

Прошло семь лет.

Григорий задумчиво смотрел в окно. Как-то все надоело. С утра снова с женой переругался. Все ей денег мало. Зарплата у него очень даже приличная, но нет, Света возомнила себя кем-то вроде королевы. И ведь он старается, а все не то…

Сегодня, как впрочем и всегда, Света с утра завела песню о Маринке.

— Представляешь, Маринке муж подарил машину.

— С ума сойти. А зачем она ей? Твоя Маринка вроде ни одного дня не работала. Куда она ездить-то собралась?

Света с ужасом посмотрела на него.

— Ты действительно считаешь, что это плохо? А вот мне кажется, что это говорит о том, что Маринка неплохо устроилась. И муж любит. Такое, знаешь ли, не во всех семьях бывает.

Гриша поморщился. Первый камешек в его огород. Скандалить не хотелось, сегодня и так сложный день, и он примирительно сказал:

— Ну, согласись, это же скучно, сидеть дома…

— Нет, не соглашусь. Ты не представляешь, что чувствует женщина, когда может всю себя отдавать семье, а не работе.

Гриша не сдержался и фыркнул:

— Это не ты ли всю себя отдаешь работе? Три часа в офисе-это не так и много…

— Гриша! Ты, как был неотесанным деревенским чурбаном, так и остался им.

— Ну да, ты же у нас голубых кровей. И не из деревни, а из целого поселка городского типа под названием Кукуевка!

Гриша уже понимал, что без скандала не обойтись. Была бы его воля, он бы запретил Свете общаться с этой Маринкой. Но, даже заикаться об этом боялся. Света прищурила глаза.

— Вот, вот она твоя натура и поперла наружу. Жену не можешь обеспечить, но при этом все вокруг виноваты, а ты такая святоша.

— Света, не начинай, не заводись…

— Не заводись? А почему это мне не заводиться? Я, когда замуж за тебя выходила, о какой жизни мечтала?

Гриша зажмурился, потом спокойно ответил:

— О какой? Света, я не понимаю, что тебе не хватает? У нас своя квартира, я нормально зарабатываю.

— Вот именно! Нормально! Не хорошо, не прилично, а просто нормально!

Гриша вскочил.

— А зачем нам больше? Детей нет, собаки нет, никого нет! А двоим, знаешь ли, немного и нужно!

Света подбоченилась.

— Ну, конечно! Зачем тебе жена? Сделать из нее инкубатор, запереть дома! Тебе нужно, ты и рожай! Ходи беременный, жди, пока вторая половинка домой с работы придет. Все!

Света скрылась в спальне, громко треснув дверью, а Гриша схватил барсетку и выскочил из квартиры.

Такие бодрые разговоры у них в последнее время случались все чаще. Честно говоря, Гриша, в свои 35 чувствовал себя разбитым стариком после них. Припарковав машину у работы, он увидел женщину. Она спешила куда-то по своим делам, скорее всего на рынок, он тут, неподалеку был. Куртка на распашку, в двух руках здоровенные две авоськи. Скорее всего женщина была деревенская, и несла на рынок молоко, да творожок на продажу. Лицо раскраснелось, грудь вперед… Гриша почувствовал, как сердце сжалось. Ему к матери удавалось выбраться хорошо если раз в год, а то реже. Света категорически не хотела ездить в деревню, а его одного не пускала. Такие истерики устраивала, что он сразу отступал. Потом как-то уже привычно стало, с утра поехал, матери гостинцев отвез, и все, к вечеру домой.

Он попытался вспомнить, когда был в деревне в последний раз? По всему получалось, что уж больше года прошло.

Гриша вышел из машины. А провались все! Сразу направился к начальнику. Тот немного подумал, потом сказал:

— Да, Григорий Алексеевич, лучше сейчас сходите в отпуск, а то через два месяца начинаем новый проект, там не до отдыха будет.

Все складывалось настолько удачно, что Гриша даже переживать начал. Не привык к такому, что все гладко и ровно. Перед тем, как поехать домой, заехал в торговый центр. Чуть ли не половину отпускных спустил. Лодку надувную купил, провизии всякой. Долго смотрел на мультиварку, потом и ее взял. Будет матери подарок.

Светочка была дома. Посмотрела на него испуганными глазами.

— Ты чего вернулся, забыл что-то?

— Он с интересом смотрел на жену.

— А ты чего дома? Да еще такая вся красивая? Уж не любовника ли завела?

Света фыркнула.

— Твои плоские шуточки совершенно неуместны.

Гриша рассмеялся.

— Ну, ладно, не обижайся. У меня просто настроение хорошее.

Он понимал, что как только скажет жене, что собрался провести отпуск в деревне, настроение ему тут же испортят. Но, даже начать разговор не успел, в дверь позвонили. Света вскочила:

— Я открою!

— Отдыхай, дорогая, я сам.

Он открыл дверь и с удивлением смотрел, как в квартиру кто-то входит. Кто, он не видел, потому что впереди двигался букет. Из букета доносилось:

— Где мой котеночек? Где моя дикая кошечка?

Букет отодвинулся, и Гриша с интересом уставился на начальника Светы. Тот растерянно моргал.

— Домашнее животное потеряли, Станислав Сергеевич?

К нему кинулась жена.

— Гриша, я тебе все объясню! Ты все не так понял.

Он выдернул руку. В душе все пело и ликовало. Вот это поворот, даже и про деревню ничего рассказывать не нужно. Гриша развернулся, за пять минут покидал свои вещи в сумку, и двинулся к выходу. Начальника жены уже, как ветром сдуло, а Света буквально висела на нем.

— Гриша, куда ты? Прости, это все он. Я не знаю, как все это получилось! Ты сам виноват! Ты уделял мне мало внимания.

Гриша остановился у порога.

— Света, зачем тебе такой, как я? Внимания не уделяю, денег мало приношу, к тому же, деревня. Вот Станислав Сергеевич-это то, что нужно.

Света, скривив губы, произнесла:

— Перестань ерничать! Ты же знаешь, что он женат!

Гриша ласково улыбнулся:

— Зато ты теперь будешь совершенно свободна для поиска более подходящего кандидата в мужья. Ты не беспокойся, я сам на развод подам.

Света уперла руки в бока.

— Какой развод? Ты что, идиот? Я не дам тебе никакого развода! И вообще, у нас совместно нажитое имущество!

— Вот именно. Его-то мы и поделим.

Света взвизгнула:

— Я не собираюсь ничего делить! Это моя квартира!

Гриша улыбнулся.

— Не подскажешь, как можно собрать на квартиру, получая 10 тысяч в месяц?

— Ты не посмеешь! Кому ты нужен, деревенский, неотесанный мужлан?

— Вот, значит, как моя жена обо мне думает… Знаешь, а я рад, что у нас нет детей. Сейчас бы это все усложнило. Гриша хлопнул дверью, а Света стукнула по ней кулаком.

— Ты еще на коленях ко мне приползешь!

Гриша остановился на пригорке перед деревней. Вид был такой, что дух захватывало. Деревня, как на ладони. Вон берег речки, они, когда он еще маленьким был, с пацанами там всегда купались. Заросло все, только тропиночка тоненькая к берегу вьется. Ну, ничего, он там все в порядок привет. А вон, с краю деревни, два дома бурьяном заросли. Старики, видимо умерли, а может быть, дети к себе забрали. Гриша вздохнул и направил машину на проселочную дорогу. Еще минута и он дома…

Подъехал тихо, из машины вышел, и сразу услышал голос матери.

— Всех на суп пущу! Так и знайте! Это что такое? За неделю три яйца! Совсем ополоумели.

Видимо мать подкрепляла свои слова действиями, потому что из-за ворот доносилось громкое и шумное кудахтанье. Гриша открыл калитку, привалился к столбу боком.

— Все воюете, Валентина Васильевна?

Пожилая женщина выронила метлу, которой воспитывала кур и кинулась к нему.

— Гришенька, сынок! Приехал!

Тут же расплакалась у него на плече.

— Совсем забыл про мать! Приезжаешь редко, всего на часок!

Гриша гладил мать по спине.

— Я на целый месяц к тебе, мам. В отпуск.

Женщина осторожно выглянула за калитку, потом недоверчиво спросила:

— Как на месяц? А эта твоя… жена… Не против?

— А это уже неважно, мам. Была жена и сплыла.

Валентина Васильевна какое-то время молчала, видимо, переваривая информацию, потом произнесла:

— А я и не расстроилась совсем. Нет жены, и это не жена! Что же мы стоим, Гришенька! Пойдем в дом. Ой, надо же ворота открыть, машину загнать!

Гриша остановил мать, которая спотыкаясь бросилась к воротам:

— Мам, ну что ты? Сам я справлюсь. Ты лучше чего-нибудь поесть дай, голодный, как волк.

Васильевна всплеснула руками и бросилась к крыльцу. Гриша проводил ее улыбкой. Куры благодарно смотрели на него, и время от времени клевали метелку, которой мать их воспитывала пять минут назад.

— Эх, хорошо-то как...

Поставив машину во двор, закрыв ворота, Гриша стал выгружать сумки. То, что привёз для рыбалки, сложил в сараюшку, а ещё две большие понёс в дом. Валентина Васильевна стол накрыла, как на свадьбу. Гриша осмотрел всё, что на нём стояло и крякнул:

— Мам, ну куда столько?
Валентина счастливо улыбнулась.

— Понимаешь, как знала, с утра и картошечку в печь задвинула, и подпол слазила, баночек достала. Свежие огурчики только начинаются, а у меня вот ещё закатав много.

Гриша взял в руки тарелку и замер. Совершенно не понимал, с чего начать. Света его кормила строго полуфабрикатами, а тут... В середине стола небольшой чугунок, который только что вытащили из печки, излучал жар и неповторимый аромат тушёной картошки. Рядом на тарелке горкой маринованные огурчики и мелкие помидоры, сверху лежали зелёные хвосты лука, с мелкими белыми головками. С другого бока тарелка с салом. Не засушенным и покрытым коркой из соли, а таким ровным, с двумя аккуратными прожилками мяса. Запах чеснока от сала исходил такой, как будто его только что обваляли в нём. Чуть дальше тарелка с творогом, щедро перемешанным со сметаной, а рядом и сама сметана, с воткнутой в нее ложкой. Законы физики на деревенскую сметану не действовали, и ложка стояла в ней крепко, не пытаясь опереться о край банки. Дополняли картинку блины. Мать сразу извинилась:

— Ты, Гришенька, прости. Перепутала, где с капустой, где с мясом, так что ешь подряд.

Ну и блюдо, о котором он мечтал чуть ли не каждый день. Здоровенная тарелка солёных, чёрных груздей. Сверху посыпаны зеленью и политы растительным маслом.

Через полчаса Гриша и говорить не мог.

— Мама, если ты меня так кормить будешь, то к концу отпуска я в дверь не пролезу.
Васильевна счастливо рассмеялась.

— Я завтра тебе пельмени налеплю. Твоя-то жена, небось, не баловала тебя ими? Всё магазинными?

Гриша улыбнулся:

— Не баловала, а магазинные тоже ничего.
Васильевна снова Рассмеялась.

— Ой, не могу я с тобой. Магазинные пельмени ничего! Ты ложись, отдохни с дороги.

Уговаривать Гришу было не нужно. Его кровать, с множеством подушек и подушечек, так и манила к себе. Ему показалось, что он и подушку обнять не успел, как уснул.

Проснулся от какого-то странного шума. Выглянул в окно и улыбнулся, мимо дома шло стало коров.. Бабы стояли вдоль улицы, держа в руках кусочки хлеба. Коровы самостоятельно сворачивали к дому, съедали хлеб, и под причитывания хозяек, важно шагали во двор.

— Гриша, проснулся? Ужинать пора.
Он замахал руками.

— Мама, ну ты что, какой ужин-то? Я теперь неделю переваривать обед буду. Чайку бы и больше ничего.
Мать всё равно заставила съесть его два блина, сверху на них положила пару ложек сметаны. Гриша даже улыбнулся. Сметана снова отмела все законы физики. Как мать её положила, так она в той форме и осталась. Даже след от ложки не заплыл.

— А что, там, рыбу-то ловят у вас?

Васильевна махнула рукой:

— Так и ловить-то некому. Всё покупное хотят, чтоб без косточек и чтоб чистить не надо. Сосед вот, Силантий, ходит иногда, да если кто в отпуск приезжает. Там и к речке-то теперь только по траве, заросло всё.

— Да, видел я. А коса есть?

— Есть, как это в деревне без косы. Ты держать-то её не разучился?

Гриша рассмеялся:

— Должен вспомнить.

Он легко шагал через деревню. Коса на плече, кепка набекрень, как будто и не было этих лет. Даже пару человек встретил, поздоровался, как было положено в деревне, и тут же был засыпан вопросами кто такой, к кому приехал. И только после того, как на всё вопросы был получен ответ, две старушки отпустили его.
Он раза три косу в землю загнал, но, потом вроде ничего, дело пошло. Вспотел сразу, ругал себя последними словами. Сколько лет в спортзал собирался, а всё не дойти было.

— А ты зачем это делаешь?

Гриша резко остановил полёт косы. Перед ним стояла девчушка лет шести, семи.

— Чтобы людям хорошо и удобно ходить было.

— А все люди будут ходить?

Гриша рассмеялся.

— Ну, конечно, все.

Девочка задумалась. Судя по всему, она была не местная. И по одежде, и по разговору это чувствовалось. Через какое-то время она обрадовалась.

— Я знаю! Ты будешь брать деньги за то, что всё будут ходить.
— Нет, не буду. Пусть ходят на здоровье.

Девочка снова задумалась. Видимо, ее городской мозг не мог понять, что что-то может быть и без денег. Она уже набрала побольше воздуха, чтобы задать очередной вопрос, но тут над полянкой пронеслось:
— Лариса! Лариса, где ты?! Ну, найду я тебя!
Девочка присела.
— Ох, это мама. Быстро она меня нашла.

Пока девочка осматривалась, в поисках куда бы спрятаться, на поляне появилась молодая женщина. Она сразу увидела девочку:

— Вот скажи, почему тебе дома не сидится? Ну, я же говорила тебе, что в траве может быть все, что угодно! И змеи, и другие животные. А если далеко от дома уйти, можно волка встретить!

Девочка, поняв, что прятаться уже бесполезно, поднялась, отряхнула модные брючки и ответила:

— Мама, ну какие волки? Видишь, дядя работает? А это значит, что никакие волки и близко не подойдут! Ты сама мне это говорила. Представляешь, дядя тут траву убирает, и можно будет ходить совершенно бесплатно. Хотя…

Девочка тяжело вздохнула:

— В траве прикольно было, ты меня сразу найти не могла…

Гриша невольно улыбнулся и перевел взгляд на женщину. Улыбка медленно сползла с лица.

— Люда?

Женщина тоже повернулась к нему и ахнула:

— Гриша?

После того, как он уехал тогда, Люда тоже рванула в город. Мать Григория все переживала, что за Гришей, но Люда даже не делала попытки найти его, и она успокоилась.

Сейчас Людмилу, конечно, было не узнать. Модная стрижка, красивый, дорогой спортивный костюм, солнечные очки. Из красивой деревенской девушки, она превратилась в модную городскую даму.

Люда быстро отвернулась от него.

— Лариса, пошли домой! Ужин давно остыл, а я тебя найти не могу.

Люда взяла дочь за руку и повела в сторону деревни. Григорий долго смотрел им вслед и никак не мог понять-что же не так? Что-то мучило его, какая-то мысль, только, он никак понять не мог, что за мысль такая…

Продолжение скоро в группе