Всё будет хорошо!

Всё Будет Хорошо!
31 мая в 11:02

:) НЕТ ВЫБОРА.
Рассказ.

Таня ждала УЗИ с приятным волнением: вряд ли сегодня увидят, кто это будет – девочка или мальчик, но втайне она надеялась, что могут и сказать. Вон, Людке Фроловой из бухгалтерии на первом же УЗИ сообщили: мальчик!

В то утро она проснулась раньше будильника, и уснуть уже не смогла. Муж был в командировке и переживал, что пропустит такой важный момент, но Таня его успокаивала: ничего, сходит потом на второе УЗИ, нормально всё.

-Может, помиришься с Олесей? – осторожно предложил он вчера, когда они разговаривали по телефону перед сном.

Знал же, что не нужно поднимать этот вопрос. И всё равно поднял.

С Олесей Таня дружила с детского сада. Они были неразлучны и называли друг друга близняшками. Подруги все делали одновременно: Олеся пошла на первое свидание, а через три дня Таня, Таня решила обрезать волосы и сделать каре, и в этот же момент Олеся сидела в парикмахерской и предвкушала, как удивится подруга, когда увидит её короткие волосы. Замуж они вышли не в один день только потому, что были свидетельницами друг у друга на свадьбе. И первое, что не произошло одновременно, — это беременность.

-Классно же будет, если вместе родим! – говорила Олеся. – Вы как, когда планируете?

-Миша хочет прямо сейчас, – призналась ей тогда Таня.

Несмотря на то что муж Олеси не горел желанием так быстро становиться отцом, Олеся его уговорила. И через два месяца уже прибежала к Тане счастливая.

-Я купила нам тесты, давай делать. На что спорим, что у обеих будет по две полосочки?

Олеся ошиблась. У неё было две полосочки, а вот у Тани – нет. И долго ещё не было, два года прошло, прежде чем у Тани получилось забеременеть. Но к этому времени с Олесей они уже не общались.

Нет, подруги не ссорились, зря Миша говорил, что им нужно помириться. Всё получилось по-другому. Тот день Таня помнила и сейчас. Олеся позвонила после первого УЗИ: Таня ждала этого звонка, подруги договорились, что сразу созвонятся. В тот день с самого утра зарядил дождь, серый и безнадёжный. Казалось, что небо заранее знало, что их ждёт.

Голос у Олеси дрожал, Таня сразу поняла, что что-то случилось.

-Подозревают порок какой-то, – выдавила Олеся.

Конечно, Таня тут же сорвалась и поехала к подруге. Вместе они плакали и вместе убеждали друг друга, что это ещё ничего не значит, что бывают ошибки. Бывают же?

Ошибки не было. Олесю отправили на дополнительное обследование: сделали анализ околоплодных вод.

-Синдром Дауна, – сказала Олеся безжизненным голосом.

Почему-то Таня испытывала чувство вины: когда подруга забеременела, а она нет, Таня завидовала и злилась, считала это несправедливым. Может, она своей завистью накликала беду?

Чтобы избавиться от этого чувства, Таня

принялась перерывать все форумы, собирать информацию, которая поможет Олесе справиться с таким ударом.

-У тебя будет замечательный малыш, – убеждала Таня подругу.

Олеся помолчала и ответила:

-Не будет.

-Что ты имеешь в виду? – не поняла Таня.

-То, что его не будет. Я не стала тебе говорить, знала, что ты будешь отговаривать… А я не хотела такой жизни. Ни ему, ни себе.

Таня в буквальном смысле слова потеряла дар речи. Она не знала, что сказать. Они много раз это обсуждали и обе сошлись во мнении, что ни за что и никогда… А теперь, получается, что Олеся не просто избавилась от ребёнка. Она и Тане ничего не сказала.

Не было какой-то ссоры или громких заявлений, они просто постепенно перестали общаться. Таня избегала встреч с подругой, придумывала всякие поводы и отговорки, и Олеся, в конце концов, поняла: перестала звонить и приезжать.

Таня скучала. И, когда увидела заветные две полоски, первым делом захотела позвонить подруге. Но не позвонила. И этим утром, когда её ждало первое УЗИ, она вспомнила тот злополучный день, но тут же отбросила всякие воспоминания – боялась сглазить. У неё точно так не будет.

Она сварила кофе, хотя муж и был против, что она его пьёт – считал, что беременным кофе нельзя. Но он же ничего не узнает. А от одного раза точно ничего не случится. К кофе Таня сделала хрустящий тост, намазала его инжирным вареньем и с удовольствием позавтракала. Надела свою любимую футболку – на счастье, и поехала на УЗИ.

Про порок сердца ей сказали почти сразу: не стали щадить её чувства и как-то по-особенному готовить. Позвали заведующую, которая бегло глянула на монитор и сказала:

-Такое не оперируют.

Тане казалось, что она оглохла. Ей что-то говорили, но слова тонули в грохоте её сердца: оно стучало так громко, так настойчиво, словно только что узнало, что теперь нужно биться за двоих. От неё что-то пытались добиться, но Таня никак не понимала, что.

-За вами может кто-то приехать? – наконец, разобрала она.

Таня покачала головой. Мужа не было. Родители далеко. Ей не к кому обратиться. Но тут же поняла – есть…

Олеся приехала через полчаса – с
мокрой головой странного цвета.

-В парикмахерской была, – кратко пояснила она. – Ничего, потом поправят.

Таня не плакала. Не получалось. Зато Олеся плакала за двоих. Таня боялась, что подруга будет говорить что-то вроде: я это пережила, и ты переживёшь. Но Олеся сказала:

-Сейчас составим список всех кардиологов и объедем всех. А если понадобиться, и в Москву полетим. Не может такого быть, чтобы никто не смог прооперировать.

К тому времени, когда муж вернулся из командировки, они обошли уже половину врачей. И каждый из них подтвердил: не оперируется. И только один сказал:

-Сделайте генетический анализ. Если там всё в порядке, вы можете рискнуть. Но никто не даст гарантий.

Таня уже почти отчаялась. А муж ещё подливал масла в огонь:

-Я знаю твоё отношение к этому, но всё же… У нас могут ещё быть здоровые дети. Могут же?

Наверное, он был прав. И врачи правы. Если иного выхода нет…

-Выход есть всегда, – грубо оборвала Олеся. – Даже не думай. Я знаю, о чём говорю.

Они ни разу не обсуждали тот случай. Таня ни разу не спросила, что подруга чувствует. Таня так и не сказала, что осуждала её и разочаровалась в ней.

-Прости, – сказала Таня. – Я злилась на тебя тогда, но я ведь не понимала… Теперь понимаю. Прости.

-Не за что просить прощение. Завтра у тебя очередной врач. Посмотрим, что он скажет.

Олеся всё время была рядом. И когда все врачи отказались, нашла специалистов в Москве и в Новосибирске. Генетический анализ показал, что всё хорошо, и один из сибирских врачей согласился на операцию.

-Вот. Я же говорила! – радовалась Олеся. – Всё будет хорошо, вот увидишь!

Таня поверила, что всё будет хорошо. А вот муж продолжал сомневаться.

-Я не понимаю: зачем всё это? Мы могли бы родить здорового ребёнка. Ты хоть представляешь, как это будет сложно?

Они ругались, спорили, не понимали друг друга. Рожать Таня поехала в Новосибирск. Вместе с Олесей. Муж к тому времени более менее смирился, но сказал, что отпуск сейчас взять не получится.

Про отпуск он врал – Таня об этом позже узнала. На второй день её девочку прооперировали, потом ещё раз. Тане было не до мужа, она лишь отправляла ему сухие отчёты. Больше всего она боялась звонка из больницы. Боялась, что всё было напрасно. Олеся была рядом, бледная и измождённая, и всё ещё уверяла, что всё будет хорошо.

-Ты сама как? – спросила Таня. –
Рожала я, а как приведение выглядишь ты.

Олеся улыбнулась. И эта улыбка осветила весь мир вокруг.

-Не хотела говорить. Так не вовремя… В общем, у нас с тобой почти получилось: через семь месяцев и я стану мамой…

Что же, чудеса иногда случаются. Через семь месяцев Таня встречала подругу на выписке, держа на руках свою крошечную девочку. Вес дочка набирала плохо, и впереди ожидалась ещё одна операция, но самое сложное было позади.

Муж от Тани ушёл: пока она искала врачей и моталась в другой город, он искал утешения на стороне. Случись это раньше, Таня бы его осуждала. То теперь она знала: в осуждении нет правды. Никто не знает, что приходится пережить человеку, совершающему тот или иной выбор.

*инет