Всё будет хорошо!

Всё Будет Хорошо!
28 апреля в 10:18

Натали любила закатывать глаза и говорить нараспев: Заметь, что каждый вечер жду от тебя что-нибудь необычное. Паж заглядывал в глаза своей королеве и спрашивал: Намекни, чего хочется. Хотя бы издалека. А она закатит глаза и пропоет: Сам должен догадаться. Это как вдохновение.
Ему нравилась эта странная особа, которая на других женщин не похожа. Наверное, есть в ней какая-то тайна, загадка, и от этой мысли волновалась душа.
У всех друзей жены, побитые бытом. Ворчат и ворчат. А тут легкое воздушное создание, которое изящно может скинуть с плеч норковую шубку. Натали! Именно Натали!
Иногда на прогулке она о чем-то мечтала. На лице блуждающая улыбка, взгляд где-то далеко-далеко, и тогда мужчина среднего возраста замирал, боясь разрушить волшебный мир.
Мужчину окружали обыкновенные женщины. Мать всегда с тряпкой, с веником или с кастрюлей.
Первая жена могла часами обсуждать с подругами одежду, которую купила на лето скучная пошлая мещанка. Ни искры поэзии!
Сестра, вечно жалующаяся на тяжелую работу.
Мир его женщин скучен и однообразен. И тут Натали, сотканная из облаков, из обрывков вечерней зари, из загадочного света далеких звезд: Как-то в Ялте ко мне цыганка подошла и сказала, что я в прошлой жизни была египетской царевной. Так на цыганское гадание не похоже. Я улыбнулась и дальше пошла. А она с меня какие-то деньги взяла, не помню, сколько.
Притронется к его руке: Она права была. Я о цыганке. Все египетское волнует, как родное, но давно забытое. И в глазах звезды.
Морозным вечером стояли на высоком берегу замерзшей реки. Светила Луна, Натали стояла и смотрела мечтательно.
У него в легкой обуви мерзли ноги, сильно хотелось есть некогда было пообедать.
Взял ее за локоть: Может пойдем? Есть хочу. Можно зайти в кафе. Ты разве не замерзла?
Она мечтательно смотрела: Неужели ничего не чувствуешь? Не слышишь, как поет Вселенная?
И он впервые подумал, что Наташа несет бред. Наверное, замерзшие ноги и голодный желудок мешали сосредоточиться на высоком: Как прилипла к месту. Неужели не холодно? Луна и Луна, сколько можно?
Снова к локтю: Пойдем. Поздно и холодно. Как-нибудь еще постоим.
И тут она произнесла удивительное: Кафе отменяется. Пойдем ко мне, согреемся, отдохнем, и я тебя угощу.
Как он обрадовался! Как любой другой мужчина на его месте! В первый раз позвала к себе. До этого ни разу у нее не был.
Значит, ждет волшебная ночь в объятиях любимой женщины. Дождался! И тут же забыл про мороз и про голод. Тепло разлилось по телу в ожидании счастья.
Шел быстро, она с трудом за ним успевала.
Открыли подъезд, и он взял ее на руки, поднял на пятый этаж. Ношу не чувствовал, так как душа трепетала. Ночь! Волшебная ночь!
Наташа, как всегда, скинула шубку, мужчина подхватил и прижал к сердцу: Немного, и ее прижму крепко-крепко. Побыстрее бы!
Наташа посадила гостя в мягкое кресло и удалилась на кухню. Через несколько минут вернулась с горячим кофе, двумя маленькими чашками. На изящном блюдце поломанный на мелкие кусочки шоколад.
Плавное движение красивой руки, словно хозяйка сейчас закружится в эротическом танце так мужчине показалось.
Мысль мелькнула: Чего сидишь? Дурень! Она же пригласила, рукой сделала движение. Разве не понял?
Вскочил, глаза расширились от возбуждения, схватил женщину двумя руками, крепко сжал в объятиях и впился страстными губами в ее твердые губы.
Она замерла от испуга, собрала силы, оттолкнула и сказала, что он ничего не понял: Ты разрушил все, что мог.
Тяжело дыша, отошел к окну: Разрушать нечего. Ты же сама пригласила. Зачем женщина зовет мужчину поздним вечером? Даже ночью? Что я разрушил?
Она руки сжала: Ничего не понял. Я не хотела близости.
Раздражение налетело злым коршуном. И понял, что перед ним фантазерка, склонная к мечтательности на грани истерии. Такие особы, как правило, плохо кончают. Или запьют, или свихнутся. Бывает и другое выйдут замуж и придуриваться забудут. Но это редко случается, к сожалению.
Мужчина среднего возраста с трудом справился с замком на куртке. Уходя, бросил: Египетская царевна! Бабой надо быть обыкновенной бабой. Нарожать мужу детей и жить, как все.
У нее ужас в глазах, но мужчина не видел - спускался по лестнице, как будто очень торопился.
Не надо было такие слова говорить. Мужчина из себя вышел, поэтому не сдержался. Ночь счастья обернулась обыкновенным разочарованием.
Автор Георгий Жаркой