Всё будет хорошо!

Всё Будет Хорошо!
23 марта в 12:53

:) Мария Арбатова Лосева
Княжна Мария Прокофьевна Эристави-Шервашидзе (1890(5)-1986) навсегда останется в памяти как одна из самых красивых женщин ХХ века. Она была музой художника Савелия Сорина и знаменитого грузинского поэта Галактиона Табидзе.

Она родилась 17 октября 1895 года в Батуме в семье праправнука владетельного князя Келешбея Шервашидзе-Чачба, генерал-майора Прокофия Левановича Шервашидзе-Чачба, была одной из трех дочерей князя. Семья переехала в Санкт-Петербург еще тогда, когда девочки были совсем юными.

Благодаря своей внешности и аристократичным манерам Мэри стала фрейлиной императрицы Александры Федоровны.

Горделивая осанка, аристократичная внешность, безупречные манеры выделяли Мери Прокофьевну среди других дам даже в Санкт-Петербурге, где красавиц хватало. О жизни княжны Мери при царском дворе рассказывают интересный эпизод.

Однажды Мери Шервашидзе-Чачба опоздала на панихиду и зашла в зал уже после того, как пришел император Николай II. Это считалось грубейшим нарушением этикета, но император, заметив Мери Прокофьевну, только восхищенно промолвил: «Грешно быть такой красивой, княжна». Ее красотой восхищались и мужчины, и женщины. Правнучка императора Николая I великая княжна Александра как-то сказал ей: «Мери, Вы такая красивая, если бы встретила человека, который хоть немного похож на Вас, я с закрытыми глазами вышла бы за него замуж».

Своего будущего мужа, человека, которому Мери отдаст всю свою любовь и будет одному ему предана до конца жизни, она тоже встретила при дворе. Это был праправнук грузинского царя Ираклия II, князь Георгий Николаевич Эристави (Эристов). Между молодыми людьми возникли взаимные чувства практически сразу после знакомства, но тогда Мери была фрейлиной, а им выходить замуж запрещалось. Поженились молодые уже после революции в Кутаиси.

После революции 1917 года, Мэри с семьей вынуждена была уехать в Тифлис. Там она знакомится с художником Савелием Сориным. Сорин, восхищенный Мери, просит ее позировать для картины. Именно там Сорин создает свою, пожалуй, самую известную картину – портрет княжны Мэри.

По легенде, много лет спустя полотно «поселилось» в спальне принцессы Монако Грейс Келли. Проснувшись, она сначала смотрела на картину и лишь потом в зеркало, определяя, таким образом, хорошо ли выглядит сегодня.

20 мая 1918 года в Кутаиси Мери Прокофьевна Шервашидзе-Чачба выходит замуж за Георгия Николаевича Эристави. Говорят, что это событие стало большим ударом для влюбленного в Мери грузинского поэта Галактиона Табидзе, и он посвятил ей поэму «Мери», в которой с отчаянием описал венчание возлюбленной с другим.

Венчалась Мери в ночь дождей,
И в ночь дождей я проклял Мери.
Не мог я отворить дверей,
Восставших между мной и ей,
И я поцеловал те двери.
Я знал - там упадают ниц,
Колечком палец награждают.
Послушай! Так кольцуют птиц!
Рабынь так рабством утруждают!

Многие исследователи жизни Мери считают, что поэт любил ее и посвящал целые поэмы и циклы стихов, называя их ее именем. Мери же о такой страсти даже не подозревала, а когда много позже ей сказали об этом, она искренне удивлялась. Стихов не читала – ведь писал поэт на грузинском, которым она не владела.

После 1921 года Мери с мужем уезжают в Константинополь, где ведут довольно праздную и веселую жизнь. Вместе с мужем Мери поселилась в одном из самых роскошных отелей города, каждый вечер они проводили в ресторанах и кабаре. В том числе бывали они и в кабаре «Черная роза», где пел известный певец Александр Вертинский, помнивший Мери еще по Петербургу. От его имени ей часто преподносили цветы, и он пел ей те песни, что она просила.

В Константинополе Мери даже успела принять участие в конкурсе красоты, и здесь затмив всех своей внешностью. Но вскоре из-за сложного финансового положения и нестабильной политической обстановки супруги решают переехать в Париж, куда в то время вынужденно эмигрировали представители высших сословий Кавказа.

Двум представителям аристократических родов – Мери и ее мужу – в Париже без связей, без финансов было непросто. Денег становилось все меньше, жили, продавая имевшиеся у них ценные вещи. Продали даже золотую табакерку – подарок императора Николая II. Делать было нечего, кроме как искать работу. Все решила случайная встреча на одной из улиц Парижа с великим князем Дмитрием Павловичем, который тут же узнал Мери. Близко знавший Коко Шанель, он попросил ее обратить внимание на красавицу Мери. Так она попала на работу в ателье Коко Шанель.

Вместе с Мери в Доме Шанель работала еще одна красавица, представительница древнего кабардинского рода Гали Хагундокова-Баженова. Обе девушки, эмигрантки с Кавказа, стали лицом всемирно известного бренда в период его расцвета. Сегодня снимки двух красавиц, сделанные неизвестным фотографом, стали самой настоящей классикой черно-белой фотографии

Надо сказать, что и славянская, и загадочная кавказская красота в ту пору приводили европейцев в восторг. Четкий профиль Мэри, выразительные глаза и благородная осанка очень быстро возвели ее в ранг лучших моделей модного дома Chanel.

Но Мэри, была не просто манекенщицей. Ее приглашали на званые вечера и литературные собрания. Известнейшие фотографы начала века считали за честь поработать с ней. На показы с ее участием публика шла легионами. О красоте и утонченных манерах княжны судачил весь Париж.

Именно Мэри впервые вышла на подиум в строгом и одновременно роскошном жемчужном ожерелье Chanel. По сей день нитка жемчуга на шее дамы является символом аристократичности и хорошего вкуса.

Несмотря на успех, которым пользовалась Мери, она воспринимала работу на этом поприще как унижение и очень скоро бросила карьеру манекенщицы и впоследствии даже старалась скрыть этот период жизни, стесняясь его. Из дома Коко Шанель, однако, Мери ушла не с пустыми руками. Прощаясь с одной из своих любимых моделей, Коко подарила ей роскошный подарок – нитки прекрасного жемчуга, когда-то преподнесенные ей в дар великим князем Дмитрием.

Жизнь княжны после ухода из Дома Chanel сложилась довольно печально. В 1946 году не стало любимого мужа Мери. Она остается одна и тяжело переживает потерю. Единственной радостью Мери Прокофьевны были племянники – Нанука и Константин. Однако Мери пережила обоих. После смерти Константина Мери глубоко горевала, даже несколько дней не выходила из дома. В Париже, несомненно, она чувствовала себя одинокой.

В шестидесятых годах Мери Шервашидзе-Чачба получает наследство, оставленное ей сыном адмирала Макарова – Вадимом, который всю жизнь был влюблен во фрейлину императрицы.

Оставшись одна, Мери выбирает местом жительства парижский дом для престарелых, хотя и самого высокого класса. Там у нее было три роскошно меблированных комнаты. С другими эмигрантами она мало общалась, зато часто ездила в богатый район Парижа, где жила когда-то с мужем, встречалась там с друзьями, они подолгу играли в карты.

Даже в летах Мери Прокофьевна приковывала восхищенные взгляды мужчин. У нее был воздыхатель и в доме престарелых, который каждый день встречал ее с букетом прекрасных цветов. Но несмотря на множество обожателей, которые окружали Мери Прокофьевну до конца ее дней, она оставалась одна и была верна мужу.

Княжна Мери Шервашидзе-Чачба скончалась на 98-м году жизни 21 января 1986 года. Вместе с мужем она похоронена на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа в Париже.

До самого последнего дня княжна Мэри оставалась иконой стиля. Любое ее появление на публике вызывало восторг. Но, кажется, она совсем не обращала внимания на всеобщее обожание. Она пришла в этот мир, также как и ушла из него: полная чувства собственного достоинства, с гордо поднятой головой и уверенной походкой.
Инет