Фотострана » Интересные страницы » Развлечения » Всё будет хорошо! » "Двор." Видимо, я уже никогда не смогу объяснить Артёму, почему у меня щемит где-то под ...
"Двор."
Видимо, я уже никогда не смогу объяснить Артёму, почему у меня щемит где-то под сердцем. Для него это двор и двор. Там детская площадка, папина машина и...все, пожалуй. Как ему понять про дворы моего детства?
Начать с белья.
Оно ведь там сушилось. И мы время от времени с разгону влетали в белоснежные простыни чумазыми мордочками, и баба Зина по-следаковски пристрастно сличала отпечаток с оригиналами.
Баба Зина, молодая еще женщина чуть за пятьдесят, часто на нас кричала, поэтому была "бабой", а тетя Тоня, разменявшая восьмой десяток, раздавала нам конфеты, поэтому была "тетей".
Бабушки на лавочках. Наши бабушки. Сидели там, как судьи на фигурном катании, и оценивали наши кульбиты: "смотри, Тимофеевна, как твой знатно шандарахнулся".
А дедушки лупили по столу костяшками и так смачно вопили "рыба!", что у меня сводило живот от голода.
В Москве тогда ещё росли деревья. У нас перед домом их даже хватало на детский лес. Мы так и отпрашивались у родителей: "мы сбегаем с ребятами в лес, ладно?".
Футбольный мяч в окно.
Сам не исполнял, но присутствовал. Однажды старшие ребята запулили его к Сафроновым с первого этажа. Их окно было открыто, семья обедала. Как рассказывала потом Сафронова младшая, папашка на чем свет стоит костерил материн борщ, когда в его тарелку плюхнулся мяч. Пока отец семейства снимал с ушей капусту, согнувшуюся в хохоте мать разгибали трое.
И, конечно, посреди двора торчал наш собственный ручной горбатый "Запорожец".
К нему из соседней школы даже водили уроки труда. С ним не экспериментировал только ленивый.
В какой-то момент он стал напоминать машину времени из "Назад в будущее".
А уж сколько стены в лифте перевидали Ромео и Джульетт, вам и не снилось, и "Маша" в "Маша плюс Ваня" вдруг исправлялась на "Катю", а потом плюс и вовсе заменялся на минус.
Когда опускались сумерки, из окон раздавались угрозы, причитания, мольбы. Загнать нас домой было невозможно.
Только запахом.
Об этом знали наши бабушки, вернувшиеся со своих лавочек и начинавшие кашеварить.
Над двором скоро повисали трассирующие ароматы — чего-то жизнеутверждающе-мясного, добродушно-мучного или — запрещённый приём! — жареной картошки с луком.
Мы водили носами, как мышонок Реми в "Рататуе", и сомнабулически расходились по подъездам с закрытыми глазами"
Олег Батлук
Художник Валентин Губарев