Всё будет хорошо!

Всё Будет Хорошо!
6 августа в 11:01

:) СМЕХ СКВОЗЬ СЛЁЗЫ

Не знаю : как кому , а мне явно не до смеха...

В октябре 1981 года в кресле самолета, направлявшегося из Москвы в Вену, среди евреев-репатриантов мирно дремал человек в надвинутой на лоб старой заштопанной кепке.

«Шалом, Савелий!» – вдруг услышал он обращенное к нему дружное приветствие почти всех пассажиров. Он поправил кепку, приподнялся в кресле, улыбнулся и тут же заслужил бурю аплодисментов. Это были первые аплодисменты актеру Савелию Крамарову за границей.

По воспоминаниям друзей, Савелий Крамаров среди прочих обстоятельств объяснял свой отъезд тем, что «в детстве испытал то, что не пожелаешь даже врагу»: «Впрочем, я сам был сыном “врага народа”. Неимоверная тяжесть детства гонит меня отсюда. Я не хочу, чтобы дети, если они у меня появятся, испытали то же самое».

Он родился 13 октября 1934 года в Москве, проведя первые, еще не очень сознательные годы жизни в любящей и дружной семье. В четыре года Савелий увидел своего отца в последний раз, затем остались лишь фотографии. Его отец, Виктор Савельевич Крамаров, с отличием окончив юридический факультет Киевского университета, был принят в Московскую коллегию адвокатов. Однако уже после первых процессов ему объяснили, что рвение в защите тех, кто находится на скамье подсудимых, совсем не требуется и чаще всего его присутствие как адвоката – простая формальность. Виктор Крамаров был другого мнения и до последнего пытался облегчить судьбу невиновных: участвуя в процессах против «врагов народа», он находил смягчающие обстоятельства, озвучивал подвиги своих подзащитных в годы Гражданской войны. Это и послужило поводом для обвинений против него самого. Особым совещанием при НКВД было решено: «Виктора Савельевича Крамарова за контрреволюционную деятельность заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на восемь лет, считая срок с 14 марта 1938 года». В ту пору все осознавали, чем грозило это семье, поэтому мать Савелия, чтобы хоть как-то облегчить в будущем жизнь сына, вскоре оформила развод. И она, и муж понимали, что выдуманное клеймо останется навсегда, и не ошиблись. Полностью отбыв срок, проведя всего три с небольшим года на свободе, работая юрисконсультом, Виктор Савельевич был вновь арестован в 1950-м «за участие в меньшевистской эсеровской организации», а следом этапирован в Красноярский край, где и умер в марте 1951 года.

Мама Савелия, Бенедикта Соломоновна, умерла, когда сыну было всего 16 лет. Но до конца его жизни оставалась самым близким для него человеком. Всегда и везде он носил ее фотографию, выбирал похожих на нее женщин, в честь нее назвал и свою дочь. Ради нее стал артистом, ведь когда-то в его юности на встрече с друзьями она сказала: «Мой сын станет артистом!» – поэтому подвести ее и ее мечту о будущем сына он не мог. После смерти матери Савелий переехал жить к родственникам, у которых, впрочем, были свои дети и свои первоочередные задачи. Из-за недоедания у него открылся туберкулез. Говорят, врача, который вытащил его буквально с того света, через много лет он найдет в Израиле и искренне отблагодарит.

Окончив школу, Крамаров попытался поступить в театральный институт, но его не приняли. Выбрав другой первый попавшийся вуз – Московский лесотехнический институт – и поступив на факультет озеленения, он целыми днями пропадал в студии самодеятельности «Первый шаг» при Центральном доме работников искусств. Затем с рассказом Василия Шукшина «Ваня, ты как здесь?!» студент Крамаров начал успешно выступать в Московском театре миниатюр.

А вскоре Крамарова пригласили сниматься в кино. Его заметили после первого фильма «Прощайте, голуби!», а признали уже после второго – «Друг мой, Колька!». Роль хулигана Васьки сам Савелий позднее назовет одной из лучших в своей кинематографической карьере. А кепку, в которой снимался, навсегда сохранит как талисман и через два десятка лет именно ее надвинет на лоб, задремав в самолете, покидая Союз. Узнаваемым всеми он станет в 1966 году после выхода картины «Неуловимые мстители», а его: «А вдоль дороги мертвые с косами стоят… И тишина!» – станет крылатой фразой. Крамарова стали приглашать известные режиссеры. Его короткое появление в фильме гарантировало успех, а реплики и неповторимая мимика запоминались навсегда. «Город мастеров», «Трембита», «12 стульев», «Большая перемена», «Иван Васильевич меняет профессию» – всем этим картинам Крамаров придавал то, что в совокупности и завоевывало любовь зрителей.

А после премьеры комедии «Джентльмены удачи» к нему пришла настоящая слава. Но, как неоднократно было замечено, вместе со славой приходит и зависть. Можно найти немало воспоминаний его коллег, знаменитых актеров, которые позволяли себе прилюдно грубые и язвительные высказывания в его адрес. Естественно, доброжелатели донесли до спецслужб и то, что Крамаров – религиозный человек, посещает синагогу, а его родной дядя и вовсе эмигрировал в Израиль. Сразу после этого Крамаров попал под контроль КГБ, агенты которого вскоре начали портить ему карьеру. В Госкино внезапно решили, что образы его героев «оглупляют общество», а режиссеры, активно привлекавшие его в свои работы, внезапно начали избегать его. Фильмы с его участием выходили всё реже, роли в них были всё короче. Но на народной популярности это не сказывалось никак: его узнавали, писали ему письма, спрашивали, когда новый фильм, жалуясь, что устали смотреть на скучных партийных секретарей и председателей колхозов. Однако сам Крамаров, не имея никакой возможности работать, все-таки задумался об эмиграции. Правда, выпускать его из страны никто не собирался.

К тому моменту Крамаров снялся в более чем 40 фильмах, и если бы актер такого масштаба в ту пору сменил страну, это был бы явный подрыв авторитета советского кинематографа, и фильмы с его участием попросту нельзя было бы показывать.

Абсурдность ситуации, отсутствие ролей, а как следствие – и источника заработка привели к тому, что Крамаров осенью 1981 года написал письмо Рональду Рейгану с просьбой: «Помогите мне обрести в вашей великой стране возможность работать по специальности. Моя нынешняя великая страна, видимо, помочь мне в этом вопросе не может». Письмо он передал работнику американского посольства. Говорят, его трижды читали по «Голосу Америки», и не исключено, что Рейган обратил на него внимание и ускорил получение визы на въезд в Америку. Перед отъездом он скажет: «При своей славе я не могу даже сниматься в кино. Меня гонят отсюда… Мне надоели роли идиотов. Всякая пьянь при встрече бросается ко мне и панибратски обнимает меня, как своего, как тупого пьянчужку. Я другой человек. Я многое люблю здесь, я вырос на этой земле, но она словно горит под моими ногами, гонит меня аж за океан. Может, там повезет страннику?»

В Америке он не стал столь же популярен, как на родине, но его талант и трудолюбие нашли себя. Совершенно не зная английского, владея им не больше, чем его герой из «Джентльменов удачи», где девушка была «чувихой», он тем не менее был принят Голливудом, сыграв роли в фильмах «Москва на Гудзоне», «2010» и «Красная жара». Кроме того, был востребован на телевидении и в шоу-программах. Кроме того, в Америке он обрел счастье от рождения ребенка и от присутствия рядом с ним близкого и любимого человека. После перестройки он приезжал в Москву, был почетным гостем кинофестиваля «Кинотавр», снялся и в российской картине «Русский бизнес».

Он ушел из жизни 6 июня 1995 года, не выдержав второго инсульта, через четыре месяца после обнаружения у него тяжелой формы рака. Похоронен он на еврейском мемориальном кладбище «Холмы Вечности» близ Сан-Франциско, где 12 октября 1997 года был установлен памятник с высеченными на иврите словами: «Последний дар – вечный покой душе твоей» и раскрытой книгой с названиями его любимых фильмов. Присутствовавшие на открытии памятника – более двухсот человек – подписались под письмом в Министерство культуры России о присвоении Савелию Крамарову звания народного артиста (посмертно). На письмо пришел отказ. Но отказ официальных инстанций, равно как и их признание, никогда не сравнятся с любовью людских сердец, помнящих великого актера, человека и личность – Савелия Крамарова.

*Алексей Викторов