Всё будет хорошо!

Всё Будет Хорошо!
19 декабря 2022

Все в деревне звали ее Наденька.
Маленького роста, худенькая и светловолосая, она действительно была Наденькой, а не Надеждой Ивановной, несмотря на свои сорок пять лет.
Рано овдовевшая, так и не родившая, она жила работой и помощью людям.
После нелепой смерти мужа, молодого ещё мужика, пытались хаживать к ней мужики, но всех отогнала.
Женатого ей было не надо, брезгливо как-то, пьющего тоже, а других у них и не водилось.
Покойный муж задал высокую планку, хороший был мужик, работящий, руки большие и нежные, сжимал Наденьку и шептал в ухо: «Кошечка моя, найдёныш мой».
Всегда звал ее: «Найдёныш мой».
Наденька-то детдомовская была.
После детдома в городе училась, на учительницу, там на танцах с мужем и познакомилась.
Быстро у них закрутилось.
Муж говорил, что всю жизнь такую найти мечтал: маленькую, ладную да умненькую, вот и нашёл на танцах своего «найденыша».
Он учился на ветврача.
Как доучился, то в деревню они и переехали, по распределению.
Она в школу пошла, детей русскому и литературе учить, а он в колхозе ветврачом.
Домик выделили им. Живи, да радуйся. Они так и жили.
Днём работали, а вечером пили пахучий чай с травами и мечтали о детях.
О высоком здоровом мальчике, похожем на мужа или маленькой девочке, похожей на Наденьку.
Наверное все так бы и было, но вот детки почему-то не получались.
Но в отчаяние они не впадали, можно же усыновить, но чуть попозже, когда совсем ясно станет что своих не будет.
Когда Наденьке было тридцать пять муж погиб.
Погиб нелепо.
Аппендицит, не успели довезти до райцентра.
Осталась Наденька одна.
Городская детдомовская девочка, так до конца и не повзрослевшая, одна в деревне, сложно ей пришлось.
Ей бы в город переехать, да тут могилка мужа и ребята, ее ученики — так и осталась.
Старалась в работу окунуться с головой.
В ребят, в книги, помогать, кому помощь нужна, вроде и получалось забыться.
Только вот в праздники, когда в других домах ярко горел свет и были слышны песни и смех, тогда было очень грустно.
Тогда в кошку утыкалась и книжку какую-нибудь брала.
Нет, ее звали в гости на праздники, но смотреть на чужое счастье было так больно.
Особенно сложно было в Новый год.
Для Наденьки этот праздник был как приступ боли, той боли которая привычна, потому что заболевание хроническое.
Очень больно, но нужно просто принять таблетку и пережить, перетерпеть.
Боль закончится и жизнь пойдёт дальше.
Вот она и переживала каждый раз.
Кошку назвала Таблеткой и вместе с ней переживала этот праздник.
Елки не ставила, дом не украшала.
Так и прошло десять лет.
Все было так же, но теперь и утыкаться было не в кого, Таблетка умерла.
То ли отравилась чем, то ли ещё что, но раз — и нет Таблетки.
«Бобылка ты Наденька, просто бобылка. Такая уж у тебя судьба. Вот и Кошка даже померла», — говорила себе Наденька, сидя на работе в ожидании родителей рыжего вихрастого Санька.
Мальчишка никак не хотел учиться, и пришлось вызвать его мать.
Мать долго не приходила и только 31 декабря пришла, сокрушалась долго, обещала отодрать Саньке уши, а уходя сунула Наденьке пакет: «Возьмите, Надежда Ивановна, чай не взятка это, а так, подарочек. С городу привезла. Так, диковинка. С праздником вас, все ж Новый год».
Наденька отнекивалась как могла, но увернуться не удалось.
Взяла.
Домой шла тяжело.
Такой снегопад, метель.
Последние годы в новогоднюю ночь было слякотно, а в этом году сказочно.
Придя домой, вынула из пакета коробку и открыв ее увидела гирлянду.
Не просто гирлянду, а как сетку рыбацкую.
Почитала, оказалось это на окно.
Отбросила в сторону, горько так стало, так обидно.
Жизнь уже и к концу идёт, а счастья и нет.
Хотя нет, было же счастье, а потом отобрали.
Наденька неверующая была, вроде бы, но знала, что «отобрал» кто-то ее счастье.
А потом вдруг подумала: «Ну и что, что бобылка. Неужели я хоть капельку счастья взять не могу. Хоть фонариков».
Хмыкнула и приладила на окно гирлянду.
Включила в розетку.
Красота.
Огоньки разные.
Красный, белый, голубой.
Подмигивают ей.
«Вот и праздник. Надо бы котёнка взять себе. У кого котёнок есть, тот и не бобылка. Все-таки сегодня Новый год, праздник, нехорошо рано так ложиться. Надо чаю с конфетами попить. Вон ребята с праздником поздравляли, столько конфет навезли», — подумала Наденька и, последний раз взглянув на сверкающее окно, пошла на кухню.
Неожиданно в дверь кто-то постучался.
Наденька вздрогнула.
Некому было стучаться в ее дверь.
В обычный-то день некому, а уж вечером в канун Нового года и подавно.
Открыла.
Почему-то открыла, не боясь.
За дверью стоял мужчина.
Крупный большой, весь в снегу.
«Извините. Не бойтесь, пожалуйста. У вас мужик в доме есть? У меня колесо спустило, а домкрата нет», — сказал мужчина, пытаясь стряхнуть с себя снег.
«Нет ни мужика, ни домкрата. Но есть чай с конфетами. Заходите. Согреетесь хоть», — неожиданно для себя сказала Наденька.
«Да я не один. Просто у вас так окно сверкает, что я решил, что у вас домкрат есть», — сказал мужчина.
«Так все и заходите. Окно да, сверкает. Но домкрата нет», — сказала Наденька.
Мужик кивнул головой и убежал за остальными.
«Господи, какая же ты дура! Порешат тебя в новогоднюю ночь. Как пить дать, порешат», — пробормотала Наденька и пошла заваривать чай.
Услышала, как дверь хлопнула и прокричала: «Вещи вешайте и проходите».
Повернулась и обомлела.
В дверях стоял все тот же мужик держа за руку маленького мальчика, а у мальчика в руках пищал котёнок.
Мужчина был прилично одет и очень симпатичный, а вот мальчик и котёнок были задрипанными.
«Вот такая у нас компания. Знакомьтесь. Я — Миша, малец — Игорек, а это… Это котёнок. Его малец в придорожном кафе сам себе на Новый год подарил. Вы нас простите. Там такая метель, а тут окно ваше сверкает. Вот мы и тут», — как-то смущенно сказал мужчина.
«Наденька я, ой простите Надежда. Пускайте котёнка на пол, молока ему нальём», — смеясь, сказала Надежда.
А дальше справляли Новый год.
Ели конфеты и бутерброды, кричали «ура», чем пугали котёнка. Загадывали желания. Каждый загадывал своё, но было видно, что все желания о счастье. Дали котёнку имя, вернее это оказалась кошечка, назвали Таблеткой.
Наденька просто предложила, а все неожиданно согласились.
Потом, уложив Игорька спать, рассказывали друг другу про жизнь.
Наденька про своё, а Миша про своё.
Выяснилось, что у него жена год назад умерла. Он с Игорьком один остался, да не потянул. Вот везёт Игорька к матери своей на полгодика. Работать надо. Осталось пару деревень проехать, и мать, а тут колесо. А домкрата нет, потому что Игорек нахозяйничал в багажнике и решил, что железяка ему не нужна эта. Метель, ничего не видно, все белое, а тут окно сверкающее, как маяк. Сначала от рассказов грустно было, а потом и о веселом поговорили. Даже посмеялись тихонько, так, чтобы Игорька не разбудить.
Спать уже под утро легли.
Миша с Игорьком в зале на диване, а Наденька у себя, а комнате. Маленькая Таблетка устроилась на Наденькином тапке.
Засыпая, Наденька думала о том, что это был очень счастливый Новый год. Думала о том, что хотела бы жить в этой Новогодней ночи. Там, где смех Игорька, мяуканье Таблетки и улыбка Михаила. «Остановись мгновенье, ты прекрасно, это именно тот случай. Ну, пожалуйста, остановись», — последнее, о чем подумала Наденька, засыпая.

Прошло десять лет.
Наденька хлопотала по дому и ворчала.
Было уже 31 декабря, а к празднику никто не готов, а ведь первый год в новом доме.
Все заняты, всем некогда.
У Наденьки в школе елки, а директор на всех елках должен быть, да и остальные в делах.
Наденька запнулась, о лежащую кошку.
Толстая кошка, как всегда, мешалась у Наденьки под ногами.
«Таблетка! Ну, что ты. Брысь отсюда», — сказала Наденька.
Она повесила на окна гирлянды.
Окна в новом доме были большие, и когда она включила гирлянды, все вокруг наполнилось какой-то сказочностью.
«Мам, смотри какую мы елку принесли», — послышался голос.
Наденька побежала в коридор.
С огромной елкой и важным видом в коридоре стоял подросток, вернее, уже парень и, улыбаясь, смотрел на Наденьку.
«Игорек! Ты же весь в снегу. Кто же в метель за елкой ходит. Обошлись бы искусственной. А ну-ка, раздевайся и пулей к печке. Согреешься, и как раз отец приедет. Будем наряжать красавицу», — сказала Наденька и начала руками растирать парню щеки.
Щеки были красные.
Наденька поцеловала сына в нос.
Такой родной ее мальчишка, совсем уже взрослый.
Парень снял куртку и, подхватив на руки кошку, унёсся в свою комнату.
Кошка заорала от неожиданности.
Наденька засмеялась.
Дверь опять открылась, и Наденька увидела мужа.
Миша еле удерживал пакеты и тряс головой, пытаясь стряхнуть снег с шапки.
«Там такая метель! Белое все. Зови сына, там надо пакеты из машины забирать с подарками. Ну, иди обниму тебя, Наденька. Как хорошо, что в наших окнах гирлянды, я по ним тебя и нашёл».
«Как и десять лет назад», — подумала Наденька и шагнула навстречу мужу.

Ксения Полежаева