Научи хорошему

Научи Хорошему
28 августа 2018

Нейролингвистическое программирование покорности

Теле-и радионовости сегодня — это калейдоскоп быстро сменяющих друг друга репортажей о событиях из разных концов мира. В одном блоке могут с равной многозначительностью подавать годовщину Сталинградской битвы, затопление поселка в Ростовской области, смерть от передозировки наркотиков какой-нибудь “звезды” из американской рок-группы и в придачу слух о возможном разводе Аллы Пугачевой с Филиппом Киркоровым. Молниеносность сообщений не позволяет даже на миг представить себе величие подвига наших дедов в окопах Сталинграда или горе людей, лишившихся в одночасье и крова, и имущества, а уж уравнивание этих трагических событий со скорбью о не известном никому в России наркомане и с озабоченностью семейными дрязгами поп-дивы и вовсе обескураживает. Этот калейдоскоп новостей не оставляет времени для их обдумывания, оценки. Суждения зрителя о них в силу случайного сопоставления фактов будут лишены и логики, и критических выводов. Налицо симптомы шизофренического поражения мышления, которое тем более усугубляется, что зритель не может повлиять на события, о которых он только что узнал, его мысли вслух — всего лишь пустое резонерство.

Существует множество определений нейролингвистического программирования, среди них есть и заумные, основанные на стремлении “пустить пыль в глаза”, затушевать преступную суть этого явления, например: “НЛП — это создание многомерной модели структуры и функции человеческого опыта”. Определения попроще более откровенны: “НЛП — это речевое воздействие человека на человека с целью создания у последнего новых программ поведения и действия”. Еще нас убеждают, что НЛП — это всего-навсего “процесс ускоренного обучения и переучивания, избавления от нежелательных стереотипов поведения, создания новых программ поведения”. Но во всех этих формулах четко вырисовывается, что некто посторонний для личности моделирует ей новый опыт, составляет ей новую программу поведения, избавляет от “стереотипов”, нежелательных этому чужому лицу!

Отношение постороннего, вмешивающегося в жизнь и психику человека, к своему “подопытному” звучит на языке нейролингвистического программирования предельно цинично: “Человек — это текст, который можно и нужно править”.

Но прежде чем в наш мозг проник хищными щупальцами нейролингвист, намереваясь “переписать тексты нашего сознания”, каждый из нас получил много чего для себя дорогого, с чем вряд ли расстанется добровольно. Это замысел Божий о каждом человеке при его появлении на свет, это генетические программы, переданные ему от предков, это память детства (самые чистые впечатления души), это опыт, приобретенный в жизненных невзгодах, это убеждения, вынесенные из книг и споров.

И вот в сознание личности бесцеремонно вмешивается некто, называет твои разум и душу “неправильным текстом” и уже готов одно стереть из памяти, другое — изменить на противоположное да еще втемяшить в твою голову в качестве приятного то, что тебе до глубины души противно. Трудно поверить, что сегодня при всех провозглашенных на словах идеях гуманизма возможно такое откровенное и бесцеремонное вторжение в человеческую душу. Но это именно так, ведь методики нейролингвистического программирования, по сути дела, провозглашают идею порабощения человеческих душ — “побуждение к реакции, противоречащей, противоположной рефлекторному поведению организма”.

Дадим же свое честное определение нейролингвистическому программированию, открыто применяемому сегодня в выборных игрищах и ристалищах. Это психологический захват души, насилие над личностью, которая может почувствовать агрессивное вторжение (и тогда в ответ резко оттолкнет насильника — “не лезь в душу!”), а может и не почувствовать. В этом-то и состоит дьявольское искусство технологов НЛП, которые еще называют себя “жрецами-лингвистами”, чтобы жертва их насилия не почувствовала воздействия, чтобыпсихические перемены произошли в человеке незаметно для него самого.

Методы нейролингвистического программирования — это чужое вмешательство в подсознание человека, с тем чтобы управлять им незаметно. То, что “жрецы-лингвисты” или политтехнологи называют подсознанием, христиане именуют глубиной человеческой души, а всякое насильственное в нее вторжение — соблазном и искушением.
Вторжение в подсознание осуществляется прежде всего путем гипноти¬ческого транса. Гипнотический транс — особое состояние человека, когда он способен легче всего воспринять и усвоить внушение, чужую программу, команду извне.

Эта технология была открыта психиатром Эриксоном в конце XIX века и долго применялась с лечебными целями, но бурное развитие телевидения позволило политикам применить ее к совершенно здоровым людям. Технология телевизионного транса абсолютно совпадает с технологией введения в лечебный гипнотический транс.

Человек должен находиться в удобной позе (например, лежать на диване или сидеть в кресле, устав после рабочего дня). Его внимание должно быть сосредоточено на каком-либо предмете (и таким предметом как раз является телевизионный экран — яркое пятно с постоянно изменяющимися красками, притягивающее взгляд). Человек ни о чем не должен думать и не иметь в эту минуту никаких забот (именно в таком состоянии опускается на диван телезритель, отрешившись от служебной и домашней суеты). Это отправная точка телевизионного транса.

Именно в такие мгновения происходит беспрепятственное “формирование программ поведения человека, его целеустановок”. Три простые операции наведения гипнотического транса — присоединение вас к источнику внушения, ваше подчинение этому источнику, управление путем внушения новых для вашего жизненного опыта программ — такова азбука нейролингвистического программирования.

Но вернемся к нашему теле-зрителю, сосредоточенно следящему за новостями и рекламой по теле-ящику. Вот слышим рекламный "слоган": "Кофе Чибо - это всё, чтобы сделать вашу жизнь прекрасной!" – разве он не является шизофреническим нарушением иерархии мотивов? Услышав подобные слова от живого теле-человека, вы непременно подумаете, что у того, что называется, "крыша куда-то съехала".

Масса рекламных текстов, несущихся из теле- и радио- эфира, строится как раз по этой придурковатой схеме: "Сделай свою жизнь прекрасной - носи подтяжки фирмы "Мечта удавленника". Усиленное поглощение подобной рекламы вызывает у внешне здорового, но духовно-кастрированного обывателя, патологические стремления.

Вот шквалом обрушивается на нас с экрана пропаганда пива и заставляет миллионы малохольных мальчишек и девчонок разгуливать по улицам с пивными бутылками в руках, взатяжку присасываться к ним с истомленным видом вечных искателей плотского кайфа. И если спросить их, зачем они так много и озабоченно пьют жидкую дрянь, то ответом послужит шизофренический слоган, вдолбленный в их головы через теле-экран: "Чтобы не дать себе засохнуть", – крикнут они.

С отключенным сознанием, как бы в полусне, человек не фильтрует поступающие к нему информацию и команды, они беспрепятственно прони¬кают в подсознание и оттуда неведомыми нам путями переправляются в сознание. В результате мотивы своих поступков жертва гипнотического транса не может объяснить сама себе, об этом знает только тот, кто записал команду на “подкорку”.

Словесные матрицы, внушаемые обывателю, нацелены на то, чтобы управлять духовно-нравственным состоянием человека. И здесь нас буквально “переписывают” заново, ведь исходная позиция манипуляторов-нейролингвистов — “человек — это текст, его можно и нужно править”. Задача авторов “новых текстов” наших душ — воспитание человека в духе служения своему чреву. Эгоист живет только ради своего удовольствия и потому наиболее управляем, мотивы его поступков всегда ясны, поведение предсказуемо, и убедить его в целесообразности любых шагов — не составляет труда. Главное, вовремя сказать эгоисту: ты-де от этого только выиграешь. Но сначала надо так “переписать” тексты человеческих душ, чтобы возникли целые армии эгоистов, чтобы “жить для себя” стало принципом существования миллионов. И это делается весьма успешно вживлением в наше подсознание словесных матриц “удовольствия” и “наслаждения”:
--Надо жить для своего удовольствия и наслаждения.
--Удовольствие и наслаждение приносят еда, секс, веселые зрелища.
--Гони от себя все, что мешает удовольствию и наслаждению.

Перевоспитание населения в духе исполнения собственных прихотей и служения собственному чреву уже давно осуществляется в России. Оно основывается на мощном человеческом инстинкте собственности. Словесным стимулированием этот инстинкт в человеке обостряют до навязчивого желания проглотить весь мир. Удовольствие от обладания едой, здоровьем, женщиной или мужчиной, красотой, имуществом — вот смысл и цель жизни субъекта с “переписанным текстом” души.

Яркие рекламы заклинают нас, сидящих в своих темных убогих кухнях: “Жизнь — это наслаждение, наслаждение вкусом!”; “Живи удовольствием — попробуй шоколад “Дав”; “Детское питание “Бле-вота” (bleu water — это не шутка) — это все, что нужно вашему малышу”; “Ты достойна самого лучшего, купи шампунь “Вши-вота”... Особенно опасны эти программы поведения для молодежи. Не имеющие опыта собственной жизни, их души представляют для захватчиков-политтехнологов никем не занятую территорию, которую те и перекраивают по своему вкусу, внушая через рекламу, эстраду, кино все поглощающую мысль: “Цель — наслаждение!”. Законы словесного воздействия срабатывают здесь помимо воли молодого человека, и он с тупым упорством начинает стремиться к наслаждению — в еде, в любви, в любом своем поступке ища только этого и интуитивно избегая всего, что может помешать наслаждению — избегая жертвенного служения Отечеству, нарушая сыновний долг, пренебрегая родительскими обязанностями, никогда не рискуя жизнью перед лицом опасности, ведь жизнью велено наслаждаться.

Словесные матрицы удовольствия внушаются также через бесчисленные “развлекаловки” и “хохмы” — юмористические программы, озвучиваемые петросянами и винокурами. Люди, собирающиеся у экранов на эти зрелища, жаждут, как правило, только одного — “погоготать”. Не посмеяться, не улыбнуться тонкой шутке, игре слов, а именно “поржать”, “погоготать”, “повизжать”, какие еще животные термины приложить к этим звукам, которые издают зрители, хватаясь за животы, икая, обливаясь слезами и фыркая, не знаю, но то, что состояние такого смеха — ненормально, что не плоские и пошлые шутки его вызывают, а эпидемическая искра, передающаяся от одного зрителя к другому, это ясно, как Божий день. Состояние, в которое впадают пришедшие за удовольствием люди на “сеансах” смеха, сродни психически болезненному состоянию эйфории, когда “деятельность больных расторможена, наблюдается дурашливое поведение и расстройства критического мышления”.

И сама жизненная программа, которая навязывается людям, склонным к удовольствиям, сродни психозу эйфории, при котором больной не может воспринимать и здраво оценивать происходящее.

По материалам: http://lindex-ru.org/Lindex2/Shire02/Est...2/3650.htm

УБЕРИТЕ ИЗ ДОМА ТЕЛЕВИЗОР!