Территория правды

Территория Правды
5 мая 2017

Мнение об итогах встречи Путина и Меркель в Сочи.

Во вторник, 2 мая, президент РФ Владимир Путин и канцлер Германии Ангела Меркель в Сочи провели переговоры. Главными темами встречи стали: ситуация на Украине и на Ближнем Востоке, борьба с терроризмом, развитие двусторонних отношений, а также взаимоотношения России с ЕС. Можно подвести итоги.
Отношения между Россией и Германией резко ухудшились с 2014 года из-за спора вокруг геополитического контроля над Украиной. На самом деле, Украина — это тема номер один в современных германо-российских отношениях. Между тем, отмечаем мы, информационное освещение визита Меркель в Россию в новостных заголовках очевидно игнорирует украинский аспект. «Меркель попросила Путина защитить геев в Чечне» озаглавила свой материал британская BBC и далее по тексту: «Среди тем, затронутых Путиным и Меркель на переговорах, также были ситуация в Сирии, война на Украине, санкции против России. Никаких прорывов по этим вопросам не ожидалось». Правозащитная тематика «преследования геев» получает явный приоритет. Украина и «остальное» идут в разделе «также».
А вот заголовок из ведущего американского издания New York Times: «На встрече с Путиным Меркель поднимает вопрос о геях и «свидетелях Иеговы». И дальше по тексту: «Канцлер Германии Ангела Меркель воспользовалась редким случаем визита в Россию, чтобы во вторник обсудить с президентом Владимиром Путиным проблемы прав человека». Ведущему американскому изданию вторит немецкое Zeit Online: «Меркель призывает Путина к защите меньшинств», но далее в подзаголовке читаем: «В ходе визита в Россию Меркель призвала к соблюдению прав человека. Кроме того, Путин должен использовать больше своего влияния для прекращения огня на Украине».
С одной стороны, как, действительно, представляется, украинская тематика весной 2017 года явно ушла на третьи планы в информационных полосах глобальных западных СМИ. Но, с другой стороны, тема прав человека, как известно, наиболее выгодна для травли с превращением жертвы в страну-изгоя, а шире — подготовки мнения западных обывателей к санкциям и «гуманитарным бомбардировкам». Так что ничего хорошего в том, что украинская тематика пристегивается третьим вагоном к «геям Чечни» нет, хотя над этим иронизируют в России.
Впрочем, при подготовке визита германская сторона предложила иную интерпретацию тематических приоритетов визита германского канцлера в Россию. Пресс-секретарь канцлера Штеффен Зайберт заранее сообщил, что «визит посвящен подготовке саммита G20, который в этом году пройдет в Гамбурге. В дополнении к вопросу саммита будут также обсуждаться другие политические проблемы, как конфликт на Украине и война в Сирии». Получается, сначала саммит, а потом Украина и Сирия. Правда, здесь Зайберт предупредил: «Две проблемы — Крым и Украина могут заблокировать любое улучшение отношений. Это обременительные обстоятельства, от которых нельзя просто так отказаться». Получается, Меркель представляет визит в Россию в рамках других ее визитов ко всем основным или «проблемным» будущим участникам гамбургской встречи. Визит в Сочи — это часть международной программы к саммиту G20 и никаких принципиальных подвижек в двухсторонних отношениях ожидать не стоит.
Поэтому европейские СМИ в других заголовках своих материалов о визите германского канцлера в Россию постарались обозначить его безрезультатность с негативным для принимающей стороны оттенком. Вот примеры: «Меркель прояснила разногласия с Путиным» (Bild); «Встреча между канцлером Меркель и президентом России Владимиром Путиным, кажется, была довольно холодной» (Die Welt); «Меркель и Путин в Сочи — жестко, но без конфронтации» (Deutsche Welle); «Канцлер в России: без иллюзий» (Frakfurter Allgemeine Zeitung); «Переговоры в Сочи. Встреча, которой не предназначено стать гармоничной» (Sueddeutsche); «Меркель и Путину не удалось взглянуть в глаза друг другу» (EUObserver).
Холодно, жестко и без иллюзий. Язык жестов и позы важны. «Ангела Меркель слушает. Если отношения нормальные, она часто кивает. Если дела идут очень хорошо, она даже иногда улыбается. Но ни того, ни другого не было в Сочи» (Sueddeutsche Zeitung). «Меркель с каменным выражением лица вышла во вторник после полудня в летней резиденции Путина на подиум для совместного заявления для прессы. На ее лице не было ни следа улыбки» (Spiegel). «Международные репортеры, присутствовавшие на пресс-конференции, отметили, что атмосфера была напряженной» (Sueddeutsche). Ну, и в завершение, как образец нейтральности: «Меркель и Путину было о чем поговорить» (Zeit Online).
Далее рассмотрим более конкретно украинскую тематику визита Меркель — важнейшей для кризиса германо-российских отношений аспект. На итоговой пресс-конференции Меркель и Путин разошлись в вопросе причин войны на востоке Украины. Президент Путин утверждал, что государственный переворот в Киеве вызвал войну, а Меркель заявила, что украинское правительство было «избрано демократическим путем». Здесь германский канцлер явно лукавит. Вспомним, что операция АТО на Донбассе началась до досрочных выборов президента Украины и досрочных выборов Верховной Рады, соответственно — 13 апреля, 25 мая, 26 октября 2014 года. Правда и то, что Кремль признал легитимность этих выборов.
На пресс-конференции было объявлено, что и Москва, и Берлин выступают за неукоснительное выполнение Минских соглашений. Но как следует понимать саму эту «нeукоснительность»? Ведь президент РФ Владимир Путин и канцлер Германии Ангела Меркель на встрече 2 мая кардинально разошлись в трактовке последовательности выполнения вторых Минских договоренностей от февраля 2015 года. Вот как Минский процесс выглядит по Путину: «Согласились, что в числе главных задач должно быть разведение сил и средств сторон конфликта, что позволит полностью прекратить обстрелы, наладить прямой диалог между Киевом и непризнанными республиками, законодательно закрепить особый статус регионов и на этой основе провести там выборы». Т. е. прекращение огня и разведение сторон, прямые переговоры, изменения законодательства с признанием автономного статуса и лишь потом выборы и, так надо понимать — после всего этого передача контроля над границей украинским властям.
А вот тот же процесс, но в трактовке германского канцлера: «Нужно перемирие, затем уже последуют политические шаги». По Меркель, Украина прежде всего должна получить доступ к собственной границе, а затем должны быть достигнуты «болезненные компромиссы» относительно выборов. «Болезненные», надо понимать, для Донецка и Луганска. Без введения легитимной власти по итогам выборов прямые переговоры Киева с представителями этих регионов невозможны, полагает Меркель. Таким образом, германский канцлер в трактовке Минских соглашений целиком встала на позицию националистической власти в Киеве, что позволяет изначально блокировать сам процесс. Требование «сначала граница», а все остальное потом означает установление прямого военного контроля Киева над территорией ДНР и ЛНР с выгодными политическими решениями после этого в какой-то временной перспективе. Россия должна окончательно предать Донбасс.
Таким образом, во время последнего визита в Россию Меркель подтвердила фактическое изменение Минска-2 без переписывания самого соглашения. Меркель видит следующим образом проблему Минских договоренностей: «Существует недостаток в реализации, а не в соглашении». Поэтому новый договор по Украине вместо Минских договоренностей не имеет смысла, считает канцлер. «Я не думаю, что целесообразно заключать новые соглашения», — сказала в Сочи Меркель.
А вот о точке совпадения интересов. «У нас (с Путиным) наличествуют разные мнения о причинах конфликта, — сказала в Сочи канцлер и продолжила, — Несмотря на это, мы создали формат для предотвращения дальнейшей эскалации». Получается, что на встрече в Сочи Путин и Меркель согласились, по крайней мере, в одном пункте по Украине: без Минских соглашений ситуация была бы намного хуже.
Тем не менее, текущая ситуация на Украине, по определению российского президента, «вызывает серьезную озабоченность». На пресс-конференции российский президент заявил: «Я глубоко убежден, что сегодняшние киевские власти упустили, можно сказать, шанс реализовать Минские договоренности тогда, когда у них были такие внутриполитические возможности». Следует ли понимать подобный вывод российского президента, что «сегодняшние украинские власти» не имеют «внутриполитических возможностей», чтобы выполнить Минские договоренности? Может быть, для этого нужны другие, а не сегодняшние власти? Или другие возможности? В общем, формула Минских соглашений не находит решения. Но «нормандский формат» сохраняется. Переговоры «нормандской четверки» по Украине продолжатся с новыми персональными участниками после президентских выборов во Франции. Интригующим стало заявление Меркель о наличии на столе некой карты выполнения Минских договоренностей. Очевидно, что «карту» эту пора предъявить.
На итоговой пресс-конференции российский президент назвал Германию «дружественным» России государством. Здесь можно было бы руками развести от недоумения. Но Меркель, в свою очередь, в другом эпизоде пресс-конференции заявила, что она осведомлена о том, что «гибридная война», в которую входит дезинформация, «играет роль в российской военной доктрине». ЕС готовится в очередной раз продлить санкции в отношение России, когда срок их действия истечет в конце июля 2017 года. Известно, что именно Меркель возглавляет усилия европейских лидеров по сохранению антироссийских санкций ЕС. В Сочи Меркель в очередной раз подтвердила, что надеется на снятие санкций с России, но лишь после выполнения Минских договоренностей по Украине. Схема их выполнения была изложена Меркель в Сочи.
А еще Меркель на пресс-конференции в Сочи использовала понятие «нулевая точка Минских договоренностей», под которой следует понимать прекращение огня на линии соприкосновения. Здесь следует заметить, что в этом плане Минские договоренности имеют очевидный базовый недостаток. В них отсутствует в качестве первого пункта условие о прекращении «АТО» и возвращении украинской армии в казармы. Без этого условия «нулевая точка» Минских договоренностей невыполнима. Следовательно, ситуация вялой войны на Донбассе сохраняется. Мирного решения в существующей парадигме Москве без окончательной сдачи позиций найти не удалось.

Дмитрий Семушин