ОБО ВСЕМ

Обо Всем
17 сентября 2023

ИСТОРИЯ О СОЛНЕЧНОМ ЧЕЛОВЕКЕ.

Он работал в супермаркете. Разносил товар и убирал. Обычный, такой себе – солнечный человек. Так, кажется, называют таких детей. Особенных. Он вырос и остался солнечным. Его всегда можно было увидеть улыбающимся. Будто светился он. Всегда.

И общаться он научился. И школу закончил. И всё, вроде как у всех. Только вот разговаривал он странно. Всё больше междометиями и кусочками фраз. Будто бы, мысли его успевали улететь далеко-далеко, а слова… Они не успевали за ними, и внезапно обрывались.

Все работники магазина его очень любили. Да и покупатели тоже. Они пытались помочь ему, пока начальник смены не видит. И разносили вместе с ним товары на полки. Он улыбался стеснительно и говорил:

- Ну… Вы, это… Зачем? Ну, почему? Я, же…
И останавливался. И опять улыбался.

А лучше всего у него получалось общаться с котами и собаками, которых он подкармливал на заднем дворе супермаркета. Животинки обожали его. И собирались вокруг, принимая из его рук угощение. Но казалось, что не это было главное. Они заглядывали ему в глаза и старались улыбнуться. И показать ему свою любовь, а ещё...

Ещё он писал стихи. Странные, я вам скажу, стихи. Всем работникам на праздники или для поздравления он писал несколько строк по их просьбе. И тот, кто читал эти строки, был в полном недоумении.

Вот однажды такой листок попал в руки начальницы магазина и, прочитав его, она заинтересовалась человеком, работавшим тут и написавшим такую белиберду. Стихи были абсолютно бессмысленные. Узнав немного больше о Солнечном Человеке, она позвонила в одну клинику и договорилась о приёме.

- Надо помочь бедняге, - объясняла она своим работникам. - Может, врачи научат его связно изъяснять свои мысли. Говорить последовательно и писать правильно. Короче. Я договорилась о приёме для него у ведущего психиатра клиники. Лучший специалист в городе. Профессор.
На следующий день, положив в карман листок со стихотворением-белибердой, она позвала его и, сев в свою большую машину, повезла к новой странице его жизни. Как ей казалось.

У врача начальница объяснила, в чем состоит проблема. И высказала предположение о том, что врачи, возможно, смогут помочь. Потом положила на стол психиатра скомканный листок с его стихотворением и вышла.

Солнечный человек улыбался. Он понимал, конечно, что происходит и зачем его сюда привели, и ему было интересно.

Профессор разгладила листок и, прежде чем начать разговор, решила прочесть странный набор слов, запечатленный её новым пациентом как стихи.

Прочтя первый раз, она открыла рот, чтобы сделать замечание. Потом закрыла его и прочла ещё один раз…

Через час профессор вышла из кабинета под ручку с ним. Она смеялась и улыбалась. Она весело болтала с ним, а он…

Отвечал ей тем же! И никаких междометий и кусков фраз. Начальница смотрела на них с изумлением. Врач попросила её привозить мужчину к ней раз в неделю, а сама...

Сама, вернувшись, позвонила одному знакомому редактору. Ну. Не то, чтобы знакомому. А скорее, одному из пациентов. Раз в год он проходил у них в клинике курс лечения. И попросила принять её вечером после работы.

Тот, естественно, согласился. Он был даже заинтригован. И вечером, объяснив, откуда у неё эти стихи и от кого, она положила перед ним на стол скомканный листок.

Мысленно усмехаясь про себя и не надеясь увидеть что-либо хорошее, редактор думал, как тактично и правильно объяснить ей, что… Это сыро, неинтересно и наивно. Он развернул листик и углубился в чтение, а закончив, посмотрел на неё с возмущением и заметил:

- Что это ещё за чертовщина? Что это за бессмысленный набор слов? Где смысл, я вас спрашиваю? Разве так стихи пишут? Это же белиберда!
Он хотел ещё что-то возмущённо заметить, но… Но вдруг так и застыл с открытым ртом. Потому что…

Потому что на него волной нахлынули воспоминания. Как будто открылся какой-то шлюз в голове, и его первая любовь, давно забытая и затёртая временем, встала перед ним так, будто это было вчера.

Он схватил листок двумя руками и, вскочив из-за стола, подбежал к окну. Он прочёл ещё раз, а потом ещё и ещё. И каждый раз. Каждый раз странный, как казалось, бессмысленный набор слов вызывал у него бурю эмоций.

- Что за чёрт? - сказал редактор, садясь в своё кресло совершенно без сил. По его небритым щекам текли слёзы.
- Пятьдесят долларов, - сказал он. - Больше мы не платим начинающим.
И, вытащив из стола чековую книжку, черкнул там что-то и протянул листик психиатру.

- Отдайте это своему пациенту, и чтобы…
Он встал из-за стола и, вытянувшись во весь свой рост, отчётливо произнёс:

- Чтобы завтра к десяти утра этот ваш Солнечный Человек был у меня. Со всеми своими записями, всеми стихами. И скажите… Скажите в его магазине, что он туда больше не вернётся. Это я вам могу точно обещать.
Врач смотрела на своего пациента, редактора большого литературного журнала, и не узнавала его. Он дрожал и волновался.

На следующее утро профессор, отпросившись с работы, поехала в супермаркет, где он работал. Объяснив начальнику смены, что она должна провести срочное обследование, врач забрала улыбающегося мужчину.

Они приехали к огромному небоскрёбу, в котором находилось издательство, и поднялись на двадцатый этаж. Редактор ждал.

И когда они распахнули двери, то он вскочил и бросился к Солнечному Человеку. Он обнял его, как старого знакомого и усадил в кресло. Налив ему большую чашку пахучего чая, редактор молчал несколько минут, а потом сказал:

- Я не знаю, как тебе удаётся так выстраивать слова. Как тебе удаётся, совершенно не соблюдая никаких правил, нарушая всё, что можно, написав абсолютно бессмысленный набор слов, достичь такого воздействия. Которого я никогда за свою жизнь не видел.
Мы будем печатать, я даже скажу больше - мы будем печатать, не внося никаких корректировок. А так мы поступаем только с самыми знаменитыми.

Редактор замолчал. Потом продолжил.

- Есть ещё готовые стихи?
И Солнечный Человек, стесняясь и застенчиво улыбаясь, выложил на стол пачку грязных затёртых листочков.

- Секретарша, ко мне немедленно, - крикнул редактор, и в кабинете закипела работа.
Врач улыбнулась и, договорившись о том, чтобы мужчину потом отвезли домой, собралась уходить.

Редактор подошёл к ней и, вручив чек на большую сумму, попросил положить собственноручно на счет Солнечного Человека. Она охотно согласилась и, взяв документы у мужчины, поехала в банк.

И началось…

Стихи ругали. Автора проклинали, ему угрожали и осмеивали. В редакцию приходили сперва десятки, потом сотни, потом тысячи писем. С руганью, восхищением и словами благодарности. Все возможные и невозможные издания, имеющие отношение к стихам и не имеющие, считали своей обязанностью критиковать и восхищаться. И все писали одно и то же…

Как? Как возможно? Нет. Это совершенно нетерпимо. Это совершенно неприемлемо. Это нарушение и отрицание всего. Всего, что составляет правила. Это же простой и бессмысленный набор слов. Ровным счетом ничего не означающий и ничего не передающий. Так почему?!

Почему же? Тысячи людей смеются и плачут над этими стихами? Как ему удаётся вызывать такую бурю эмоций? Такую бурю, просто составляя слова. Будто играя ими. Играя ими в какую-то странную, никому не известную игру. Как?

Нет. Он не стал всемирно знаменитым. И супер-богатым не стал. Но в магазине ему больше действительно не приходилось раскладывать товар и убирать. Редактор сдержал своё слово.

Солнечный Человек стал вполне себе обеспеченным. А тираж журнала в бумаге и электронный, вырос в несколько раз и все всегда с нетерпением ждали его стихов. Странных и непонятных, но почему-то так задевающих сердце и душу.

Солнечный Человек каждый день ездил к своему супермаркету и уходил на задний двор, там его ждали его любимые коты и собаки, которые радовались… Нет. Были счастливы, когда видели своего человека. Он не забыл их. Он их любит. Он кормил их, гладил, разговаривал. И писал. Писал свои непонятные стихи.

Через десять лет начальница супермаркета случайно встретила на улице врача-психиатра. Именно ту женщину, которая когда-то принимала её и странного мужчину, которого привезли ей на приём.

Обрадовавшись, начальница стала спрашивать, как у неё дела и знает ли она, как сложилась судьба того человека.

Профессор печально улыбнулась:

- Он стал моим мужем, - сказала она. - И я постаралась сделать эти годы для него счастливыми. Я оставила практику. И ухаживала за ним, пока он писал, а потом…
И она опять вздохнула.

- Он умер. Однажды во сне. Рядом со мной. Тихо так. Совершенно неслышно. Тихо, как и жил.
И врач заплакала, а когда успокоилась, добавила:

- Он улыбался. Даже тогда улыбался. Он всегда улыбался. Даже смерть не смогла забрать у него улыбку.
Он оставил после себя сотни стихов. Совершенно странных. Непонятных. И таких замечательных. Как будто написанных кем-то из будущего. Мне иногда кажется, что он ушел именно потому, что сказал всё, что хотел. И мы не смогли понять его.
Может. Может…
И психиатр вздохнула.

- Может, если бы я тогда не отнесла его стихи к редактору, он и сейчас был бы жив. Может. Может, он и сейчас лежал бы рядом и улыбался.
Она опять тяжело вздохнула и, повернувшись, пошла по людной улице, а начальница супермаркета стояла и смотрела ей вслед. Нет. Ей не хотелось догнать женщину, медленно идущую по улице. Она ничего не могла сказать ей. И никак утешить.

Она просто стояла и смотрела. А в голове у неё почему-то всплывали те строки. Те слова, которые казались ей когда-то бессмысленными.

Просто ещё одна история. Одна история ни о чем.

О ещё одном, солнечном человеке. Мимо которого вы, возможно, сегодня прошли. Оглянитесь и улыбнитесь ему…

ОЛЕГ БОНДАРЕНКО.