ОБО ВСЕМ

Обо Всем
10 мая 2023

«От немцев её спасла смерть…»

Имена знаменитых сестёр вошли в историю литературы. Брик – муза Маяковского, Триоле не только вдохновляла писателей, но и сама автор более 30 романов, первая женщина – лауреат Гонкуровской премии, участница движения Сопротивления, жена Луи Арагона. Образ Лили запечатлён в поэзии Маяковского, Эльзы – в романе Шкловского «Zоо». О сёстрах написано немало, но, к сожалению, почти неизвестной остаётся судьба их матери, родных по материнской линии.

Их мама, Елена Юльевна Каган, училась в Московской консерватории, знала несколько европейских языков. Летом 1918 года она получает вместе с Эльзой выездные визы для сопровождения дочери к жениху во Францию. С трудом они добираются в Лондон, где жил брат Е.Ю.Каган, Лео Берман, занимавший пост директора филиала банка «Ллойдс». В июне 1920 года она поступает на работу в советскую торговую фирму «Аркос» (Anglo-Russian Cooperative Society), где работает в архивном отделе до 1932 года. Затем возвращается в Москву. В сентябре 1939-го её переписка с Эльзой обрывается, а летом 1940-го Франция оккупирована немцами, Эльза вынуждена скрываться, переходит на нелегальное положение.

Летом 1941 года Елена Юльевна выехала из Москвы в Тбилиси к своей родственнице. Но по пути следования вышла на станции Армавир и осталась жить у своей сестры Иды Данциг. Зубной врач и талантливый музыкант, Ида Юльевна родилась в 1876 году в Риге, работала зубным врачом. Её муж, Акиба Наумович Данциг (дядя Киба), в 1893 году окончил в Киеве медицинский факультет Императорского университета Святого Владимира. В Армавире начал служить врачом в Кавказском запасном кавалерийском дивизионе. Об Акибе Данциге современные авторы пишут, что это был выдающийся врач-терапевт, опередивший своё время.

О судьбе матери сёстры обменялись письмами уже после освобождения Франции и Армавира. Они опубликованы в их «Неизвестной переписке», изданной в 2000 году. 21 ноября 1944 года Лиля Брик сообщила в Париж: «…Элинка, мама умерла от порока сердца в Армавире 12 февраля 1942 года. Она лежала в лучшем санатории, лечили её лучшие профессора, тётя Ида носила ей любимую еду и ухаживала за ней. Мама умерла у тёти на руках. Никогда не думала, что это будет мне так невыносимо больно. Тётю Иду и Кибу убили немцы, которые через полгода после маминой смерти заняли Армавир…» Посланное с оказией, это письмо шло более двух месяцев. В ответном письме Эльзы от 1 февраля 1945 года читаем:

«…родная моя Лиличка, Жан-Ришар (Блок. – Авт.) привёз от тебя письмо и книжечку. Я уже знала, что ты жива, какие-то люди видели тебя на улице. Маму жалко. Я была убеждена, что её нет в живых. Значит, от немцев её спасла смерть, спасибо смерти…»

Вот и всё, что сказано о смерти мамы в скупых строках переписки двух знаменитых сестёр. Реконструировать хронику жизни Е.Ю. Каган в эвакуации и казни её родных помогает семейная переписка, воспоминания внучки Данцигов и военные архивы. Елена Юльевна в своих письмах дочери Лиле, хранящихся в РГАЛИ, пишет в августе 1941 года, что в Армавире ночные дежурства, как и в Москве. Сестёр Иду и Елену соседи жалели, пожилые женщины дежурили по ночам по два часа вместо трёх. Везде «щели», то есть траншеи-бомбоубежища «весьма непривлекательного вида». Много эвакуированных из Одессы и других мест. Квартира, которую она называет «общежитие», была полна народу. У Данцигов в пользовании осталась одна комната. И эта комната – проходная, Елена Юльевна спала за занавесочкой. В квартире жило более 20 человек и ещё овчарка…
«От скуки» Елена Юльевна перевела стихи Н. Асеева и послала во Всесоюзное общество культурной связи с заграницей (ВОКС). Но ей не ответили – «наверное, надобность отпала». Тогда она пытается искать работу по музыке и языкам, расклеивает объявления по городу, а также за небольшую плату на специальных досках у вокзала, на бульваре. Работы нет. Но в сентябре 1941 года Елена Юльевна пишет, что не уедет из Армавира, так как связала свою судьбу с Идой, а она не может никуда двинуться из-за дряхлости мужа Акибы: «…если б даже хотела куда-нибудь уехать, то не могла бы: не продают билетов, и Иду с Акибой не брошу…»

В декабре 1941 года она пишет дочери:

«Утешаюсь мыслью, что со взятием Ростова ты успокоилась относительно моей судьбы. У нас с тех пор стало спокойно…»

Елена Юльевна пишет, что стала перечитывать «Войну и мир»: «Помню, как я читала то же самое в молодости и пропускала всё про войну. Тогда это мне казалось скучным. А теперь это самое интересное, по аналогиям и вообще, потому что все мысли сейчас только о войне».

В январе 1942 года пишет: «Мы живы, приблизительно здоровы, ни в чём не нуждаемся… Мы с Идой, хотя и едим достаточно, тоже стали «шлянк» (худые – нем.), особенно Ида… Киба говорит, что хорошо, что она так похудела: тощие старики, мол, живут дольше толстых, так что мой вес 50 кило меня не огорчает…»

В ноябре 1941 года Елена Юльевна пишет Лиле:

«Сознание, что письмо дойдёт до тебя через месяц или не дойдёт вообще, парализует мысль. Я счастлива, что Вы живёте спокойно и благополучно. Если бы ещё знать тоже об Эльзочке, я бы не тужила. Целую Вас очень крепко…»

Уже после смерти Елены Юльевны на её имя поступит датированное 14 апреля 1942 года сообщение из Иностранной комиссии Союза советских писателей СССР, хранящееся в РГАЛИ: «Уважаемая товарищ Каган! Нам было передано Ваше письмо в редакцию «Правды» для Жан-Ришар Блока, в котором Вы спрашиваете об Эльзе Триоле и её муже… Луи (Арагон. – Авт.) и Эльза здоровы. Сестра и Вы можете им написать. Мы имеем возможность переслать письма. Они рады будут получить Ваши письма…»

В своих воспоминаниях внучка Данцигов – Наталья Алексеевна Белкина – пишет, что, когда началась война, её мама Маргарита много раз просила родителей переехать из Армавира к ней в Баку. Но они отказывались, не хотели стеснять дочь и рассчитывали на «культуру» немцев. Не откликнулись они и на приглашение о переезде весной 1942 года от своей племянницы Лили Брик…

О судьбе супругов Данциг в семье их дочери Маргариты узнали после освобождения города. В период оккупации Армавира 27 августа 1942 года были убиты все евреи города и эвакуированные еврейские семьи – всего 525 человек. Их расстреляли в противотанковом рву у хутора Красная Поляна. Старейших армавирских врачей Данциг не спасли ни немецкая фамилия, ни превосходное владение немецким языком Иды Юльевны.

Илья АЛЬТМАН, профессор РГГУ, Виктория ХИЛЬКЕВИЧ, адвокат, Армавир