ОБО ВСЕМ

Обо Всем
25 декабря 2022

В 2002 году, после долгой разлуки, прилетаю из NY в Минск. Соскучился, окунаюсь в жизнь, хожу пешком, просто так без всякой цели, катаюсь зайцем на разном общественном транспорте, С нетерпением жду контролера.
Когда приходит контролер, выпендриваюсь, изображаю сильный акцент, говорю, что к сожалению не имею с собой cash, но готов заплатить штраф посредством Visa or Mastercard. Amex не предлагаю, потому что знаю, Amex они не принимают. Вокруг меня собирается целый вагон зевак, со мной говорят ласково и громко, как с глухонемым или сумасшедшим. Меня просвящают, мне объясняют и кто–то покупает мне билет. Контролер освобождает меня от штрафа. Когда я выхожу, весь вагон прощается со мной и у всех счастливые, просветленные лица, как в старом фильме Цирк.
Стою в гастрономе на Первомайской в очереди за халвой. Такой грубой, первобытной, вкусной халвы в NY нет. Сперва стою в кассу, потом уже, истекая слюной, за самой халвой непосредственно. Тетка в грязном белом переднике страшным ножом размером с римский меч, отсекает от айсберга халвы кусок в 500 гр. и спрашивает у меня: "Куда вам лОжить?".
"Ах, забыл, совсем забыл, безродный космополит, Иван, родства не помнящий, предатель Родины, в магазин нужно приходить со своей тарой".
— Что же мне делать? — спрашиваю притворно жалобно у тетки с ножом.
— Купляйте кулек, — говорит тетка и показывает на связку пластиковых пакетов на веревке. Да что вы так растроилися, мужчина. Пакет усяго какую тысячу стоит. Идице прабивайце у кассу.
"Фак, опять в кассу". В кассу очередь десять летаргических беларусов и кассирша засыпает в промежутках, пока механическая касса прокручивает бумажную ленту.
— Скажыце им, что вы ужо стаяли, вас пустят без чарги.
Обреченно иду в кассу и думаю: "Может ну ее нафиг, эту халву.", — и заворачиваю к выходу, намереваясь удрать из гастронома.
— Галя, — кричит тетка в кассу, — пробей гэтаму, — она показывает на меня мечом, — ен ужо стаяў.
— Сколько вам? — спрашивает касса.
Все, все — и очередь в молочный и мясной, и кулинария, и хлебо–булочные, и вино и водка, и кафетерий смотрят на меня, я вижу себя в зеркальной стене гастронома в коротких штанах, в красной бейсболке с удлиненным козырьком и темных очках.
— Тысячу долларов, — говорю я в беспамятстве.
— Что это?! — восклицает женщина–кассир испуганно.
— Целофановый пакет.
Немая сцена из Ревизора.