Славянская Русь

Славянская Русь
29 января 2015

Сегодня речь пойдет об ОДЕЖДЕ ДРЕВНИХ СЛАВЯН
Металлические части одежды и украшения: 1, 4, 9-12, 15-18, 21-28 - из южнорусских кладов; 2, 14 - городище Зимно; 3, 5, 8, 13 - из длинных курганов кривичей; 19 - Збручский идол; 20 - реконструкция Б.А. Рыбаковым головного убора из Мартыновского клада; 26 - из поселения Демьянов.
Металлические части одежды и украшения: 1, 4, 9-12, 15-18, 21-28 - из южнорусских кладов; 2, 14 - городище Зимно; 3, 5, 8, 13 - из длинных курганов кривичей; 19 - Збручский идол; 20 - реконструкция Б.А. Рыбаковым головного убора из Мартыновского клада; 26 - из поселения Демьянов.
Кожаные рукавицы и обувь на раскопках в Старой Ладоге.
Кожаные рукавицы и обувь на раскопках в Старой Ладоге.
Русский князь Ярополк со своей женой и матерью (кодекс Гертруды).
Русский князь Ярополк со своей женой и матерью (кодекс Гертруды).
Святослав Ярославич с семьёй. Миниатюра из Изборника 1073 года.
Святослав Ярославич с семьёй. Миниатюра из Изборника 1073 года.
Стороны Збручского идола.
Стороны Збручского идола.
В праславянский период одежда славян была простой и однообразной. Именно такой и должна была быть одежда народа, жившего вдали от торговых путей и не располагавшего средствами для покупки себе у купцов, на протяжении тысячелетий проезжавших через Центральную Европу, южных и восточных товаров, будь то украшения, новые дорогие ткани или уже готовые одежды иноземного покроя. Эта простота и однообразие славянских одежд являлись также неизбежным следствием качества местного производства тканей, производства довольно трудоемкого, тяжелого и притом, естественно, как технически, так и эстетически несовершенного.

Поворот наступил только в начале нашей эры. В течение периода начиная от римской эпохи и до конца язычества во всей Центральной Европе постепенно изменялся вкус, что оказало влияние не только на характер украшений, но и на покрой одежды, которая к концу языческого периода под, чужеземным, главным образом греко-римским и восточным влиянием, стала в Центральной и Северной Европе значительно разнообразнее и богаче. Поэтому и славяне обладали в конце первого тысячелетия, довольно богатым гардеробом, несомненно, более богатым и нарядным, чем в период их первоначального единства. Однако в этом гардеробе, как мы дальше увидим, было уже, разумеется, много заимствованного, особенно в гардеробе свободных и имущих классов.

В VI—IX вв. славяне заселяли уже обширные пространства Восточной Европы, достигая на севере побережья Чудского и Ладожского озер, на востоке — верховьев Волги, Оки и Дона; на юге славянская эйкумена включала лесостепные области Днестро-Днепровского междуречья. VII вв. н. э. были последним периодом праславянского состояния, когда славяне и их язык сохраняли еще единство. Но расселение по обширной территории и взаимодействия с иноязычным населением обусловили диалектные и этнокультурные расхождения, ведшие к формированию отдельных славянских языковых групп. Так, в VIII—IX вв. на восточноевропейской равнине складывается восточнославянская этноязыковая общность — древнерусская народность, включавшая известные по летописям племенные образования кривичей, словен ильменских, вятичей, радимичей, волынян, хорватов, дреговичей, древлян, полян, северян, уличей и тиверцев. Основным источником для изучения рассматриваемой темы являются материалы археологии. Однако в VI—IX вв. среди славян Восточной Европы безраздельно господствовал обряд трупосожжения, при котором сохранялись лишь остатки (обычно подплавленных) украшений или металлических деталей одежды. Органические вещества в культурных слоях, как правило, не сохраняются.

Исключением являются напластования Старой Ладоги, при раскопках которых обнаружены куски тканей и кожи, предоставившей возможность для изучения обуви. При исследовании славянских поселений VI—IX вв. встречены в небольшом количестве предметы металлической гарнитуры одежды — пряжки, поясные бляшки и кольца, а также единичные украшения. Более или менее компактные комплексы металлических деталей одежды и украшений имеются в составе кладов, неоднократно найденных в южнорусских землях.

При отсутствии иконографического материала для характеристики славянской одежды VI-IX вв. весьма ценными представляются единичные находки металлических фигурок людей, обнаруженных в составе кладов или на поселениях, а также человеческие изображения на так называемом Збручском идоле. Письменные свидетельства также почти отсутствуют. Славяне в эту пору еще не имели своей письменности. Детального описания славянской одежды нет и в сочинениях византийских историков. Имеется лишь сообщение Прокопия Кесарийского (VI в.) о балканских славянах, что некоторые из них идут в бой против врагов в одних коротких штанах, не надевая ни хитона, ни плаща. Нет никаких известий о славянской одежде VI-IX вв. и в восточных источниках. Арабские авторы начинают уделять внимание одежде восточных славян лишь в X-XI вв.

Материал одежд. Первоначально главным материалом для производства одежды повсеместно была соответственно обработанная шкура убитого зверя; и этот основной материал удержался повсюду, где климатические условия требовали теплой одежды, которая служила бы защитой от холода, а следовательно, он удержался и на территории Центральной Европы. В суровом климате славянских земель теплая одежда, несомненно, необходима была большую часть года, и поэтому мы видим, что и позднее, когда славяне уже умели изготавливать другие материалы, меха пользовались у них особой любовью. В славянских землях, как нам известно, меха выделывались не только для собственных нужд, но даже и для экспорта в южные страны и на Восток, где их ценили не только как материал, идущий на изготовление одежд, но и как предмет роскоши и украшения. В первую очередь для верхней одежды, шли прежде всего шкуры крупных животных; из домашних — использовались для этой цели шкуры баранов, из диких зверей — шкуры волков и медведей. Однако в источниках упоминаются меха и мелких хищников, в особенности куницы, соболя, горностая, лисицы и выдры, а из грызунов — бобра и белки, которые служили отличным материалом для подшивки, оторочки, а также для головных уборов. Искусные римские и византийские, а позднее и славянские портные умели сшивать такие меха для изготовления одежд большего размера. Шкуры животных использовались и для приготовления кож, из которых делались обувь, поясные ремни и рукавицы. Для этого шли сыромятные, дубленые (обработанные дубителями растительного происхождения) кожи. Праславянским термином усма или усна назывались все обработанные шкуры. Судя по староладожской коллекции, кожи изготавливались в большинстве своем из шкур коров и коз, реже — из шкуры лошади.

Как свидетельствуют лингвистические данные, славяне с древнейших времен одевались прежде всего в платья из льняного и конопляного полотна и из шерсти. Лен — древнее индоевропейское культурное растение, а конопля (этот термин является праславянским и заимствован, по-видимому, из латинского) распространилась в славянской среде не позднее римской эпохи, т. е. первой половины I тысячелетия н. э. Использование льна и конопли как важнейших материалов для изготовления одежды обусловило и то, что основным цветом ее был белый или (при недостаточной отбелке) серый. Было ли и в какой степени распространено крашение тканей у славян VI—IX вв., сказать невозможно. Первое упоминание об этом в письменных источниках датируется XI в. (Устав князя Ярослава).

С древнейших времен славяне использовали для одежды и шерстяные ткани. Остатки последних довольно часты в восточнославянских курганах XI—XIII вв., а праславянский характер названий шерстяных тканей (сукно, сермяга, опона, власяница) свидетельствует о широком бытовании их в более ранние периоды истории славян. Прядение и ткачество принадлежали к наиболее распространенным домашним занятиям славянских женщин в каждой семье. Прядение волокна производилось при помощи деревянного веретена с пряслицем. Пряслица часто находят на всех славянских поселениях рассматриваемого периода. Делались они преимущественно из глины и имели различную форму (биусеченно-конические, дисковидные, цилиндрические и другие). Начиная с VII—VIII вв. как на южных, так и на северных поселениях появляются пряслица из мягких пород камня.

Для изготовления тканей в лесной зоне Восточной Европы употреблялся вертикальный ткацкий стан. Ткани IX-X вв. определенно изготовлены на вертикальном ткацком стане, о чем свидетельствует так называемая третья, или начальная, кромка, вытканная на четырех дощечках с четырьмя отверстиями, характерная только для вертикального стана. Большинство староладожских тканей были шерстяными и выполнены в традиционной технике ткачества, распространенной в Северной Европе во второй половине I — начале II тысячелетия н. э. (саржевое переплетение в четыре нитки — 2/2).

Можно полагать, что в южнорусских землях славяне со второй половины I тысячелетия н. э. уже знали горизонтальный ткацкий стан. Об этом говорит, в частности, находка на селище Бранешты-I костяного цилиндра-юрка с отверстиями, предназначенными для равномерно-параллельного распределения нитей при их сучении и сновании,— детали именно горизонтального, а не вертикального стана. На некоторых славянских поселениях VI—IX вв. в Прутско-Днестровском междуречье выявлены фрагменты глиняной посуды с отпечатками ткани, дающими некоторое представление о характере ткани, из которой шилась повседневная одежда. Это — довольно тонкое полотно с прямым переплетением.

Невозможно сказать, использовались ли для изготовления одежды (и насколько широко) импортные ткани. Один из византийских авторов VIII в. (Никифор) сообщает, что балканские славяне брали у Византии дары в виде шелковой материи. Название шелка не является общеславянским термином. Первоисточником восточнославянского «шелк» является, по-видимому, древнескандинавское слово. Очевидно, шелковая ткань стала поступать на Русь только в период функционирования Великого Волжского и Днепровско-Волховского торговых путей. В VI—IX вв. шелк (как, впрочем, и другие виды византийских и восточных тканей) мог покупаться или вымениваться спорадически только славянскими князьями и богатой племенной знатью.

Одежда. Одежда славян как общим своим видом, так и в отдельных ее деталях значительно отличалась от одежды соседних народов, причем не только восточных, что при глубоком различии культур обоих народов было вполне естественно, но и от одежды западных соседей — германцев. Это подтверждается имеющимися в нашем распоряжении прямыми историческими свидетельствами. Когда в 631 году немецкий король Дагоберт направил к Само, правившему Чехией, посла Сихария, то Само не допускал последнего к себе до тех пор, пока этот посланник Дагоберта не переоделся и не появился перед ним в славянской одежде. Аналогичное известие, относящееся к концу языческого периода, мы имеем и о поморских славянах. В 1124 году помощник епископа Оттона немец Гериманн, для того чтобы попасть в святилище Триглава в Щетине, надел славянское одеяние: какую-то шапку и плащ. Уже из этого видно, что одежда немцев, пришедших в Поморье, отличалась от одежды местных славян, а в еще большей степени отличалась от нее одежда чужестранцев, прибывавших с Востока.

Однако известия, имеющиеся в нашем распоряжении, о характере славянской одежды не дают возможности описать ее более подробно. Первым является сообщение Прокопия, который говорит, что некоторые славяне не носят ни хитона, ни грубых плащей и что они ходят в одних лишь коротеньких штанах, которые доходят им только до бедер, и что в такой одежде они идут в бой против врагов. После Прокопия о славянской одежде долгое время никаких известий не было, пока о ней не появились сведения в восточных источниках X и XI веков. Однако эти известия иногда противоречивы, а иногда восточные славяне подменяются в них скандинавскими русами, и поэтому, несмотря на то, что в X веке одежда славян и русов по своему покрою должна была значительно сблизиться, пользоваться такими известиями нужно весьма осторожно. К этим известиям относится и пространное сообщение Ибн-Фадлана об одежде русских купцов на Волге («они не носят ни курток, ни кафтанов, но мужчина у них надевает кису, которой он обвивает один из боков, и одну руку выпускает из-под нее»). Зато от одежды этих купцов он отличает платье, в которое родственники одели умершего в 922 году русского вельможу. Оно состояло из куртки, роскошного кафтана с золотыми пуговицами, Широких шаровар, носков, сапог и роскошной высокой шапки. Другие современные авторы — Истахри и Ибн-Хаукаль — упоминают, что русы носят короткие куртки, в то время как болгары и хазары — длинные, а неизвестный источник, которым пользовались персидский географ Гардизи и Ибн-Русте, сообщает о славянах, что они носят рубахи и низкие сапоги до щиколоток, подобно табаристанским, что их одежды большей частью льняные, а о русах (славянах?) он добавляет еще, что они носят верхнюю одежду, широкие шаровары, завязанные выше колен, и шерстяные шапки, концы которых опущены вниз. Важный в других отношениях источник, Ибрагим Ибн-Якуб, говорит о славянах только то, что они носят широкие одежды и что рукава этих одежд сужаются к низу. В XI и XII веках покрой польской одежды мало чем отличался от чешского, но зато он сильно отличался от русского, что видно из Киевской летописи, в которой под 1074 годом упоминается, что дьявол явился печерскому монаху в «ляшском» костюме. Как мы видим, известия эти незначительны, да и неясны (арабские термины), вследствие чего они не дают полного представления о том, какой была одежда славян к IX—XI веках, и если бы они не были дополнены археологическими находками, а главным образом некоторыми древними миниатюрами, мы бы не могли восстановить ее облик. Об одежде восточных славян наиболее полное представление дает так называемый кодекс Гертруды (Codex Gertrudianus) — псалтырь XI века трирского архиепископа Эгберта, с изображением князя Ярополка, его жены Ирины и матери Гертруды, а еще в большей степени представление о ней дает «Изборник», написанный для великого князя Святослава в 1073 году, с миниатюрой, изображающей княжескую семью. К числу таких изображений, вероятно, можно было бы отнести и изображения семьи князя Ярослава в храме св. Софии в Киеве (заложен в 1037 году), если бы позднее при реставрации оригинал не был так искажен. Среди византийских рукописей большой интерес представляет изображение болгар, изъявляющих покорность императору Василию II Болгаробойце (975—1025), на миниатюре греческого псалтыря начала XI века, ныне хранящегося в библиотеке св. Марка в Венеции, и изображение двух болгар в менологии того же императора (теперь в Ватикане) в одеждах славянского типа......Завтра мы подробнее остановимся на мужской и женской одежде древних времён...