Мой ребенок

Мой Ребенок
22 сентября в 21:50

Как люди разводятся из-за пачки молока

Как разводятся из-за пачки молока или что происходит, когда в паре тревожный (тревожный тип привязанности) и изолированный (изолированный тип привязанности)… Допустим, она просит его купить молоко, какое-то определенное. Он забыл, какое, или не было такого — купил другое, приносит ей. Она — тревожная. Пришел любимый человек, которого она просила позаботиться о ней, ответить на ее потребность, и принес НЕ ТО. И для нее это история не про молоко вообще. Для нее это история про то, что ее потребности опять оказались неважны.

Почему люди разводятся из-за мелочей
Это история про то, что ЕЁ не любят, что на нее плевать хотели. И как вся ее предыдущая жизнь перед ней доказательство, что любить ее невозможно, что ее никто никогда не поймет. Она проваливается в панику привязанности. Для нее история про не то молоко становится историей отвержения и одиночества.
Дальше она реагирует в силу своего темперамента.

А что понял он? Он понял, что им недовольны, что он не соответствует ожиданиям, что он не смог удовлетворить потребности любимого человека. Он ей притащил мамонта, а она говорит: фу, это разве мамонт, это какая-то фигня. Причем он старался, он даже не забыл про молоко, только забыл, какое.

И он не видит в этом проблемы. Сначала у него оторопь, потом он начинает внутри себя приводить аргументы, почему она не права. Молча, потому что он изолированный, он привык все держать в себе. И у него этот процесс какое-то время длится. В это время тревожная громко стучит на кухне тарелками, возмущенно моя посуду. Ей уже плевать на молоко, она начинает плохо себя чувствовать из-за того, что они поругались. Она не переносит дистанции, для нее это мучительно. Он закрылся и ушел в свою комнату, за компьютером сидеть — для него это привычно, он так все детство просидел. А ей плохо уже не от того, что он не то молоко принес, а от того, что она опять одна. И она ждет, что он, наконец, придет мириться, а он не идет, у него процесс только еще разворачивается, он еще только дошел до седьмого аргумента, впереди еще двадцать восемь. С этого момента она злится на него за то, что он, сволочь, не идет мириться — потому что не любит, ежу понятно.

Через некоторое время терпение у нее заканчивается — у тревожных никогда нет терпения — она идет сама и говорит что-нибудь типа «иди ешь», нейтральным голосом, как будто ничего не было. А он как раз до девятнадцатого аргумента дошел, у него уже инерция набралась, его так легко не остановишь. Он отвечает что-то неласковое: «Ешь сама, спасибо не надо». Она еще больше проваливается в панику привязанности, потому что она-то пошла мириться, предъявила свою уязвимость, а он отверг — точно не любит.

Через какое-то время он перечислит все аргументы и начнет остывать. Три часа игры в компьютер, и ему тоже надоедает дуться. Он уже тоже соскучился, ему хочется контакта, хочется помириться, мирно попить чай. Он идет к ней. А она за это время дошла до крайних степеней паники привязанности. Уже не из-за молока, к этому моменту здравый смысл к ней вернулся, она уже понимает, что молоко неважно. А вот когда к нему любимая жена пришла мириться, а он буркнул и с тех пор еще полтора часа играет в свой гребаный компьютер… И вообще, ему было бы лучше, если бы она исчезла из его жизни, он бы со своим компьютером остался, и ему было бы хорошо. У нее нарастает паника, она все это время в нее погружается, и тут он такой появляется и говорит: давай чай попьем…

Дальше как повезет.

Это повторяется раз за разом, накапливается память, накапливаются обидные слова и мысли, опыт непонятости и отвержения. В эмоциях люди делают всякие нехорошие вещи. Каждое такое деяние делает все более сложным примирение, подкрепляет панику привязанности, все сокращаются светлые промежутки. И так изначально любящие пары иногда доходят до развода.