Журнал "Культурная Столица"

Журнал "Культурная Столица"
16 января 2015

Ларец Павла I и прорицатель Авель.
Миф или реальность...
========================
В Гатчинском дворце, где, будучи наследником, постоянно жил император Павел I, была одна небольшая зала. Там на пьедестале стоял большой узорчатый ларец с затейливыми украшениями. Ларец был заперт на ключ и опечатан. Вокруг на столбиках был протянут толстый красный шнур, преграждавший доступ к нему зрителю. Было известно, что в этом ларце хранится нечто, что было положено вдовой Павла I, императрицей Марией Федоровной.
Императрица завещала, чтобы ларец был открыт и оттуда было вынуто содержимое, только когда исполнится сто лет со дня кончины Павла I. Причем сделать это должен тот, кто в этот момент будет занимать в России императорский престол.

«Вскрыть потомку нашему в столетний день моей кончины», – такая надпись, соб­ственноручно сделанная рукой Павла I, будто бы была на конверте, запечатанном личной печатью императора.

Предсказания
Ласково улыбнувшись, Император Павел милостиво обратился к иноку Авелю с вопросом, как давно он принял постриг и в каких монастырях был.
— Честной Отец! — промолвил Император. — О тебе говорят, да и я сам вижу, что на тебе явно почиет благодать Божия. Что скажешь ты о роде моем, царствовании и судьбе моей? Что зришь ты прозорливыми очами о роде моем во мгле веков и о Державе Российской? Назови поименно преемников моих на престоле Российском, предреки их судьбу.

— Эй, батюшка-Царь! — покачал головой Авель. — Почто себе печаль предречь меня принуждаешь? Коротко будет царствие твое, и вижу я, грешный, лютый конец твой. На Софрония Иерусалимского от неверных слуг мученическую кончину приемлешь, в опочивальне своей удушен будешь злодеями, коих греешь ты на царственной груди своей. В Страстную субботу погребут тебя... Они же, злодеи сии, стремясь оправдать свой великий грех цареубийства, возгласят тебя безумным, будут поносить добрую память твою... Но народ русский правдивой душой своей поймет и оценит тебя и к гробнице твоей понесет скорби свои,про^ ся твоего заступничества и смягчения сердец неправедных и жестоких...

— Что ждет преемника моего, Цесаревича Александра? — Француз Москву при нем спалит, а он Париж у него заберет и Благословенным наречется. Но тяжек покажется ему венец царский, и подвиг царского служения заменит он подвигом поста и молитвами и праведным будет в очах Божиих.

— А кто наследует Императору Александру?

— Сын твой, Николай...

— Как? У Александране будет сына. Тогда Цесаревич Константин...

->- Константин царствовать не восхочет, памятуя судьбу твою... Начало же царствования сына твоего Николая бунтом вольтерианским зачнется, и сие будет семя злотворное, семя пагубное для России, кабы не благодать Божия, Россию покрывающая. Через сто лет после того оскудеет дом Пресвятыя Богородицы, в мерзость и запустение Держава Российская обратится.

— После сына моего Николая на престоле Российском кто будет?

— Внук твой, Александр Второй. Царем-Освободителем преднареченный. Твои замыслы исполнит — крестьян освободит, а потом турок побьет и славянам тоже свободу даст от ига неверного...

Царю-Освободителю наследует Царь-Миротворец, сын его, и твой правнук, Александр Третий. Славно будет царствование его. Осадит он крамолу окаянную, мир и порядок наведет он.

— Кому передаст он наследие царское?

— Николаю Второму — Святому Царю, Иову Многострадальному подобному.

На венец терновый сменит он корону царскую, предан будет народом своим, как некогда Сын Божий. Война будет, великая война мировая... По воздуху люди, как птицы, летать будут, под водою, как рыбы, плавать, серою зловонной друг друга истреблять начнут. Измена же будет расти и умножаться. Накануне победы рухнет трон Царский. Кровь и слезы наполнят сырую землю. Мужик с топором возьмет в безумии власть, и наступит поистине казнь египетская...

— Прадед мой, Петр Великий, о судьбе моей рек то же, что и ты. Почитаю я за благо о всем, что ныне предрек о потомке моем Николае Втором, предварит, его, дабы перед ним открылась Книга Судеб, да ведает правнук свой крестный путь, среди страстей и долготерпенья своего...

Запечатлей же, преподобный отец, реченное тобою, изложи все письменно, я же вложу предсказание твое в нарочитый ларец, положу мою печать, и до правнука моего писание твое будет нерушимо храниться здесь. В кабинете Гатчинского дворца моего. Иди, Авель, и молись неустанно в кельи своей о мне, Роде моем и счастье нашей Державы.

И, вложив представленное писание Авелево в конверт, на нем собственноручно начертать соизволил:
«Вскрыть Потомку Нашему столетний день Моей кончины». 11 марта 1901 г., в столетнюю годовщину Мученической кончины державного прапрадеда своего, блаженного памяти Императора Павла Петровича, после заупокойной литургии в Петропавловском соборе у его гробницы, Государь Император Николай Александрович в сопровождении министра Императорского двора генерал-адъютанта барона Фредерикса и других лиц свиты изволил прибыть в Гатчинский дворец для исполнения воли своего в Бозе почивающего предка.

Павел I был убит в ночь с 11 на 12 марта 1801 года. Таким образом, жребий открыть таинственный ларец выпал императору НиколаюII.

«В утро 12 марта 1901 года, – вспоминала обер-камер-фрау императрицы Мария Герингер (урожденная Аделунг, внучка генерала Аделунга, воспитателя императора АлександраII), – и государь и государыня были очень оживлены и веселы, собираясь из царскосельского Александров­ского дворца ехать в Гатчину – вскрывать вековую тайну. К этой поездке они готовились, как к праздничной интересной прогулке, обещавшей им доставить незаурядное развлечение. Поехали они веселые, но возвратились задумчивые и печальные, и о том, что обрели они в том ларце, никому, даже мне, с которой имели привычку делиться своими впечатлениями, ничего не сказали. После этой поездки я заметила, что при случае государь стал поминать о 1918 годе, как о роковом годе и для него лично, и для династии».
Прорицатель Авель предсказывал: «На венец терновый сменит он (Николай II) корону царскую. Война будет, великая война... По воздуху люди, как птицы, летать будут, под водою, как рыбы, плавать, серою зловонною друг друга истреблять начнут. Накануне победы рухнет трон царский, мужик с топором возьмет в безумии власть. А то ли еще будет. Ангел Господень изливает новые чаши бедствий, чтобы люди в разум пришли. Две войны одна горше другой будут. Новый Батый на Западе поднимет руку. Народ промеж огня и пламени. Но от лица земли не истребится, яко довлеет ему молитва умученного царя».
Шальной выстрел

С этим рассказом связан и другой эпизод, который, по свидетельству современников, произошел 6 января 1903 года на Иордани у Зимнего дворца. При салюте из орудий от Петропавловской крепости одно из них оказалось заряженным картечью. Картечь ударила по окнам дворца, а стоявшие рядом государь и его свита остались невредимыми. Однако, по свидетельству очевидцев, Николай II при этом и бровью не повел. Хотя происшествие грозило ему смертью. Он только спросил:

– Кто командовал батареей?

Когда ему назвали имя, он участливо и с сожалением промолвил: «Ах, бедный! Как мне его жаль». Царь понимал, что офицера ждет за проступок суровое наказание.

Николая спросили, как подействовало на него происшествие. Он ответил:

– До 18-го года я ничего не боюсь.

В результате стрельбы был только один пострадавший, получивший самое легкое ранение. Это был городовой по фамилии… Романов!

Как отмечает рассказавший этот эпизод старец Оптиной Пустыни Сергей Нилус в своей книге «На берегу Божьей реки», «заряд, метивший и предназначенный злым умыслом царственному Романову, Романова задел, но не того, на кого был нацелен: не вышли времена и сроки – далеко еще было до 1918 года».
Так что же там было?
Разумеется, что как только о загадочной истории с ларцом стало известно, в Петербурге начали гадать: что же там было? Выдвинули предположение, что в нем хранилось предсказание знаменитого монаха-провидца Авеля, предвидевшего печальную судьбу царской династии.

Авель, а ранее тульский крепостной крестьянин Василий Васильев, жил в Соловецком монастыре и был монахом «высокой жизни, был прозорлив, а нравом отличался прос­тейшим». Он поначалу предсказал смерть Екатерины. А потом судьбу Павла I. Когда Павел его спросил:

– Что ждет меня и мое цар­ствование?

– Царство твоего, – будто бы ответил Авель, – все равно что ничего: ни ты рад не будешь, ни тебе рады не будут, и помрешь ты не своей смертью.

За такое зловещее предсказание императору Авеля тут же посадили в крепость. Однако потом снова о нем вспомнили. Его вызвал император Александр. А Авель предсказал, что французы сожгут Москву. И опять очутился в крепости. Однако, когда его предсказание снова сбылось, царь захотел его простить. Провидца бросились искать, но не нашли. Авель исчез… По другим сведениям, он умер в заточении.

Нетрудно догадаться, что, узнав из вскрытого конверта о предсказании Авеля о роковом для династии 1918 годе, мистически настроенный Николай II был уверен, что все так и будет. Именно этим, кстати, можно объяснить многие его поступки, в том числе и решение отречься от престола, которое называли «странным» и «нелогичным». Царь был убежден, что ничего изменить не сможет. Он однажды сказал своему премьеру Столыпину: «Нет, поверьте мне, Петр Аркадьевич, у меня более чем предчувствие, у меня в этом глубокая уверенность: я обречен на страшные испытания, но я не получу моей награды здесь, на земле…».

И все-таки миф?
В новейшие времена эпизод с ларцом подвергся самому тщательному исследованию историков. Изучая камер-фурь­ерские журналы, историки установили, что в указанный день (12 марта 1901 года) Николай с императрицей в Гатчину не ездили. Не ездили они туда и на следующий день. Не было их там и накануне.
Мало того, стали изучать обстановку и описания Гатчинского дворца. Но постамента с ларцом не нашли. На одном старом фото виден, правда, некий постамент, но на нем стоит ваза, а не ларец. Нет и шнура, который его ограждает, описанного обер-камер-фрау.Но как же объяснить тогда историю, рассказанную Марией Герингер? Ведь она была доверенным лицом императрицы, отличалась острым умом, наблюдательностью и хорошей памятью. Зачем ей было придумывать такую странную историю с ларцом? Это, наверное, навсегда останется исторической загадкой. Так же, как и невероятные предсказания монаха-провидца Авеля.
Остается только факт, что именно в 1918 году Николай II и вся его семья были расстреляны большевиками в подвале Ипатьевского дома в Екатеринбурге.