Smart Blogger

Smart Blogger
23 апреля 2016

Об одной жертве геноцида армян.

Симферополь во все века и во всех странах был зачуханным провинциальным городишкой, в котором никогда не случалось нечего интересного. Но в 1899 году там прошел единственный в истории мировой юриспруденции судебный процесс, в ходе которого армянин был оправдан за убийство турка.

29 апреля 1899 года около 11 вечера турок Хассан Мегмет-оглу после ужина со знакомыми шёл пить кофе в кофейню Арифа. По дороге к нему неожиданно подскочил неизвестный, ударил кинжалом в левый бок, после чего обратился в бегство. Однако дежуривший на ближайшем перекрестке городовой Кремнев ударом кулака свалил убийцу с ног, задержал и доставил в участок.
Хассан Мегмет-оглу скончался от проникающего ножевого удара в область сердца, а задержанным оказался 27-летний турецкий армянин Киркор Манук-Абаджи Гульгульян, который занимался в Симферополе сапожным ремеслом, и бежал в Россию из Турции после массовой резни армян в городе Байбурте 27 октября 1895 года, в ходе которой не его глазах были убиты его отец Манука, и два брата, Саркиз и Хагадур.

Как позже выяснилось, что Хассан Мегмет-оглу прибыл в Крым для сбора долгов с армян, у которых еще оставались родственники в Турции. Гульгульян его встретил случайно в симферопольской кофейне, узнал в нем непосредственного участника массовой резни армян в Байбурте три года назад. И принял решение отомстить за смерть родных, для чего приобрёл кинжал и стал следить, выжидая удобного момента.
22 сентября 1899 года Симферопольский окружной суд, признав факт убийства Хассана Мегмет-оглу доказанным, вынес Киркору Гульгульяну оправдательный вердикт.

Интересно, что адвокат подсудимого был сам из обрусевших турок – в биографии рода Карабачевских сказано, что во время Русско-Турецкой войны, при взятии Очакова, был подобран мальчик-турчонок, родители которого были убиты. Мальчика офицеры взяли под опеку и назвали Михаилом Карапчи (от тюрского слова «Кара» – «Чёрный»). Этот турчонок принял с крещением фамилию «Карабчевский», был определен в кадетский корпус, дослужился до полковника, и стал дедом адвоката Николая Платоновича Карабчевского.

В дореволюционной России Карабчевский пользовался большой популярностью – он выступал адвокатом на таких громких судебных процессах, как «Дело Бейлиса» и «Дело мултанских вотяков», и гордился тем, что ни один из его подзащитных не был приговорен к смертной казни.
Дело Киркора Гульгульяна не стало исключением, и Карабчевский закончил свою речь словами: «Убийца его отца и братьев, которого он увидел теперь перед собой, не подлежал и не мог подлежать никакому законному возмездию. Стало быть, несчастному оставалось бы только «забыть» о том, что его старик-отец и два брата на его же глазах безжалостно зарезаны Хассаном. Но разве это забыть возможно? Разве подобные вещи забываются?
Он не искал встречи с Хассаном. Их свела судьба, их свел тот рок, вера в который так сильна на Востоке.
От человека мы вправе требовать лишь человеческого. Забыть, простить Хассану мог бы разве «сверхчеловек». Не ищите его в несчастном, жалком Гульгульяне. Ваш суд также только суд человеческий. Что сверх человека, то уже Божье, и нам остается только посторониться... Посторонимся!».
Подсудимый в своем последнем слове через переводчика (он не владел русским языком) просто и без сяких изысков сказал, что убил Хассана потому что тот зарезал его отца и двух братьев. И присяжным заседателям понадобилось лишь пять минут совещания, чтобы вынести оправдательный вердикт за убийство турка, который тоже стал своеобразной жертвой геноцида армян.

Я глубоко сочувствую Гульгульяну и всему армянскому народу, День памяти жертв геноцида которого будет отмечаться завтра. Но оправдательный вердикт Гульгульяну был вынесен присяжными, конечно же, чисто эмоционально и юридически абсолютно необоснованно.
И ведь отменить было нельзя – при проклятом царском режиме оправдание присяжными было безапелляционно, и деспотический царский режим, мирился с таким положением вещей. Лишь выстрел Веры Засулич в задницу генерала Трепова заставил изъять из-под юрисдикции суда присяжных обвинения в «противогосударственных деяниях».

А вот вы бы оправдали армянина, убившего турка из мести за смерть семьи и геноцид армянского народа?